Ложь Моего Монстра - Рина Кент

волосах, и он использует ее, чтобы вернуть мое внимание к себе.

— Не хочешь объяснить, зачем это было нужно?

— Мы в доме, — шепчу я.

— Это не отвечает на мой вопрос.

Его лицо близко. Так близко, что я могу сосчитать крошечные черные крупинки в его светлых глазах сквозь очки. Так близко, что я чувствую запах виски в его дыхании от выпитого им ранее напитка.

Я также чувствую его вкус на своем языке. Такой сильный и чертовски возбуждающий.

Я прочищаю горло.

— Ты целуешь меня все время. Ты не замечал, чтобы я спрашивала тебя, почему.

— Когда это делаю я, все по-другому. Моя цель — требовать тебя. А у тебя какая?

Я вздергиваю подбородок.

— Возможно, она в том, чтобы претендовать на тебя тоже.

Улыбка приподнимает его губы — постепенная, большая и такая великолепная, что мне хочется сфотографировать ее, чтобы смотреть на нее, когда захочется.

Виктор стучит в окно, и Кирилл, наконец, отпускает меня и выходит из машины, но не раньше, чем бросает на меня странный взгляд.

Ноге уже лучше, хотя хромота не исчезла. Как только мы оказываемся в доме, раздается взрыв конфетти, и Карина кричит: «С днем рождения, Киря!»

Виктор, Юрий, Максим и Кирилл замирают. Хотя Юрий и Максим были в курсе всего этого и помогали нам с Кариной в подготовке, они все еще охраняют Кирилла и покинут корабль, если он хоть как-то намекнет на презрение.

Хозяин дома смотрит на празднично выглядящий стол и украшения на стенах, потолке и даже полу. Анна постаралась на славу и приготовила блюда, которыми можно было бы кормить весь дом в течение нескольких дней. В стороне от пиршества на тележке на колесиках величественно возвышается огромный праздничный торт с именем Кирилла.

— Я специально его приготовила, — болтает Карина, когда он не выказывает ни одобрения, ни порицания. — Они чуть не испортили его по дороге сюда, но его удалось спасти в последнюю минуту! Анна приготовила много еды, и мы можем пригласить всех, если хочешь, кроме Юли, потому что, знаешь...

Она прерывается, когда я хромаю к ней и обнимаю ее за плечи. На ней милое розовое платье с фатином и соответствующими ногтями и туфлями. У нее даже волосы уложены так, как будто это ее собственный день рождения.

— Карине пришлось немало потрудиться ради этого, — говорю я осторожным тоном. Потому что он выглядит немного недовольным, и я не могу допустить, чтобы он разбил сердце своей сестры.

— Саша тоже, — говорит Карина. — И Анна. Мы хотели сделать тебе сюрприз.

На мгновение в зале воцаряется тишина, прежде чем он направляется к своей сестре. Она на мгновение застывает, но затем он целует ее в макушку.

— Спасибо, Кара.

Она ухмыляется, как идиотка.

— Не за что!

Он обнимает Анну в знак благодарности, и она улыбается, как гордая мама. Кирилл просто похлопывает меня по плечу по пути к столу и наклоняется, чтобы прошептать:

— Так вот почему ты хотела вернуться домой.

Я киваю.

— Как я и говорил. Ты могла бы мне сказать.

Могла?

Он видел себя в зеркале? Кто посмел бы беспокоить Его Величество по такому пустяку, как день рождения?

Я не успеваю сказать что-либо, как он отодвигает свой стул. Остальные следуют за ним, и Максим зовет остальных ребят, после того как Кирилл разрешил.

Болтовня и смех эхом разносятся по столу, хотя Кирилл почти ничего не говорит и только тогда, когда Виктор, сидящий справа от него, подключается к разговору.

Карина сидит слева от него, и я рядом с ней, слушаю, как она взволнована и что она не могла уснуть прошлой ночью.

Все это время я украдкой поглядываю на Кирилла. Я не знаю, устраивает ли его это или он просто притворяется ради Карины и Анны.

Общий смех и звон тарелок прекращаются, когда на вечеринке появляются Юля и Константин. Она одета сегодня в черное, как на похороны, и топает ногой по полу, увидев охранников за обеденным столом.

— Что это значит?

Карина поворачивается и прочищает горло.

— Это... э... ты... видишь ли... сегодня... ну, у Кирилла... ден...

— Соберись, идиотка. Ты что, не знаешь, как строить предложения?

Слезы собираются в глазах Карины, прежде чем политься по ее нежному лицу. Ее губы смыкаются, и вся ее беззаботная энергия исчезает.

— Мама, нет. — Константин качает головой.

— Что? Она говорила как идиотка.

— Это ты превратил ее в ту, кем она является. — Кирилл встает во весь рост и обхватывает Карину за плечи. — Если ты еще раз заговоришь с ней в таком тоне, я вышвырну тебя из дома.

— Что ты мне сейчас сказал?

— Я полностью владею этим местом. Если ты не будешь уважать моих людей в нем, ты вылетишь отсюда в одно гребаное мгновение, и я сделаю своей миссией сжечь каждую из твоих дизайнерских сумок, — он уставился на своего брата. — Уведи ее отсюда. Я не хочу видеть ее лицо.

Челюсть Константина сжимается, но он начинает оттаскивать суетливую Юлю. Я могу сказать, что ему тоже было крайне неприятно, то как она разговаривала с Кариной.

— Как ты смеешь меня выгонять? Это я тебя родила, наглый кусок мусора...

Дверь за ними закрывается, и Кирилл улыбается Карине.

— Не верь ничему, что говорит эта женщина. То, что она нас родила, не делает ее матерью, ясно?

Она дважды кивает, улыбаясь в ответ, и даже обнимает его.

Затем она отстраняется, убегает в другой конец комнаты и приносит огромную черную коробку, обернутую белой лентой. Подарок представляет собой сшитый на заказ смокинг с великолепными туфлями и парадной рубашкой.

Потратила ли она на это целое состояние? Определенно.

Анна также дарит ему свой подарок — шарф, который она связала сама. Парни предлагают ему карточки с услугами, о которых он может попросить их в свой выходной — как будто он и так не может этого сделать.

Кирилл улыбается, но улыбка исчезает, когда он находит в стопке такую же открытку от меня.

Мне пришлось поступить так же, как и остальным, чтобы не выделяться. Ведь только Карина и Анна дарили ему личные подарки.

Есть и третий подарок — роскошные часы, которые, как клянется Карина, не от нее, но она единственная в этом доме достаточно богата, чтобы купить их.

Пока они спорят о часах, Максим называет Карину