Индийский веер - Виктория Холт

Она всегда старалась как можно чаще употреблять слово «сэр», особенно когда разговаривала со «Вторым этажом, № 32», но привыкла к этому и с нами.

— Послушай, Полли, — сказала я, — сейчас ты совершенно права… но представь, что дело не пойдет так гладко. Ты должна подумать о Флер, когда она подрастет и пойдет в школу.

— Я бы не хотела, чтобы она отправилась в одно из этих заграничных мест. Много хорошего дало это той же Лавинии?!

Но Эфф была более практичной. Я думаю, что у Полли эмоции до некоторой степени притупили ее восприятие жизни. Она представляла Фабиана ловким соблазнителем и решила, что он покушается на мою невинность. Она очень остерегалась его.

Тем не менее, когда Фабиан предложил, что он откроет для них счет, откуда они смогут в любое время брать необходимые для Флер деньги, они в конце концов согласились.

— Не для того, чтобы брать их, — сказала Полли.

— Но приятно сознавать, что они есть, — добавила практичная Эфф.

Я часто видела его в течение следующей недели. И должна признать, что он был мне хорошей опорой. Тот факт, что он был здесь и знал правду, снимал тяжелый груз с моих плеч.

Из полиции ко мне больше никто не приходил. Газеты тоже не возвращались к этому происшествию. Было приятно осознавать, что в случае необходимости Фабиан будет здесь.

Я стала узнавать о нем больше подробностей. Он часто приходил в дом, и Эфф с некоторой гордостью накрывала чай в зале. Я думаю, что она хвасталась этим. Когда Фабиан приходил, на бархатные стулья клались свежие салфеточки и дополнительно полировалась латунь, а с безделушек на этажерке тщательно вытиралась пыль.

— Не хотим, чтобы сэр Фабиан подумал, что мы не знаем, что к чему, — комментировала она свои действия.

Я про себя удивлялась мысли, что он может рассматривать маленькие фарфоровые безделушки на этажерке и оценивать блеск латуни подсвечников. Но мне нравилось видеть, какое удовольствие получает Эфф от приема титулованного джентльмена, и догадываться о подозрениях относительно него Полли, что свидетельствовало о ее заботе и любви ко мне.

Казалось, что Фабиан немного изменился. Он познакомился с Флер, которой вполне понравился, что удивило меня, поскольку для него оказалось трудным общаться с ребенком и он, казалось, не особо стремился к этому.

— Скажи, «Хэлло, сэр Фабиан», — настаивала Эфф, — и Флер делала это, очаровательно запинаясь. Она клала руки ему на колени и взирала на него снизу вверх с каким-то удивлением. Это было очень забавно. Я думала, что во внешнем облике Флер было что-то от Фремлингов. Она не унаследовала коричнево-рыжих волос Лавинии, но я думала, что она, как и мать, станет красавицей.

— Привлекательный ребенок, — таков был комментарий Фабиана.

— Она, кажется, чувствует, что вы родственники, — сказала я ему.

— Почему бы нет?

— Кто знает? Вы ее дядя.

Эфф принесла чай, который мы пили вдвоем с Фабианом. Я догадалась, что Полли колеблется. Как она сказала, она бы доверяла ему, но от него так и жди какого-нибудь подвоха.

Мы говорили о предстоящей свадьбе Лавинии, которая теперь уже скоро должна состояться. Лавиния, безусловно, слышала о смерти Джанин, ведь она очень широко освещалась в газетах. Мне было интересно, что она думала. Насколько я ее знала, с одной стороны, Лавиния должна была бы почувствовать некоторое облегчение, но с другой, она должна догадываться, что могло всплыть о Джанин. Мне хотелось знать, шантажировала ли ее Джанин? Естественно, что Лавиния должна была испытывать некоторое беспокойство.

Фабиан собирался вернуться к свадьбе.

— Думаю, — сказал он мне, — все ожидают, что вы будете на свадьбе.

— Я не уверена, что это необходимо. Лавиния должна была услышать про Джанин. Мне интересно, как она себя чувствует после этого.

— Она не позволяла себе слишком много волноваться даже когда в ее жизни были нелегкие моменты. Слава Богу, когда эта женщина была убита, Лавиния была в Фремлинге, и не может возникнуть вопроса о возбуждении против нее обвинения.

— Вы думаете, она скажет Дугалу?

— Нет, не думаю.

— Вы считаете, ей следовало бы это сделать?

— Это должна решать она.

— Разве он не должен знать?

— Я вижу, вы сторонница морали.

— А вы нет?

— Я за добрый здравый смысл.

— А мораль не всегда ему соответствует?

— Я бы не сказал этою. Каждую ситуацию надо оценивать саму по себе. В таких случаях нельзя обобщать.

— Думаете ли вы, что это правильно… или даже мудро… для женщины, которая имеет ребенка, выходя замуж, не упомянуть о нем своему мужу?

— Это Лавинии решать.

— А Дугал?.. Разве его не обманывают?

— Да. Но, возможно, он предпочел бы не знать.

— Вы действительно так думаете? Были ли вы в сходной ситуации?

— Я нахожу чрезвычайно трудным поставить себя на место Дугала. Я не Дугал. Дугал — хороший, порядочный человек. Я уверен, что он живет достойной жизнью. Я не могу сказать то же самое про себя. Поэтому, видимо, мой взгляд отличен от его. Я полагаю, что по жизни надо пройти как можно легче… и если незнание благотворнее знания, — останемся в темноте.

— Что за странная философия!

— Боюсь, что вы меня не одобряете.

— Я уверена, что вы очень мало чего боитесь, и мое одобрение или неодобрение явно не относится к числу вещей этого рода.

— Я всегда прислушивался к вашему мнению.

Я рассмеялась. Я чувствовала себя с ним теперь намного легче. Я ждала его визитов и постоянно предостерегала себя от того, что проявляю к нему все больший интерес. Я уже предупреждала себя однажды относительно Дугала. Он, казалось, был совершенным джентльменом — Фабиан таковым не был. Но во всяком случае я находила его интересным. Рассказы Дугала восхищали меня, но именно Фабиан привлекал меня сам по себе.

Я была на опасной тропе. Полли знала это; вот почему она была настороже.

Был вечер. Флер лежала в постели, я сидела у огня в кухне вместе с Полли и Эфф. Полли только что комментировала, как хорошо прошли эти дни, когда раздался стук в дверь.

Эфф в тревоге поднялась. Ей никогда не нравилось, когда кто-то видел, как она пользуется кухней в качестве гостиной.

— Один из съемщиков, — сказала она с тревогой. — Задняя часть «Первого этажа» о чем-то просит.

Она приняла выражение особого достоинства, которое берегла для съемщиков, и пошла к двери.

Полли последовала за ней вместе со мной.

Это был не «Первый этаж», а «Задняя часть»; женщина сжимала в руке газету:

— Я подумала, что вы могли не слышать последние новости, — возбужденно проговорила дама. — Это случай с Джанин Флетчер.

Мы все прошли в залу. Полли схватила газету и разложила ее на столе. Мы все собрались вокруг и читали, что было напечатано на первой странице в разделе «В последний час»: «Удивительное развитие событий в деле Джанин Флетчер. Полиция думает, что скоро наступит развязка».