Ассистентка колдуна - Татьяна Мещёрская

«Эти двое – преступники! Они проникли в башню главы кантона и убили Фэттиана!». Кстати, по поводу подлого колдуна я не испытывала ни малейших сожалений. Мерзавцу – мерзкая смерть. А некромант к уходу за Грань вовсе относился как к рутине. Зато было удивительно, насколько игриво посматривали на нас встречающиеся по пути люди. Почти все улыбались, глядя, как мы идем плечом к плечу. Некоторые мужчины подмигивали.

– Счастливчик, – бурчали они в адрес Тессариона. – Результативных ночей! Живи со всей отдачей, парень. Не разочаруй девушку.

– Почему они так реагируют? – спросила я у друга, устав краснеть. После двадцатого жизнерадостного пожелания плодотворных встреч любопытство жгло уже невыносимо. Что не так с местными нравами? Почему желают такое?

– Так я же некромант, – фыркнул друг. – Нас боятся. Девушки шарахаются. Любому колдуну непросто найти себе пару.

– То же самое я слышала от Иелграина, но все равно не понимаю. У вас много ведьм. Я лично видела на балу. Другие женщины имеются. Да, мужчин гораздо больше, но девушки все же есть. Почему нет официальных пар? Даже твой отец, умудрившийся нажить одиннадцать сыновей, не обзавелся супругой.

– Потому что мы Темные, Соана. Все Темные платят за свой дар. Кто-то здоровьем, кто-то одиночеством, кто-то отсутствием детей. Список огромен. Но плата есть всегда, и от нее не отвертеться. Я бы даже сказал, что чем сильнее дар, тем солиднее его цена. Бывают исключения, конечно, но редко. В основном Темные платят одиночеством. Мы можем сойтись с кем-то, но заранее знаем, что это на время. Затем судьба разведет. Или случится нечто похуже, и оно заберет твою пару.

– Это… ужасно.

– Знать с самого начала, что обречен на одиночество, не самый плохой вариант. Поэтому мы стараемся жить на полную катушку. Желание взаимности толкает на увлечения и встречи. Но если девушка – ведьма, то обе стороны понимают правила игры. Ты не задумывалась, почему колдуны и ведьмы предпочитают селиться уединенно? А ведьмы редко выходят замуж, хотя в природе женщины желание семьи выражено намного мощнее, чем в мужской. Почему колдуны охотно берут учеников со стороны, а не взращивают смену из собственных детей? Ведь куда логичнее передавать умения по родной крови. Однако много ли ты видела в Баргесте детей?

– У твоего отца их одиннадцать, – заметила я.

– И ни одной жены при многочисленных попытках, – улыбнулся Тессарион. – К тому же, говорю, бывают исключения. У одних одна плата. У других – другая.

«Жить-то я могу», – прозвучало в воспоминаниях голосом Илгры. Теперь я иначе воспринимала ту фразу. Иелграин не хотел меня обидеть – это было отчаяние.

– Хочешь ярких ухаживаний – встречайся с темным магом, – в своей неподражаемой манере пошутил Тессарион. – Мы превратим твою жизнь в яркий фейерверк. Не упустим ни мгновения! Что ни свидание, то взрыв.

– Это точно. Вон как мы в башне покуролесили, – поддержала его шутку.

– А если совсем начистоту, то колдун может «вымолить» себе счастье. Договориться с Тьмой, чтобы ему дали то, чего он больше всего жаждет. Но это тоже будет на время.

Мурашки побежали по спине.

– Получается, Атэша… – все-таки не удержалась я.

– Скорее всего. Иелграин был светлым магом. С надеждой на личное счастье. Но как только он пришел к нам, Тьма отыгралась по полной. И тут же воздала Силой. – Некромант чуть подумал и дернул плечом. – А может, все было иначе: Илгра уже родился необычным магом. И приход в кантон тут ни при чем.

Перед мысленным взором понеслись прожитые в Лардоже дни. Упорные попытки Иелграина меня прогнать. Он пытался уберечь меня от участи стать одинокой ведьмой, живущей в глуши лесов. Или на городском отшибе, без семьи и детей. Он заранее знал, что нам не быть вместе. Сердце наполнилось горечью.

– Не бывает так, что сначала расплата, а потом награда? – спросила я с надеждой.

– Не знаю, Соана.

– Что ж, я вот о чем подумала. Если Атэша была так ценна… Почему с помощью некромантов не сделали то же самое, что замышлял Фэттиан?

– Сдается мне, все не так просто. Но о деталях может рассказать лишь Иелграин.

– Илгра, – я вздохнула. – Он – могила. Фигурально выражаясь.

– Да уж точно не буквально, – фыркнул Тессарион.

Мы дошли до гостиницы, и двери ее стремительно распахнулись. На улицу вырвался тот, о ком мы только что говорили. Легендарный колдун был взъерошен, глаза мрачно сверкали.

– Соана! – Илгра схватил меня в объятия и до боли прижал к груди. – Где ты пропадала?

17. Как глубоки твои шрамы

Я утонула в запахе Илгры. В ощущении его крепкого тела, подрагивающих от возбуждения мышц. От радости, что он беспокоился за меня, перехватило дыхание, и некоторое время я купалась в блаженном чувстве собственной ценности. Но мгновение пролетело слишком быстро. Иелграин опомнился, разжал объятия и отступил на шаг. Зато взгляд на некроманта метнул весьма говорящий.

– Жду объяснений, – тоном колдуна можно было половину Баргеста заморозить.

Тессарион усмехнулся.

– Это несколько примиряет меня с действительностью, – расплывчато высказался он.

– Конкретнее, юный некромант.

– Ревность самого Иелграина! Прогулка определенно удалась.

– Рискуешь!

– Люблю такое, ага.

– А силенок хватит?

Небесный и изумрудный взгляды скрестились перед дверью гостиницы, словно две штормовые волны. Я испугалась. Однажды Лидийе рассказывала мне про удовольствие, которое испытывает девушка, когда два парня сталкиваются из-за нее лбами. Якобы это ни с чем не сравнимое блаженство, особенно если парни дерутся прямо у девушки на глазах. Это как быть вознесенной на пьедестал на сильных мужских руках и взирать оттуда королевой, сверкая собственной значимостью. Я тогда посмеялась и ответила, что у нас, в Кипени, боевых парней нет. А те, что есть, сами не прочь залезть на пьедестал. И вот нашлись боевые парни в моей жизни. И какие! Но мне от их столкновения безумно страшно. Совсем не мечтаю видеть их схватку, я еще от смерти Фэттиана не отошла.

– Ребята, перестаньте! – я схватилась за Иелграина и Тессариона разом. – Давайте лучше зайдем внутрь, на нас все смотрят.

Народа на улице почти не было, но прием сработал. Темные маги синхронно посмотрели на мои руки, уцепившиеся за их рукава.

– Давайте зайдем, – согласился Иелграин. – Некромант, ты первый. Я пока не готов поворачиваться к тебе спиной.

– А я, думаешь, готов?

– Я первой пойду!

Шокированная их задиристостью, я вихрем ворвалась в гостиницу, негодуя, что разумные люди вдруг сделались такими упрямцами. Иелграину и Тессариону не осталось ничего другого, как последовать за мной.

В номере некромант был не впервые, однако все равно внимательно осмотрелся, остановившись взглядом на роскошном букете, с которым