Цезарь Каскабель - Жюль Верн

— А окна?

Но створки окон открывались наружу, поэтому они тоже никак не поддавались.

В несколько минут дверь сняли, и тут стало понятно, почему она не открывалась.

Утоптанный дворик вокруг «Прекрасной Колесницы» завалило сугробами, наметенными пургой, и не только дворик, но и лаз через снежно-ледяную стенку.

— Неужели ветер переменился? — поинтересовался господин Каскабель.

— Маловероятно, — ответил господин Серж, — западный ветер не принес бы столько снега…

— Значит, льдина развернулась вокруг своей оси, — заметил Жан.

— Да… Должно быть, так… — пробормотал Сергей Васильевич. — Нужно срочно что-то предпринять! Иначе мы задохнемся!

Жан и Клу вооружились киркой и лопатой и взялись за расчистку. Дело оказалось непростым — плотный снег полностью завалил фургон.

Чтобы ускорить работу, сменяли друг друга. Снег некуда было выкидывать, и пришлось складывать его в первый отсек, где под воздействием тепла он медленно таял и вытекал наружу.

Прошел час, а кирка еще не пробила снежную массу насквозь. Ни войти, ни выйти, ни проветрить внутренние помещения дома на колесах; дышалось все труднее и труднее из-за недостатка кислорода и избытка углекислого газа.

Семейство задыхалось, тщетно пытаясь наполнить легкие в душной атмосфере. Кайетту и Наполеону все больше одолевало удушье. Но сильнее всех страдала госпожа Каскабель. Кайетта, не обращая внимания на собственное самочувствие, пыталась как-то помочь ей. Однако что она могла сделать? Открыть одно из окон, чтобы впустить свежий воздух? Но все уже убедились, что снег держал их створки так же жадно, как и дверь.

— Ничего, ничего! — повторял господин Серж. — Мы прошли уже шесть футов через этот чертов снег… Осталось не так уж много!

Да, не так уж много, если бы снегопад прекратился… А вдруг пурга не улеглась?

У Жана появилась ценная идея — пробить дыру через снежный пласт, который образовал потолок над двориком; возможно, он окажется тоньше и податливее.

Работа пошла веселее, полчаса спустя (и вовремя!) пробили отверстие, пропустившее свежий воздух.

Все тут же испытали огромное облегчение.

— Ах, как это прекрасно! — крикнула малышка Наполеона, вдыхая студеный арктический воздух полной грудью.

— Да! — подхватил Сандр и аж облизнулся. — Вкуснее варенья!

Прошло несколько минут, прежде чем приступ удушья отпустил Корнелию, которая уже начала терять сознание.

Лаз расширили, и мужчины выбрались через него на гребень защитной ледовой стенки. Снег прекратился, но вокруг все было белым-бело, насколько хватало глаз. «Прекрасная Колесница» целиком скрылась под снежными наносами, образовавшими огромный горб в центре плавучего острова.

По компасу господин Серж определил, что ветер продолжал дуть с востока, а льдина развернулась на пол-оборота вокруг своей оси и изменила ориентацию, что и послужило причиной завала.

Снаружи термометр показывал только шесть градусов ниже нуля по Цельсию; море оставалось по-прежнему свободным, насколько можно было судить в почти полной темноте. Наблюдатели заметили, впрочем, что, развернувшись из-за какого-нибудь водоворота, льдина так и не прекратила свой дрейф на запад.

Чтобы в будущем подобные неприятности не повторились, господин Серж решил принять новые меры предосторожности. По его совету в стене прорыли еще один выход, в противоположном направлении от первого. Теперь, как бы льдина ни крутилась, всегда будет доступ к поверхности, а значит, можно не опасаться недостатка воздуха внутри фургона.

— И все же, — сказал господин Каскабель, — какое мерзкое место! Едва ли тюлени довольны своей родиной! Десять здешних климатов не стоят одного нормандского!

— Совершенно согласен с вами, дружище, — ответил господин Серж. — Но что делать, нужно принимать действительность такой, как она есть!

— Черт бы ее принял! И я стараюсь… Это же жуть, а не страна!

— Да, господин Каскабель, это вам не Нормандия и даже не Швеция, Норвегия или Финляндия с их вроде бы суровой зимой! Это полярный климат, с четырехмесячной ночью, с надсадно воющими метелями, с бесконечной сыпью снегов и густой завесой туманов, лишающих море горизонта!

А сколько тревог еще впереди! Где они окажутся по окончании дрейфа, когда все вокруг превратится в одно огромное ледяное поле и льдина застрянет? Что тогда? Бросить «Прекрасную Колесницу», пройти без нее несколько сотен лье до сибирского побережья — даже думать об этом страшно! Господин Серж задавался вопросом: не встать ли на зимовку в том месте, где остановится плавучий остров, и укрыться до весны под надежной защитой дома на колесах, который, видимо, никогда больше не тронется с места. Да! Они, наверное, переживут период страшных морозов в таких условиях. Надо только успеть еще до весны, до таяния арктических льдов, покинуть место зимовки и пересечь ледяное поле.

Но до весны еще далеко, будет время поразмыслить, прежде чем зима подойдет к концу. Все зависит от расстояния до материка, на котором они окажутся, если, конечно, удастся как-нибудь его измерить. Господин Серж надеялся, что им повезет и расстояние не будет чрезмерным, поскольку льдина, неуклонно продвигаясь на запад, обогнула бы один за другим мысы Кекурный, Шелагский[145], Баранов[146] и проплыла бы Колымский залив.

Ну что бы ей не остановиться у входа в этот залив! Оттуда не так трудно добраться до страны юкагиров, где городок Кабачков[147] или Нижнеколымск приютили бы путешественников. Они взяли бы упряжку оленей и вывезли «Прекрасную Колесницу» на континент. Но господин Серж понимал, что при данной скорости дрейфа Колымский залив остался далеко позади так же, как. и устья рек Чукочьей и Алазеи. Судя по карте, дрейф скорее всего прекратится только у архипелага, в который входят острова Анжу, Ляховские острова и острова Де-Лонга. Как на этих островах, большей частью необитаемых, найти необходимые средства для возвращения на родину людей со скарбом? И все-таки это лучше, чем затеряться где-то в бескрайнем океане!

Ноябрь подходил к концу. Прошло тридцать девять дней с тех пор, как семейство Каскабель покинуло Порт-Кларенс, пустившись в переход через Берингов пролив. Если бы не разрушение ледяного поля, они ступили бы на сушу в Нунямо уже пять недель назад. Сейчас они уже находились бы в южной Сибири, и какой-нибудь городок предоставил бы им надежное убежище от опасностей арктической зимы.

Не вечно же протянется этот дрейф! Мороз усиливался, неуклонно падали показания термометра. Обследовав ледяной островок, господин Серж убедился, что его размеры с каждым днем увеличиваются за счет присоединения мелких осколков айсбергов, через которые он пробивался. Его площадь увеличилась на треть, а в ночь на первое декабря к его задней части прицепилась огромная ледяная глыба. Основание этой глыбы глубоко сидело в воде, и течение несло ее с превосходящей скоростью; поэтому после стыковки «родная» льдина путешественников опять повернулась и пошла за глыбой, как на буксире.