Сломанный принц - Р. Г. Энджел

рассказал Бенни о визите; я хотел сделать ему сюрприз.

Он думал, что французское название стрип-клуба придаст ему некий шик, но это никого не обмануло. Это все еще был захудалым клубом с устаревшими танцовщицами, давно миновавшими свой расцвет.

Когда я попытался открыть заднюю дверь, на моем пути встал охранник, одетый во все черное.

— Посторонним вход воспрещен.

— Я здесь, чтобы увидеть Бенни.

Охранник остался у двери, его взгляд стал еще серьезнее.

— Ты знаешь, кто я? — мне пришлось дать парню шанс переосмыслить свои действия, прежде чем я сломаю ему ногу. — Я Лука Монтанари.

— Если капо не скажет мне впустить тебя, я тебя не впущу.

Я усмехнулся. — Ладно, капо велит тебе впустить его. Я капо.

Парень слегка ухмыльнулся. — Конечно, ты.

Да, этот парень хотел умереть, но ему повезло, что у меня сегодня не было времени затеять драку.

Я взял телефон и набрал номер Бенни.

— Где ты? — спросил я, как только он ответил.

— Джанлука? Я в клубе.

— Твой головорез… — я посмотрел на парня перед дверью. — Как тебя зовут?

— Фабрицио.

— Фабрицио не впускает меня. Он сказал, что капо приказал ему… Иронично, не думаешь?

Через пару минут дверь открыл запыхавшийся Бенни. Я не видел его больше года, и, Господи, он казался еще ниже и толще, чем в моих воспоминаниях… Он мог бы быть двойником Дэни ДеВито.

Я усмехнулся себе под нос. Это была шутка, которую Дом позже оценил бы.

— Чёрт! — рявкнул он на охранника. — Он мой племянник!

— И капо семьи, — спокойно добавил я.

— Не совсем так, но он не должен был тебя останавливать! Ты семья, — добавил он, его густые усы дернулись в сторону, явный признак его нервозности.

Я нахмурился. — Да, Бенни, правда.

Он вытер влажные руки о свою черную рубашку и жестом пригласил меня войти.

Я поморщился, как только вошел, поблагодарив Бога, что не взял с собой Кэсси. В этой дыре пахло дешевым алкоголем и сексом.

Я покачал головой и последовал за Бенни в его кабинет.

— Зачем ты пришел? — спросил он, как только закрыл за собой дверь.

Я выглянул из односторонних окон его кабинета на сцену, где стриптизерша с обвисшей грудью и в стрингах двигалась для горстки клиентов под не слишком лестным красным светом.

Я пожал плечами, не отрывая глаз от комнаты. Я намеренно держался к нему спиной; ему нужно было напомнить о его месте.

— Ты уже некоторое время просил меня прийти. Ты не это имел в виду?

— Конечно, я просил! Джанлука, ты мой племянник.

Я наконец повернулся, засунув руки в карманы брючного костюма. — Кажется, между рядами возникло недопонимание. Люди, кажется, думают, что ты капо.

Ноздри Бенни раздулись. — Я.

— Ты действующий капо. Разница в одном слове, правда… но совсем другой смысл.

— Савио сказал, что у тебя теперь есть девушка, — он наклонил голову набок. — Я рад за тебя. Я думал, эти шрамы этому помешают.

Я кивнул. — Кажется, она не против них, — и судя по тому, как она всегда их целовала, я осмелился подумать, что она любит их так же, как и меня.

— Каждая женщина была бы против, Джанлука; если она говорит, что не против, она лжет.

— Но мы все лжем, не так ли, дядя Бенни?

Он положил руку на стол и быстро постучал пальцами. — Что это? Ты возвращаешься на свое место? Она этого хочет? — он покачал головой. — Тебе больше не нужно это место; не устраивайся на жизнь, полную ненависти к женщине.

— Я делаю это не ради женщины.

— Но ты делаешь это? А как насчет твоего обещания?

Я указал на свою грудь. — А как насчет моего обещания? А как насчет твоего? Того, которое ты дал, чтобы отстаивать наши ценности и делать то, что лучше для семьи.

Он ударил кулаком по столу. — Я всегда делал то, что лучше для семьи! Я делаю то, чего твой отец слишком боялся делать.

— Слишком боялся или слишком здравомыслящий?

Бенни покачал головой. — Это все? Теперь, когда этот человек мертв, ты будешь защищать его действия. Я не забыл, как много вы двое ссорились, обо всем на свете.

Я вздохнул. Этот человек был слишком глубоко в своей заднице, чтобы увидеть правду о своих действиях.

— У меня есть последователи, ты знаешь. Все будет не так просто, как ты думаешь.

Я был ошеломлен его смелостью; мой дядя обычно только лаял, но не кусался — посылал больших собак сражаться за свои битвы, как испуганная маленькая девочка.

— Ты мне угрожаешь?

— Нет, Лука, — пробормотал он.

А, отступаешь. Это больше похоже на Бенни.

— Ты уступил мне свое место; я его заслужил. Это мое, — продолжил он, почти жалуясь.

Я посмотрел на часы. — Я пришел из вежливости, воссоединение семьи и все такое, — я вздохнул. — Увидимся позже.

— Лука! — крикнул он мне вслед, когда я открыл дверь. — Что ты собираешься делать? — крикнул он, когда я продолжил выходить из его жалкого клуба.

В конце концов, я позволю ему оставить все себе, позволю ему стать королем его грязного королевства, пока он не станет путаться у меня под ногами и не приблизится к моей женщине.

Мой телефон запищал, когда я добрался до переулка возле клуба. Я глубоко вздохнул. Кто бы мог подумать, что мне понравится запах городского переулка? Честно говоря, все было лучше, чем резкий запах этого клуба.

Я вздохнул, глядя на фотографии на экране, и нахмурился. Черт, мой день противостояния был далек от завершения, и я был уверен, что этот мне понравится гораздо меньше.

Когда я вернулся в свою комнату, мое мрачное настроение немного померкло, когда я увидел Кэсси, стоящую там с широкой улыбкой на лице, явно счастливую видеть меня.

И, несмотря на свое раздражение, я не мог не улыбнуться в ответ; эта женщина владела мной.

— Я нашла платье на сегодня. Оно такое красивое, — она потянулась к моей руке и встала на цыпочки, чтобы целомудренно поцеловать меня.

— Нет, так не пойдет, — ответил я, притягивая ее ближе к себе и углубляя поцелуй, оставляя нас обоих желать и задыхаться. Я хотел заняться с ней любовью прямо сейчас, но мне нужно было свести счеты, и это не могло ждать.

— Где Дом?

— Он в своей комнате, — она указала на дверь. — Я думаю, я убила его всеми этими покупками, — я кивнул, наблюдая, как она убирает сумки.

— У тебя был хороший день? Ты делала что-нибудь интересное?

Ее шаг сбился, и она обернулась, на ее лице появился слабый румянец. — Нет, не совсем.

Я вздохнул. Она была