Под счастливой звездой - Ханна Хауэлл

— Когда приедет мой отец?

— Я за ним не посылал.

— Нет? Ну тогда, я думаю, ты сделаешь это в ближайшее время?

— Вряд ли.

— Но не можешь же ты удерживать меня здесь, даже не поставив в известность об этом моего отца, — сказала Эмил, мысленно отметив, что ей очень не понравился взгляд Рори.

— Могу. Ты — моя невеста.

— Да. Но ведь не жена.

— Это не имеет значения. Твой отец передал мне на тебя права в тот самый день, когда согласился на мое сватовство.

— Ты хотя бы должен сообщить ему о том, что ему больше не нужно собирать деньги на выкуп. — Ей вдруг очень захотелось, чтобы отец узнал о переменах в ее судьбе — даже в том случае, если ему на нее наплевать и ей придется сидеть под замком, дожидаясь свадьбы.

— В свое время я ему обо всем расскажу. Я не позволю ему отдавать деньги этому сукину сыну Макгуину. У меня есть планы на твое приданое, и я не хочу их менять.

Девушка не удержалась и снова выругалась — правда, про себя. Ей следовало бы подумать о жадности Рори раньше. Все, что она видела вокруг, пребывая в замке Фергюсона, свидетельствовало о том, что его владельцу явно не хватает средств. Это также объяснило его нежелание расторгнуть с ней помолвку — хотя Рори, несомненно, догадывался, что Эмил спит с Парланом. Она прикинула, удастся ли воспользоваться стремлением Рори заполучить ее приданое, чтобы договориться с ним. Если ему нужны только деньги, Эмил готова пообещать ему столько, сколько он запросит.

— Скажи, мой отец уже передал тебе мое приданое?

— Нет. Он даже не позволил мне сделать заем под залог этой суммы. Я не имею права ни на пенни до самой свадьбы.

Ясно было, что это весьма задевало Рори, и надежда Эмил, что так или иначе ей удастся с ним договориться, возросла.

— Возможно, я смогу раздобыть для тебя денег.

— Каким же образом, моя прелесть? Ты можешь дать их мне только после свадьбы.

— Я могу передать тебе довольно большую сумму в случае, если ты откажешься от помолвки.

— Но я, быть может, хочу на тебе жениться.

— Зачем это тебе? Мы никогда не подходили друг другу! Если тебе нужны средства, я добуду их для тебя.

Мне кажется, особой необходимости нам с тобой вступать в брак нет.

— Ты хочешь, чтобы желание моего покойного дяди видеть нас мужем и женой не осуществилось? Но ведь даже твой отец поклялся, что так тому и быть!

Она вдруг поняла, что Рори играет с ней. Он с интересом выслушал все ее предложения, но лишь для того, чтобы лично убедиться, насколько ей не хочется выходить за него замуж, и выяснить, на какие лишения она готова пойти, чтобы свадьба не состоялась. Она едва не вспылила, но потом решила сдерживаться изо всех сил — ругань с Рори вряд ли пошла бы ей на пользу. Более того, она не сомневалась, что вспышка ярости с ее стороны только развлекла бы Рори.

— Расскажи, что ты затеял? — спросила она со спокойствием, которого в глубине души не ощущала. — Ты ведь не хочешь на мне жениться, хотя и твердишь постоянно о правах на меня.

— Нет, я действительно хочу жениться на тебе. — Он приблизился к ней и коснулся ее щеки костяшками пальцев.

От прикосновения Рори молодую женщину едва не стошнило, но она постаралась скрыть неприязнь, как и острое желание отпрянуть от него. В сущности, жест Рори был самого невинного свойства, и она подозревала, что выражение неприязни сильно разозлило бы хозяина. Но тем не менее его непосредственная близость тревожила Эмил, а неподвижный холодный взгляд жениха заставлял ее сердце сжиматься в предчувствии чего-то страшного.

Было необходимо убедить Рори, что ему незачем на ней жениться и что она не имеет желания выходить за меня, и сделать это следовало так, чтобы не оскорбить Рори и не спровоцировать приступа гнева. Зная, что и она сама склонна к быстрой смене настроения, Эмил понимала, что добиться этого будет нелегко.

— Нет необходимости связывать себя браком с девушкой, которую ты никогда не любил, ради обещания, данного умершему человеку.

— Я разве не сказал только что, что хочу на тебе жениться? — осведомился Рори и погладил ее по шее.

— Но зачем это тебе? Я знаю, что во мне много такого, что тебе не по нраву.

— Из тебя выйдет красивая шлюха — такая же, какой была твоя мать.

Она отбросила его руку:

— Моя мать не была шлюхой!

— Можешь не сомневаться, была. Она отдала свою красоту этому простофиле Лахлану. А ведь я мог дать ей и молодость и красоту, не уступавшую ее собственной. Мы могли сделаться парой, которой бы завидовал весь мир!

— А что ты знаешь о моей матери?

— Достаточно. И ты очень на нее похожа. Точь-в-точь, как она. Ты тоже могла заполучить меня, а польстилась на этого чудовищного Макгуина, отдалась ему и выставила меня перед всем миром полнейшим болваном.

Каждый раз, когда он делал шаг по направлению к ней, Эмил на шаг от него отступала. В том, как говорил Рори, чувствовалось нездоровое возбуждение. Эмил подозревала, что в этот момент он совершенно забыл, кто перед ним стоит, по крайней мере не до конца отдавал себе в этом отчет.

Но более всего молодую женщину поразили слова жениха о ее матери. Она-то даже представления не имела, что ее мать и Рори были знакомы.

— Я была захвачена в плен и находилась у Макгуина в ожидании выкупа.

— Ты стала любовницей Парлана Макгуина, его шлюхой! Все эти месяцы ты провела, валяясь в грязи вместе с ним. — Рука Рори метнулась и сжала горло Эмил. — Ты запятнала себя, потеряла свою честь в постели Парлана.

Эмил попыталась ослабить хватку, ей было трудно дышать, однако пальцы Рори были словно из металла. Казалось, он не обращал внимания, что его длинные ногти впились в кожу девушки и жестоко ее ранят. Неожиданно Эмил поняла, что попала в плен к сумасшедшему. Она допустила роковую ошибку, решив, что он не убьет ее.

— Потише, парень, надеюсь, ты не хочешь задушить ее.

Хватка Рори неожиданно ослабла, и Эмил упала на колени. Она принялась массировать испятнанное синяками горло, оглянулась, чтобы выяснить, кто ее спас. Но ее надежда, что это кто-нибудь не из компании Рори, мгновенно потухла, когда она разглядела говорившего — пухлого, с кислым выражением лица человека по имени Джорди. Эмил знала, что этот парень никому в жизни, кроме Рори, не стал бы помогать. Просто сейчас Джорди считал, что убивать ее не настало время. Нет, вряд ли Джорди обременял себя соображениями милосердия.

Заметив, что Джорди оставил дверь открытой, девушка окинула взглядом стоявших перед ней мужчин. Они были настолько поглощены беседой, которую вели шепотом, что, казалось, забыли о ее присутствии. Осторожно, стараясь не потревожить своих мучителей и звуком, девушка метнулась к двери.