Дух Древнего - Александр Четвертнов

Сквозь дыры на крыше и в стенах проникал слабый свет. Его хватило, чтобы рассмотреть ближайшее пространство. Всего один шаг отделял меня от горы мусорных завалов.

Чугунные и стальные прутья торчали из месива хлама. Тускло бликовал бронзовый самовар. Серели когда-то белые статуи и осколки от них. Спутавшись ножками, возвышались нагромождения столов и стульев. В основном учебных парт, но я смог различить мебель с мягкой обивкой и вычурными спинками.

Чего тут только не было. Кладовка Плюшкина отдыхает. Тут, скорее Авгиевы конюшни.

Я прикинул, что сарай по площади где-то около двухсот с небольшим метров, и понял — точно Авгиевы конюшни. Только пахнет лучше.

— Смотри, какие-то записи? — Тихон держал в руках ветхий на вид журнал похожий на бухгалтерскую книгу. — Вот тут лежал на полке, — друг показал себе за спину.

Он раскрыл журнал и его глаза расширились, а нос дёрнулся раз, другой, и Тихон чихнул. Потом ещё раз. И ещё. И ещё…

Он не выдержал. Захлопнул книгу, сунул её мне в руки и выскочил из сарая. С улицы послышались чихания.

Я открыл журнал. Вчитался, перелистнул пару страниц, затем ещё. Занимательное чтиво — опись всего хлама, который сюда свозили. Крайне подробная, надо сказать. С инвентарными номерами.

Бегло пробежался по всем страницам и посмотрел на гору хлама другим взглядом. Сокровища никуда делись, всё также серели в тусклом свете.

— Тихон, ты, наверное, иди в общагу, — я вышел из сарая и обратился к другу, — я тут сам разберусь, а ты побереги здоровье, а то подцепишь аллергию, астму или грибок какой.

— Ты уверен? — прогундосил Стоев. — Я точно не смогу помочь?

Его нос разбух и покраснел. Глаза слезились. Он походил на человека одарённого гневом пчёл.

— Абсолютно, — кивнул я и тут же поправился, — хотя, знаешь, найди в интернете где продают семена газона, семена или саженцы винограда, плюща и различных интерьерных решений. Особенно речной и морской камень интересует.

— Хорошо, — Тихон тёр глаза и на меня не смотрел, — сегодня сделаю.

Он снова чихнул и очки полетели в стену. Перехватил их заклинанием воздушной подушки и отлевитировал к другу.

— Спасибо, — прищурившись, он взял их в руки и нацепил на нос, даже не заметив, что я использовал магию. — Сегодня сделаю.

— Тогда закажи заодно подвоз этих камней сюда, — я протянул ему пачку денег, — назначаю тебя не только замом, но и казначеем. Тысячу рублей можешь смело потратить.

— Тысячу? — глаза Тихона, несмотря на воспаление, распахнулись, будто он увидел ректора академии за моей спиной.

Кивнул ему, широко улыбнувшись. От чего он помотал головой и, словно не веря в свои способности, побрёл к общаге.

Проводил его взглядом, пока он не скрылся за деревьями. Расслышал отзвук его чихов и полез обратно в сарай. Дел предстояло ну очень много.

* * *

Геракл очистил Авгиевы конюшни за один день. Разобрал стены, убрал стойла и прокопал новое русло для ближайшей реки. Первое в истории Греции гидротехническое сооружение, между прочим.

Поток воды вымыл все нечистоты, которыми «славились» закрома Авгия и Геракл вернул русло обратно. Потом восстановил строение и сообщил о выполненной работе. Но Еврисфей ему не заплатил, и Геракл пошёл выбивать из него долги. Но это долгая история.

Я тоже решил убраться в сарае за один день, всё же тоже древний герой, но другим способом. Реки рядом не наблюдалось, только пруды с золотыми рыбками, да фонтан с Посейдоном в центре. Но они мне не пригодятся.

Журнал найденный Тихоном описывал все сокровища сарая до одного. Сообщал, что всё это признанные подделками под старину, списанные объекты. Ну и другие вещи, которые больше не нужны на факультете археологии и, неожиданно, артефакторики и военномагической кафедры.

Они определили, что это хлам и нашли, куда его убрать с глаз подальше. Он пролежал здесь десятки лет, и теперь мне дали задание убрать его.

Куда убрать не сказали. Значит, я сам могу распоряжаться вещами, как хочу. Вот я и решил, что это всё мне пригодится. Ведь, что такое реплика? Это копия. А у меня, неожиданно, оказалось много копий древних артефактов. Правда, пока что в немагической версии. Но это пока…

Дни потянулись за днями. Утром я вставал, ел приготовленный Тихоном завтрак и уходил на пары. Скучные занятия по общим предметам перемежались скучной историей.

Кто-то переписал все события древности. Выставил всё иначе. Например, что Титаны породили богов, а потом Зевс, неблагодарный сын, свергнул отца Крона в тартар.

Это лишь один эпизод. Были ещё. Не хочу о них говорить. Меня ещё в школе возмущало, что все упоминания обо мне исчезли.

Не было человека по имени Кириллос Аэтос. Он не терял семью во время пришествия ордена Титанидов. Не смотрел под плетьми, как горит его дом. Не скрежетал зубами и не резал в кровь руки о путы, когда насил… Грр. До сих пор красная пелена на глаза накатывает. Всё переврали.

Не было меня. Я не клялся мстить. Не бился в восемь лет в яме смерти против таких же подростков и животных. Не вырвал горло африканскому шакалу. Не зарезал горного барса. Не сбежал от работорговцев и не стал магом, чтобы, через сотни лет, лично сжечь Крону всю рожу молниями.

Зевс тогда отступил. Все Боги отступили. Явились в мир за сотню лет до битвы и пытались договориться с Титанами. Но те не вели переговоров. Стычки длились целый век, но в решающей битве Олимпийцы дрогнули, а, когда явился Тифон, и вовсе бежали.

Только мы с друзьями. Трое из ямы смерти, как мы себя называли. Встали против Титанов. Тогда-то мы и вышли на уровень великих магов. Окончательно преодолели барьер между людьми и Богами. Дотянулись до первозданных сил Хаоса и Космоса, Света и Звука. Смогли повелевать воздухом богов — эфиром.

Континенты раскалывались. Старые горы исчезали в водах океана и тут же новые поднимались из них. Волны вставали до самых небес. Всё заволокло дымом. Повсюду пылал огонь, и сверкали молнии. Мои молнии.

Только когда я сразил Крона и сжёг головы Тифона, Боги вновь пошли в атаку. Тогда мы победили.

Я согласился с Зевсом, что слава должна достаться Богам. Для них это важно. Их сила зависела от людского почитания. Мне же было всё равно. Я просто понял, как устроен мир. Как устроена магия. Я мог всё…

И