Глубины отчаянья (СИ) - allig_eri

линии наследования… Слияние даже двух человек уже кажется мне чрезмерным, а что будет дальше? К чему ещё оно приведёт нас?

— Не думай об этом, старик, иначе тебя стошнит.

* * *

Может быть это хитрость. Вполне… Более чем… — говорил я самому себе, летя над Монхарбом. Оборотней было мало. Точнее… я не знаю, были ли они вообще. У меня создалось ощущение, что воздух не контролировался. Это казалось странным, ибо имперцы очень внимательно и скрупулёзно относились к нему, стараясь захватить первым же делом. Захватить и подавить, ограничить, навязать свою тактику, а потом сокрушать с неба, сбрасывая всё, что только захотят.

Опасность колдунов, атакующих с воздуха, было очень сложно недооценить. По сути, высоко взлетевшие птицы имели все шансы уничтожить целую армию противника без каких-либо усилий. На расстояние в километр и выше банально не долетали ни пули, ни стрелы, ни болты. Магические атаки — некоторые, — такой шанс имели, но ими ещё попробуй попади.

Здесь и сейчас мне казалось, что я был один. Един с тёмным ночным небом, отчего на душе разгоралось подозрение. Интуиция шептала: «Что-то не так». Однако что именно не так — решительно непонятно.

К этому времени Монхарб был полностью захвачен. Поблизости от города, несмотря на темень, собиралось войско сайнадов, освещая позиции факелами и артефактами. Мне пока ещё было непонятно, передовые ли это отряды или полноценная армия — не рисковал подлетать к ним ближе чем на пару километров, подозревая ловушку.

Ха-а… по сути, смотрю со стороны, причём в тусклом лунном свете, но… этого хватало, чтобы оценить обстановку хотя бы примерно.

Прохладный ночной воздух таил в себе обещание песчаной бури. Возможно она уже идёт сюда с Сизиана, а может уже прошла — незаметно для моих глаз, — снова иссушив ближайшие земли. А ведь окрестности Монхарба и так пострадали…

Сделав очередной круг, мысленно вздохнул и… таки рискнул. Дурак! Конечно же дурак. Но как-то само собой тянуло подлететь поближе, испытав свою удачу и навыки. Ха, а ещё лейтенантом себя называю!

Никакого порядка в сайнадской армии, которая собиралась подле стен Монхарба, попросту не было. Тысячи шатров хаотически растянулись вокруг огромного центрального загона, окутанного тучей пыли, подсвеченной факелами и редкими артефактами. Над завесой разносились лихие песни захватчиков. Сайнады веселились, пусть и успели устать, да ощутить первые потери. Вот только это никак не отразилось на их боевом духе. Оно и понятно, отступаем мы, а не они.

На мои глаза попали монхарбские защитники, которые не сумели выбраться из города, попав в окружение и, как сейчас понятно, в плен. Часть из них беспомощно извивалась на «скользких койках» — так сайнады называли четыре длинных копья, вкопанных в землю: жертву клали на острия, расположенные у плеч и чуть ниже ягодиц. В зависимости от веса и силы воли, позволявшей не шевелиться, кровавый путь вниз мог растянуться на часы. Если Троица будет милостива, утреннее солнце приблизит смерть несчастных.

В груди потеплело от злобы, которая пожелала быть исторгнутой на эту людскую массу. Однако я знал, что никак не могу им помочь. Самое лучшее — убить подвергшихся медленной казни быстрым потоком воды, но в таком случае я обеспечу себе множество проблем и, вероятнее всего, обнаружение.

Дело дурно смердит, однако такова участь разведчика. Мы наблюдаем, но не вмешиваемся, даже если момент кажется подходящим. Это отличает хорошего специалиста от посредственности.

Но день воздаяния придёт. Если будет на то воля богов.

Быстрые конные отряды собирались подле юго-западной стороны, становясь на торговый тракт, ведущий к Кииз-Дару и лесу Солкос. Месту, куда отступил Логвуд с колонной беженцев и армией, получившей наименование «Первая». Именно по этой же дороге отступили и последние воины Монхарба, среди которых был и я, на полпути решивший обратиться птицей и узнать «что и как».

Узнал. Теперь самое время вернуться обратно и, если повезёт, урвать немного отдыха.

Развернувшись, я направился вслед сайнадской коннице. Отряд, навскидку, насчитывал около сотни голов, но даже острое птичье зрение пасовало во тьме. И как они не боялись пускать галопом лошадей? Может, прицепили им на глаза какие-то артефакты? Это кажется мне весьма вероятным, ведь сайнады уже не один десяток лет совершают налёты на ближайшие страны, а значит, ночные вылазки для них должны быть привычны. Придумать какие-то способы столь неприятного для нас ведения войны они могли уже давно.

В полёте думал над тем, что видел. За исключением пленников, конечно же. О них думать хотелось больше всех, но это являлось наименее важным в текущий момент. Впрочем, иногда картины рвались в мысли буквально силой, заставляя глухо клокотать — так, как способны лишь птицы.

Армия. Несмотря на хаос в лагере, там также находились командиры, полные кровожадной воли и способные добиться своего. Это не какой-то спонтанный бунт, начавшийся в Монхарбе, это — полноценная армия вторжения, которая достаточно грамотно ухватила нас за задницу. А если бы мы просрали подготовку удара изнутри, то точно не успели бы вывести беженцев, получив бойню внутри города и, наверняка, десятки (если не сотни) взрывов. Монхарб превратился бы в пепелище ещё до подхода сайнадов.

Проклятье! Почему меня не покидает мысль, что можно было сделать больше? О случившемся было известно заранее! Если бы Гуннар прибыл со всеми своими войсками, если бы мы соединили все успешно разделённые военные силы, если бы потратили деньги Магбура на найм большего числа войск… О, пожалуй у нас был бы шанс разбить противника на подходе. Был бы?

Уверенности нет, а чувство сожаления в избытке. И в голову снова лезут умирающие солдаты на «скользких койках». А ведь ещё будут кресты. Будут. Уверен в этом.

Перегнать конницу сайнадов получилось достаточно просто. Никогда наземный не сравнится с летающим. Обнаружить своих было сложнее, но, как и договаривались заранее, маги создали небольшой конус, в центре которого горела руна света. Такая конструкция действовала по аналогу фонаря, светящего только в небо, отчего казалась почти незаметна с земли, однако отлично заметна с воздуха.

— Лейтенант? Мы все ждали, — тут же выдал Лотар, подошедший ближе. Вид сержант имел бледный и встрёпанный. По нему было видно, что мужик ещё и не думал ложиться спать или хотя бы пытаться отдохнуть. Напротив, я сказал бы, что он только и делал, что взволнованно ходил из угла в угол и плевать, что на холмисто-лесистой равнине не было углов.

— Прямо-таки все? И никто спать не пошёл? — позволил я себе слабую улыбку.

— Плохое время для шуток, сэр, — проворчал он, пока к месту встречи