Двое пополам - Ляна Вечер

— Выпустить меня! — голос Коди за закрытыми деревенскими воротами сорвался визгом.

— Открывай! — Ансгар колотил кулаками по брёвнам, глотая тугой морозный воздух. — Открывай!

Огромные створки скрипнули, и, оставив за спиной двоих солдат из патрульного отряда, к воину бросился Коди. В глазах мальчишки метался настоящий ужас. Он вцепился ледяными пальцами в его пятерню и заорал. Ошалевший Гар сгрёб парня в охапку, понимая, что тот не способен заговорить раньше, чем прекратится истерика.

— Уродец-Гар, — немного успокоившись, Коди замычал, чуть не вгрызаясь в рукав воина. — Мать уходить утром из деревни, я искать… Там фея… В доме…

Больше Ансгар слушать не стал, подхватив дурочка на руки, закинул на спину и помчался по пустынной улице. Перед глазами менялись картинки — надменные взгляды солдат, насмерть перепуганный Коди и сотни вариантов того, что могло случиться, но ни один из них не стоил и медяка правды.

Гар ворвался в дом со звериным рыком и яростным желанием убить любого, кто посмел причинить зло его девочке, но встретился с холодным тёмным одиночеством. Застыл посреди комнаты с повисшим на нём, будто обезьянка, Коди.

— Отцепись, — воин дёрнулся, заставив мальчишку оказаться на полу.

— У Коди есть фонарь, — пробубнил парень и выскочил на улицу.

— Ёлка! — крик Ансгара отдавал бессилием.

Он метался по выстуженному дому в темноте, тщетно пытаясь отыскать свою Богиню. Душу на куски рвала боль — так бывает, только когда уже ничего нельзя исправить. Первый этаж пуст. Ансгар растоптал какие-то сласти, смахнул со стола ворох безделушек, метался по кухне, чуть ли не в котелки заглядывал… И вдруг догадка вошла в грудь ледяным клинком — спальня наверху. Ноги сами несли туда, ступенька за ступенькой, очень быстро — навстречу той правде, которую лучше не видеть и не знать. 

В комнате, заваленной старыми вещами, почти в темноте Гар разглядел туманную дымку, и едва фантазия обрисовала в этом злом чуде очертания его Ёлки, порог переступил Коди. Тусклый свет фонаря помог догадкам материализоваться — на пыльном полу лежала Ёля. Сотканная из тонкой бледной дымки — неживая... Её грудь не отмеряла вдохов и выдохов, а веки были закрыты. Ансгар грохнулся на колени, попытался дотронуться, но пальцы провалились сквозь туман, встретились с холодными досками.

— Я не знать что с феей, — шептал Коди, мотая головой.

— Кто знает? — зашипел Ансгар. — Мать твоя знает?! — сорвался криком.

— Нет! — пацан округлил глаза. — Мама уходить из деревни утром, когда фея была нормальная. А я есть хотеть вечером и пойти сюда.

Ситуация казалась если не бредом, то кошмарным сном. С одной стороны, Гар был рад, что ни одна из тех кровавых похотливых картинок, которые недавно терзали голову, не оказалась правдой, а с другой — совершенно не понимал, как теперь быть. Жива ли Ёлка?.. Да что, предки раздери, это вообще такое?! И где носит Ли? Ведь обещала приглядеть за Ёлей. Приглядела…

Сердце с болью дёрнулось, когда вновь посмотрел на туманную дымку, слабо напоминавшую его любимую женщину.

— Ты вообще ничего не знаешь? — Гар старательно прятал смесь злобы и растерянности, чтобы не пугать и без того не слишком говорливого пацана.

— Я видеть, как Шайла выбегать отсюда вечером…

— Сукин ты сын, Коди, — одними губами прошептал воин, поднимаясь на ноги.

***

Собаки во дворах подняли вой, улица наполнилась тревожным гулом. Псы запевали один за другим в спину воину. Гар шёл к пекарне. В словах Коди он не сомневался. В случае вдовушки, скорее, имело место попустительство, чем намеренный вред, а вот Шайла… Воин был готов разнести к предкам в задницу всю деревню, лишь бы найти виновницу.

— Дуфф! — ор Ансгара врезался в морозный воздух.

Пекарь не спал, занимался дровами во дворе. Пухляк замер с поднятым над головой топором, так и не врезав им по деревяшке. Даже в слабом свете фонарей на его лице читалось раздражение. Булочный мастер явно пребывал в гадостном расположении духа.

— Чего тебе? — опустив топор, он подпёр круглый бок кулаком.

— Шайлу зови!

— Сколько эта шлюха успевает обслужить за ночь? — злая ухмылка заиграла на полных губах. — Нет её дома. Говорят, видели в трактире, туда и ступай, а как справишься, передай, что здесь она больше не живёт.

— Доброй ночи, — сухо бросил воин и развернулся, чтобы уйти.

— Знаешь, а ведь эта дрянь одни несчастья приносит, — метнул Дуфф в спину Ансгару.

До семейных дрязг этой парочки Гару дела не было, как, впрочем, и до душевных терзаний пухляка. Всё в жизни ходит кругом, а когда он замыкается, приходит пора расплаты. Нервный стук топора остался во дворе пекарской лавки, а Гар пошёл прочь. Ноги сами несли его к трактиру, в голове роилась сотня мыслей, но ни одна не приносила облегчения. Найти Шайлу, тряхнуть её как следует и… что? Дома на холодном полу туманная дымка — его маленькая Богиня, и нет никаких гарантий, что бывшая знает, как всё исправить. Ещё и Ли куда-то запропастилась.