Я — выживу - Владимир Поселягин

Остановив машину на самом краю оврага, я почесал затылок и, открыв водительскую дверь, только ошарашенно пробормотал:

– Просто полный атас.

За неполные две с половиной секунды сквад, состоявший из сорока трех бандитов, просто перестал существовать (к сожалению, как потом выяснилось, погибли и три захваченных бандитами пленника). Я, конечно, читал сопроводительную информацию по «Шелдонам», но одно дело читать, другое – видеть результат их работы. Этот результат, надо сказать, впечатлял.

Почесав затылок – это уже у меня входит в привычку – вздохнул и подошел к искореженной двери грузовика, которую дроиды, покидая кабину, просто вынесли. Попытка приладить ее на место не увенчалась успехом, пришлось закинуть в кузов. Снять такую же с середняка не получится – размеры разные.

Дроиды уже закончили зачистку и теперь стояли в охранении, сканируя пространство. Подойдя к трупам, я стал собирать трофеи и осматривать грузовики.

Машины оказались в достаточно приличном состоянии. Кроме них мне досталось оружие и… И все.

Снимать одежду и обувь с трупов, обработанных «Ударами», смысла не было.

Закончив ближе к обеду, я настроил грузовики на дистанционное управление и погнал их к дороге, благо техника стояла с нужной стороны оврага. Буквально через десять минут мне надоело дышать пылью через открытый дверной проем, поэтому я остановил колонну и пересел на середняк – там было хоть и душно (кондер не работал, а починить его я поленился), но зато чисто.

К четырем дня в окрестностях Флисты я встретил патруль, где, к моему удивлению, оказался командиром тот же сержант.

– А, Шрит, – узнал он меня, подходя к кабине. – Понравилось у нас?

– Можно и так сказать. Я тут новыми трофеями обзавелся. В семидесяти километрах у большого оврага наткнулся на сквад, вот теперь решил продать их грузовики и оружие.

– Сам?! – удивился сержант, с подозрением посмотрев на меня.

– Почему сам? У меня был штурмовой дроид, он-то всю работу и сделал. Жаль только, что один из бандитов его сжег переносным ракетным комплексом, но увернуться от моей пули он не смог.

– Считай, повезло. Хотя за дроиды наши хорошую цену дают.

Пока полицейские проверяли машины, мы с сержантом отошли в сторону.

– Что с грузовиками решил делать? – спросил он меня.

– Свой и тот, что последний, продам. А передний себе заберу, подремонтирую только, – ответил я, спокойно наблюдая, как полицейские осматривают кузова и кабины. Дроидов я оставил в небольшом леске, где они закопались под землю и замаскировались. Диверсанты, мать их, хрен теперь найдешь.

– Могу помочь с продажей.

– За процент?

– Конечно.

– Давай договоримся вот о чем: я дарю тебе свой старый грузовик, взамен ты узнаешь и пробиваешь продажу искинов класса А-80 со складов города. Говорят, они никому не нужны, мол, балласт. Сможешь?

– Есть у меня подвязки там, попробую, – серьезно кивнул сержант.

– Я буду в городе до завтра, уезжаю в обед. Буду или в мастерской нура Харти, или в гостинице «Три лилии».

– Понял, я найду.

В это время к нам подошел патрульный:

– Сержант, малый грузовик загружен под завязку, один средний пустой, в другом оружие. В большинстве своем окровавленное.

– Понятно. Это соответствует информации, – кивком отпустив его, сержант достал бумажную карту и, развернув, спросил: – Где ты, говоришь, повстречался с бандитами?..

– А, уважаемый зург Шрит! – улыбнулся мне сын нура Харти, Малик Харти, шестидесятилетний крепкий мужчина, пошедший по стопам отца.

Ворота ангара были распахнуты, поэтому меня сразу увидели, когда я подъехал и вылез из кабины.

– Всем добрый день, – поздоровался я с присутствующими.

Были тут в основном Харти. В семейный бизнес зурги чужаков старались не допускать.

– Что снова привело тебя к нам? – спросил отошедший от полуразобранного джипа Малик. Отца его что-то не было видно.

– Повстречался с бандитами, в результате два трофея и повреждена дверь моей машины.

– Понятно.

– Цены у вас те же?

– Конечно же нет! В два раза меньше. Извини, бесплатно не можем предоставить тебе нашего дроида, соседи не поймут.

В общем, к вечеру я отремонтировал выбранный грузовик и переложил к нему в кузов все вещи из малыша. После чего занялся уже им. У Харти нашлась нужная дверь, и замена прошла быстро. Только пришлось приварить новые петли, старые сорвало. Оплату я произвел не деньгами, а вещами из убежища, в основном дефицитными запчастями к техническим дроидам.

Харти снова пригласили остановиться у них. Если сержант не дурак, то найдет меня.

Утром меня разбудил тот же звук садившегося бота. Хотя нет, это явно был челнок.

После утренних процедур я оделся и вышел во двор, где меня ожидал мальчишка-посыльный. Его направил за мной сержант. Видимо, появилась информация об искинах. Ну что ж, проверим. Попрощавшись с приютившей меня семьей Харти (хорошие люди!), я направился вслед за мальчишкой. Думаю, в течение часа буду знать, как мне действовать дальше.

Через полчаса мы вошли в здание администрации, послышался свист шокера – и все. Это было последним, что я помню. Нет, последней мелькнула мысль: «Ну я и лошара!»

Думаю, то, что я так попался, можно было отнести к сильной эмоциональной усталости организма. Последние два дня, после того как нанял ребят из Флисты, я фактически жил на стимуляторах, чтобы не свалиться. Поэтому, когда прекратил принимать их (как раз когда вернулся во Флисту), словил откат. Причем мощный, раз так легко попался в ловушку. Отупение было не явным, но мысли текли, как патока. Мне бы отлежаться сутки, и такой ситуации бы не было, но…

Мне даже не помогла база «Разведчик», где были умения полевого агента. Правда, на серьезном уровне они только с четвертого ранга, а до третьего скорее голая теория, но все равно так попасться было неприятно.

Батя и Проф, конечно, советовали быть осторожней, но я отмахивался, будучи достаточно бодрым на этих стимуляторах, а после утреннего отката жил больше на автопилоте. Это наиболее точное сравнение. Утром я хотел принять еще одну дозу, но чуял, что уже перегружу организм, поэтому отказался. И вот результат.

По внутренним часам, очнулся я через пять часов. Сейчас был полдень. Не подавая вида, что пришел в себя, открыл раздел «Запись» и активировал файл. У меня по умолчанию в случае моего захвата и бессознательного состояния включалась функция записи под протокол. Если со мной рядом разговаривали, то скоро буду знать, о чем. Чаще приходилось перематывать, но и ценные крупицы тоже были.

Эти сволочи повредили мне выход на правой кисти. Точнее, вырвали его с мясом. Это произошло после неоднократной попытки зайти в мою нейросеть и заблокировать ее. А вот фиг им! Изучив второй уровень базы «Разведчик», я блокировал свободный вход в свою нейросеть. Теперь при подключении сканера на экране появлялась ухмыляющаяся лисья рожица, показывающая кукиш. Кода не было, шифр был в виде свиста.

У меня было две клинические смерти. Спасти сумели с помощью реаниматора, хотя и битого. Может, мы с Батей и перестарались, сделав так, что при вводе в меня сыворотки правды наступает клиническая смерть, но в тот момент мне показалось это хорошей идеей.

Комната, где я находился, была экранирована, и я не мог докричаться до грузовиков и жезла-ретранслятора, что уж говорить про дроидов, Батю и Профа.

Захват был санкционирован владельцами фабрики, главами богатейших семей города.

Изначально им не был нужен корабль, хотя теперь они передумали. Они считают, что чужое имущество фактически лежит у них под ногами. Нагнись да подними.

Действительная причина захвата – блокада системы моим кораблем. Главы семей терпели огромные убытки, так как принадлежавшая им на паях фабрика в основном работала на экспорт. Походная посуда в Диких мирах была нарасхват. Да и другой бизнес, как я понял, у них имелся.

У них были свои корабли, которые они частью потеряли, частью спрятали в обломках терминала. Добраться они до них не могут. Два челнока были сбиты на орбите.

Меня собираются пытать, чтобы узнать коды доступа на корабль и в убежище. Снять память, пока я без сознания, тоже было невозможно, там стояла ментальная блокировка, установленная с помощью Бати. Короче, без спецоборудования залезть мне в голову и заставить говорить невозможно. А на планете такого оборудования не было – имевшиеся до войны четыре комплекса погибли при бомбардировке. Это стопроцентно достоверная информация.

В живых меня не оставят – было между двумя парнями из местной контрразведки обсуждение, где закапывать труп.

Я все еще жив и почти цел, однако, зайдя в отдел самолечения нейросети, невольно присвистнул и понял, что только пока. Если в ближайшие двенадцать часов не окажусь в реаниматоре, то это будут мои последние часы. Похитители изрядно повредили мои органы химией.