Противотанкист. Книга 2 (СИ) - Дягилев Алексей

Прибыв на место, обнаруживаю там целый взвод начинающих диверсантов, которые переместились в колок ещё до рассвета, перейдя Большую Гжать по шоссейному мосту. Так вот куда потерялся третий взвод, видимо не один я такой хитромудрый. А вот это отличная позиция. Огневой рубеж взвода от противника прикрывала река, а от стрелковых ячеек до тракта, было триста-четыреста метров. Да и западный берег выше восточного, и с него можно было стрелять ещё и вдоль автострады, тракт же простреливался на протяжении километра. Поэтому комбат и послал сюда целый взвод, усилив его последним своим резервом, двумя максимами. И теперь кроме частично вооружённой пешмерги, больше резервов в батальоне не было. Оставалось только перераспределять силы, ослабляя не атакуемые направления.

Немцы ударили, выскочив из леса на шоссе, а потом атакуя позиции соседей. Левый фланг третьего батальона 202-го полка и так был смят, прорвавшимися накануне эсэсовцами, а тут ещё удар по правому флангу, и началась цепная реакция. Батальон отошёл в лес севернее, а фрицы навалились на шестую роту, причём с фланга. Положение удалось выправить при помощи комбинированной зенитной установки, счетверёнка смела взвод противника, буквально за несколько секунд, выскочив из-за домов деревни Сверчково, чем остановила наступление роты. Правда, ненадолго. При поддержке двух штурмовых орудий, наступающих по Минской автостраде с востока, вперёд пошла ещё одна рота. Быстро расправившись с пулемётной зенитной установкой, штуги попали под огонь батареи зенитных 76-мм пушек. И хотя дуэль они проиграли, но не повезло и нашей противотанковой батарее. Её накрыли разрывы 150-мм снарядов тяжёлых немецких гаубиц. Атаку, в конце концов, отбили, сосредоточив по немцам огонь двух миномётных батарей, 82 и 120 миллиметров соответственно. Но и шестая рота понесла немалые потери, лишившись почти всех своих средств усиления и отойдя в деревню Сверчково.

Но фрицы сегодня как с цепи сорвались, видимо решив окончательно разобраться с нами, потому что с запада раздались пулемётные очереди, а также выстрелы из трёхдюймовых орудий и знакомая частая стрельба сорокапятки. Вскоре очередь дошла и до нас. Я со своими занимал позицию на правом фланге взвода, когда со стороны Алексеевки показались немецкие «полугуси», транспортирующие противотанковые пушки. А сразу за ними колонна грузовиков. Хорошо, что это были не бронетранспортёры, а обычные артиллерийские тягачи. Видимо на подмогу выдвигалась 14-я, она же противотанковая рота полка. А следом за ней, скорее всего 3-й батальон СС. Немцы торопятся, поэтому распределив цели между своими, даю команду, и запускаю красную ракету в сторону противника. Можно было пропустить немцев и дальше, но главное подставить их под выстрелы сорокапятки, и не дать отцепить свои пушки. С пехотой-то мы разберёмся, а вот больше всего потерь разведчики получили в самом конце боя, когда их прямой наводкой обстреляли противотанковые орудия. Поэтому по первому тягачу работают сразу два пулемёта, Малыш стреляет бронебойно-зажигательными по двигателю, а дядя Фёдор дырявит кузов и кабину обычными пулями. Таким же тандемом переключаемся на второй, а потом и на третий. Подбив последний в колонне грузовик, к уничтожению артиллерии подключается и сорокапятка. Удалось смыться только четвёртому в колонне полугусю. Увидев, что с соседями творится что-то неладное, водила вывернул руль вправо, нырнул вниз с откоса и, перескочив через канаву, рванул в лес, теряя по пути пассажиров и плохо закреплённое снаряжение. Пассажиров он терял по причине их ухода на тот свет, а снаряжение просто терял, потому что как только тягач показался на линии огня, вдогон ему полетели пулемётные очереди, и конечно догнали. Не повезло и остальным грузовикам, а также их пассажирам. Два станковых пулемёта с водяным охлаждением, устроили всем весёлую жизнь, опустошая одну коробку с пулемётными лентами за другой. А вот им стволы менять было не нужно, успевай только подливать воду. И хоть расстояние превышало пятьсот метров, но станкач он и в Африке станкач, тем более прицельная дальность у него полтора километра, а тяжёлой пулей можно стрелять и с закрытых позиций. Да и большой вес тут играл огромную роль, ствол стоял как влитой, не дёргаясь при каждом выстреле. В общем, получилось удачно, вышло как в детской считалочке, кто не спрятался, я не виноват, ну а кто спрятался, тому тоже досталось. Пуля всё-таки летит не прямо, а по параболе, и чем дальше находится цель от стрелка, тем выше приходится задирать ствол, поэтому даже укрывшись в сливной канаве и за откосом дороги, гансы не могли себя чувствовать в полной безопасности, пули прилетали немного сверху, накрывая лежащих. Но в моторизованном батальоне много людей и машин, так что большинство зольдат всё-таки уцелело, быстро убежав в лес. Не повезло только расчётам противотанковой батареи, ведь по ним стреляли не только мои «собутыльники», но и практически весь взвод, за исключением автоматчиков.

После разгрома колонны нам оставалось только делать ноги, причём очень и очень быстро. Ведь обработать артиллерией рощу, площадью в один гектар, это не несколько квадратных километров леса. Тем более стрелять нужно только по опушке. А лучшая защита от артиллерийского снаряда, это не глубокий окоп, а отсутствие в этом окопе потенциальной жертвы. Особенно если могут прилететь чушки, весом под сорок кило. Не знаю, кто там сегодня наверху за нас ворожит, только первые пристрелочные мины стали прилетать по восточной опушке, когда весь взвод уже покидал западную. Поэтому оставшиеся пятьсот метров до леса, пробегаем очень быстро, но на достигнутом не останавливаемся, а валимся на землю, только пробежав вглубь ещё сотню шагов. Кто его знает, хоть колок нас и прикрывал, но наш побег из курятника, могли заметить и сыпануть проса на дорожку. Вон как беснуются, калеча ни в чём неповинные деревья, отплевавшись и отдышавшись, замечаю я, хлебая воду из горлышка фляги. А «дырку от бублика они получат, а не Шарапова», как будет потом говорить в одном из фильмов Володя Высоцкий. Хотя в моём прошлом, он уже это сказал, ну а это прошлое ещё прошлее. Но здесь и сейчас, для меня это настоящее. Какая только ерунда не приходит в голову, после игры со смертью. А вот и по опушке леса прилетело, примерно по тому месту, где моя пушка стоит, но будем надеяться, что стояла, в хорошем смысле этого слова, так как о плохом думать не хочется. И то, что прилетают снаряды гаубиц-стопяток, заставляет задуматься о насущном. Подтянулся дивизионный артполк, а это уже серьёзно, значит на подходе другие части эсесовской дивизии. По уму надо рвать мосты и валить отсюда. Город по любому не удержать, а вот организовать подвижную оборону на шоссе, отступая на восток, вполне по силам. Тем более транспорт, и всё нужное у нас для этого есть, да и погода на нашей стороне. По начавшейся грязюке, фрицам далеко от автострады не отойти, обойти-то, конечно, могут, но если придерживаться тактики засад, ударил — отскочил, можно кровушки у них попить. Ещё бы танков бригаду, да в придачу к ней толкового командира, много бы дел могли наворотить. Мечтать не вредно, но пока здесь в ходу упорная оборона или стремительное наступление. Либо не менее стремительное отступление, оно же убегание. Э-хе-хе, грехи наши тяжкие… А вот и знакомая хитрая морда Ванькиного связьнюка, который разыскивает нас, потому что искать тут больше некого (кухня совсем в другом месте).

Выслушав распоряжение командира, переданное нам связным, досвиданькаемся с махрой, и уходим на свои основные позиции. Топаем сначала по дороге, а не доходя полста метров до выхода из леса, сворачиваем в сторону огневой. По ходу сообщения добираемся до окопов, бойцы занимают стрелковые ячейки, а я иду на НП. Атаку уже отбили, поэтому перекинувшись с Ванькой парой фраз, остаюсь со своим расчётом, а взводный уходит на позицию второго орудия. Осматриваю поле боя. Ну вот, что и требовалось доказать. Несколько подбитых, а также горевших бронеавтомобилей, было раскидано на большой площади, а самый ближний дымился на шоссе, в полукилометре от моста через реку. И что это за ком с горы? С восемью ногами, горбатой спиной, и… Такое впечатление, что он задом наперёд ехал, пока ему в жо… или в лобовую броню, не прилетел бронебойный снаряд. Хорошо так прилетел, смачно. Остальные-то броневички мне знакомы, 222-е Sd, четырёхколёсные, полноприводные, автоматическая пушка 20-мм и пулемёт. А этого восьмиколёсного в вижу во второй раз, так что догадываюсь что это. А вот марку не скажу, потому что не помню. Но горит он ярко, значит — не так страшен этот чёрт, как он выглядит. И чего они сюда попёрлись? Ведь мы же специально на мосту знак повесили — «Истинным арийцам въезд запрещён». Но видимо наш художник не так их изобразил, вот и не поняли. Или арийцы не совсем истинные. Хотя кроме как по шоссе и мосту через Малую Гжать, проехать им негде. Сама речка была так себе, а вот русло напоминало овраг. Хороший такой овраг, больше на ущелье похожий. Поэтому и мост через этот овраг, был основательный. Со своей позиции шоссе мы могли простреливать на протяжении двух километров, что для нашей пушки было даже излишне, добить-то она добьёт, но вот корректировать огонь, было затруднительно. Но это из-за малого облака разрыва снаряда, так что километр-полтора, это наше, а то, что дальше, уже для больших стволов. Максимальная дальность прямого выстрела у нас всего 850 метров, зато находясь в пятистах метрах от моста, любую бронированную технику, едущую по автостраде, мы могли поражать в борт. А чем ближе тот же танк подъезжал к мосту, тем больше становился угол атаки. Сам мост сапёры заминировали, но пока взрывать его приказа не было, под Вязьмой в окружение попало несколько армий, и прорываться они могли вдоль Минского шоссе, а также по старой Смоленской дороге. Про окружение я знал точно, а вот остальные могли только догадываться. Но люди уже понимали, что творится что-то не то, поэтому как-то сразу все посуровели, и даже обычных шуточек Иннокентия было не слыхать. И хотя предыдущую атаку отбили легко, скорее всего это была разведка боем. Поэтому ждём, что предпримет противник, а может и наши что-нибудь учудят…