Жизнь во имя смерти - Самат Айдосович Сейтимбетов

и не было самороспуска и прошедших пятидесяти лет. Или именно благодаря им, действиям вне Земли, они и вернулись к прежнему так легко? Все это было важно и одновременно не имело значения, так как они ощущали друг друга и понимали, дополняли и поддерживали в стремлении защищать Землю. У каждого были слабости и сильные стороны, и сейчас другие помогали, прикрывали эти слабости, не давали излучению зла лезть дальше и порождать сомнения.

Словно сфера, с проломом на месте Спартака, гладкая, бронированная, отражающая внешние воздействия, и все эти соблазны, нашептываемые – излучением зла? Нет, идущие из глубин их самих, потому что бойцы группы были и оставались людьми, хотя неоднократно шутили и говорили всерьез, что перестали ими быть. Каждому хотелось чего-то, в каждом таились сожаления о прошлом и излучение зла, пробив ослабшую броню долга и службы, вытаскивала на свет эти желания и печали.

Но теперь, снова став группой, они отбросили слабости – по крайней мере на какое-то время.

— Вперед! – откликнулась группа.

Мгновение вдыхания, ограничение воздействия, чтобы не утянуть с собой Остров – отличная вышла бы могила Льву и всем остальным, вечная! – и они оказались где-то в черноте космоса. На полдороге из ниоткуда в никуда, на пути армады слуг Разрушителя, мчащейся к Земле, мимо всех систем. Еще две уже атаковали пограничные системы и три летели к другим, самым первым «колониям» Земли. Она расширялась в сторону бывшего Содружества, владений Друньдау и прочих, и Буревестник в свое время просто махнул рукой. Ясно было, что одна Земля, даже с помощью группы, их резервов и запасов денег и материалов, просто не вытянет колонизацию в противоположную сторону, где вообще все пришлось бы создавать с нуля.

Несколько десятков лет все выглядело и шло отлично, Земля стала центром силы, возвысилась и процесс пошел сам собой – колонизации в сторону, противоположную Содружеству. Бывший Буревестник даже проверял то направление, так как вспомнили, что при первом контакте с инопланетянами – караханибы, эти синие карлики и верные слуги Хранителей, летали куда-то туда. Никаких баз Хранителей не нашли, как и следов жизни, и на том успокоились.

В ретроспективе все было сделано правильно и одновременно с этим осталось ощущение ошибки.

— Расстояние тут не спасет.

— Надо было просто изолироваться от Содружества, вот в чем дело.

— Мы же помним, что Лев так и хотел сделать?

— Не надо было вообще связываться с той контрабандой, и строить Остров.

— А потом Содружество бы просто навалилось толпой.

— Так оно и до этого могло, но не навалилось.

— Пока мы не выделялись, Хранители явно ждали своего шанса и дождались.

— Это было в их архивах.

Надо было ломать их заранее, но кто бы тогда это знал? Будь у Буревестника тогда такая сила, первым делом забили бы сапогами тварей, да, собственно, именно этим они и занимались! Вот только следующий скачок силы произошел именно когда они бежали с Земли – повинуясь приказам Льва, разумным, в тот момент, но все же приказам – в огромный космос.

Который сейчас ощущали, как часть себя.

— Возможно, мы смогли бы вырасти над собой и без Хранителей и Содружества.

— А может умерли бы, как другие эксперименты Хранителей, помните?

— Им всем промывали мозги.

— Они считали, что искренне служат добру и спасению.

— Возможно, они развили те методики.

— Имеет ли это значение?

Пауза и дружный ответ образ-согласие, что нет, не имеет. Невозможно было сделать все идеально, хотя кто-то и пытался, и они действовали, как могли, сражались с угрозами и погибали, когда сталкивались с необоримой силой. Общий образ, что возмездие Хранителям несло в себе эту удовлетворяющую нотку, личного возмездия за то бессилие в первой жизни – помимо просто выдачи им за уничтожение Земли и порождение… нет, искажение тварей.

Буревестник договорился между собой и отбросил сомнения по поводу действий прошлого, включая эти истории о колонизации планет. Общее согласие – первой защитить Землю, если выйдет, то прикрыть остальные колонии. Действовать, не жалея себя.

— Никто, кроме нас!

— Дюша, ты [цензура]!

— Но это же работает! Тем более, что это правда!

Никто кроме них, да что там, даже Хранители толпой были на такое неспособны. Могучие псионики, пожалуй, соберись расы таковых в полном составе, может и смогли бы сотворить нечто подобное. Но сколько сил, времени, живых бы на это потребовалось, не говоря уже о том, что вряд ли их силы складывались и умножали друг друга, в отличие от Буревестника. Три псионика вместе не выдавали утроенную мощь, из-за проблем взаимодействия и потерь при нем, и там потребовался бы скорее единый организм, нечто вроде пресловутого Сверхмозга.

Группа Буревестник, даже неполная, ощущала себя сейчас таким организмом.

Вместе они потянули и вдохнули космос вокруг, преобразовали и изменили, словно вырыли ров или поставили стену, и волна тварей – армада слуг Разрушителя – вывалилась в обычный вакуум, словно и правда налетела на укрепленную полосу. Налетела и разлилась, нахлынула волной, порождая образы, привычные бойцам группы.

То, что они находились в вакууме и противостояли им армады кораблей, вдруг стало неважным. Они готовились защищать Землю от тварей, бегущих в атаку. Как тогда в Северной Африке, на Ближнем Востоке, в Европе, под стенами Рима и форпоста девяносто девять.

Прошлое, настоящее и будущее смешались и переплелись.

— Начали, - сказал Дюша, хотя в словах не было необходимости.

Вдох, глубокий, протяжный, с задержкой дыхания. Снюхивание врагов и втягивание их в себя, поглощение безумия и зла, присвоение и переработка в организмах. Предполагалось, что действовать будет Дюша, а остальные страховать, но сейчас они стали едины и действовали вместе, вдыхали и поглощали, и те, кто «перебрал», спихивали излишки в Спартака, продолжавшего висеть безучастно в космосе.

Что-то там в нем мелькало и сдвигалось на грани эха, отголосков сознания, но это точно также могло быть последствиями воздействия со стороны остальных. Глаза Спартака смотрели в бездну, и та не пыталась глазеть в ответ, вопреки утверждениям Прежних.

— Еще!

— Сильнее!

— Больше!

— Быстрее!

— Слушайте, мы не на соревнованиях!

— Эй, ноздри прочь от моих слуг Разрушителя!

— Какие они разрушители, просто толпа безумцев!

— Корм для нас!

— Еще какой!

Буревестник давал отпор тварям, истреблял их наперегонки, прикрывал спину друг другу, действовал как в былые года, не слишком смущаясь изменившимися обстоятельствами. Армада слуг Разрушителя была огромной, если не воистину необъятной, на место