Грешник - Маргарет Мэллори

Алекс был поразительно красив — высокий, статный, в рубашке цвета шафрана и пледе с зелеными клетками, подходящими под цвет его глаз. Глинис думала, что большинство людей в зале, в частности люди из ее клана, наверное, удивляются, как вышло, что Алекс выбрал себе в жены эту тощую женщину с трудным характером. Идя через зал, казавшийся бесконечным, она бросала взгляды направо и налево, и ей не давал покоя вопрос: со сколькими из женщин в этом зале Алекс спал? С двумя? С тремя? С десятью?

— Ты выглядишь прекрасно! — Глинис наконец прошла до конца весь путь через строй гостей, и Алекс добросовестно сказал то, что подобало говорить жениху. — Думаю, сначала нам нужно подписать контракт.

Говоря «нам», Алекс, конечно, подразумевал ее отца. Тем не менее он подвел Глинис к столику, на котором был разложен документ. Читать Глинис умела, но сейчас она была слишком напряжена и взволнована, чтобы вникнуть в смысл слов.

— Он тебя устраивает?

Конечно, было очень любезно со стороны Алекса спросить ее мнение, но в этом не было смысла, потому что ее отец уже подписал бумагу. Глинис не могла выдавить из себя ни слова, она лишь кивнула. Алекс подписал контракт, подпись у него была такая же, как он сам, — крупная, уверенная, размашистая. Рядом с ним Глинис чувствовала себя тощей коричневой мышкой.

После того как Алекс и Глинис вернулись на свои места, оба вождя кланов произнесли необходимые в таких случаях речи. Они говорили о славном союзе, наследниках и прочих вещах в таком духе. Священника Глинис не увидела, так что, по-видимому, Алексу не удалось найти его за такое короткое время. Не обращая внимания на торжественные речи, Глинис закрыла глаза и стала произносить свою собственную молитву.

«Господи, пожалуйста, дай мне прожить с ним несколько месяцев, прежде чем он разобьет мое сердце».

— Глинис!

Услышав, что отец зовет ее по имени, она открыла глаза и обнаружила, что оба вождя смотрят на нее.

— Произнеси свои обеты! — прошипел ее отец.

Сердце Глинис билось так громко, что ей казалось, его стук слышен всем.

— Я…

У нее пересохло в горле, пришлось сделать паузу, глотнуть и начать снова. Она начинала так три раза, но все-таки смогла произнести положенные слова. Глядя в пол, Глинис ждала, когда Алекс произнесет свои клятвы.

Алекс молчал. Чем дольше он не начинал говорить, тем больше казалось, что его молчание заполняет весь зал. В конце концов Глинис рискнула искоса взглянуть на него и обнаружила, что он пристально смотрит на нее с мрачным выражением лица. Вдруг он схватил ее за запястье и потащил к выходу из зала. Глинис едва поспевала за его большими шагами.

— О, черт! — прошептала она.

«Что я сделала, чтобы заслужить такое обращение?»

Глава 35

Алекс привел Глинис в большую спальню. Глинис решила, что это спальня вождя, потому что она примыкала к большому залу. Но обставлена комната была простой мебелью, а стены даже не были ничем украшены. Алекс усадил ее на стул, потом пододвинул другой и сел напротив нее, лицом к лицу, так что их разделяло не больше фута.

— Глинис, я не могу продолжать эту свадьбу, когда ты выглядишь так, будто идешь на собственную казнь. Если для тебя быть моей женой — такое несчастье, мы покончим с этим прямо сейчас.

Глинис была так потрясена, что лишилась дара речи. Он сделал все, что мог, чтобы уговорить ее стать его женой, а теперь хочет освободить ее от клятвы?

— Я надеялся, что ты увидишь во мне человека, который тебя устраивает, и свыкнешься с мыслью о замужестве, — продолжал Алекс. — Но похоже, ты не можешь. А я не хочу растить дочь в доме, где царят гнев и несчастье.

Сердце Глинис забилось так сильно, что она почувствовала боль в груди.

— Будет нелегко убедить твоего отца, что я не уложил тебя в постель и у него нет причин заставлять меня на тебе жениться. — Алекс вздохнул. — Но я это сделаю.

Глинис вовсе не хотела возвращаться в дом отца и быть там выставленной на обозрение бесконечной череде претендентов на ее руку.

— А как же все эти люди, которые нас ждут?

Алекс только отмахнулся.

— Знаю, я на тебя очень наседал, чтобы ты вышла за меня замуж, но ведь ты очень упрямая девушка, которая знает, чего хочет. Так расскажи, почему ты согласилась за меня выйти?

Глинис облизнула губы. Она сомневалась, стоит ли говорить Алексу правду, но, кроме правды, ей было нечего сказать.

— Потому что я боялась, что ты женишься на Кэтрин, а я была уверена, что она бы причинила вред Сорче.

Алекс не отмахнулся от ее обвинений, не посчитал их глупыми и не потребовал доказательств. Он просто внимательно смотрел на Глинис и ждал, когда она объяснит подробнее.

— Из-за того, что Сорча не говорит, она чувствует то, что ускользает от внимания других людей.

— Да, я это заметил, — кивнул Алекс.

— Я нашла Кэтрин, когда она увела Сорчу купаться в заливе там, где никто не видит. Я сразу поняла, что Сорча ее до смерти боится. Та наверняка собиралась утопить девочку.

Глинис рассказала Алексу все, что случилось, хотя рассказывать было не так уж много чего.

— Она принесет опасность, — пробормотал Алекс, взъерошивая пятерней волосы. — Я понятия не имел, что Кэтрин желает зла Сорче.

Глинис привыкла, что ее отец, да и все остальные, отмахиваются от ее суждений. Ее тронуло, что Алекс не усомнился в том, что она правильно оценила сцену, которая предстала перед ней в тот злополучный день.

— Что ж, в одном по крайней мере я был прав, — сказал Алекс с печальной улыбкой. — Ты была бы хорошей матерью Сорче.

— Только ребенок — это мало для того, чтобы нас связать. — Глинис быстро заморгала, чтобы не расплакаться. — Как ты сам сказал, жена — это больше чем нянька.

— Я хотел тебя и для самого себя. — Алекс дотронулся внешней стороной пальцев до ее щеки. — Я знаю, для тебя важно, чтобы муж был тебе верен. Неужели только из-за этого пункта тебя так огорчает перспектива стать моей женой?

Глинис опустила взгляд на свои руки, сложенные на коленях, и кивнула.

— Тогда я дам тебе обещание, что до тех пор, пока мы делим постель как муж и жена, я не заведу другую женщину.

Когда Алекс заговорил о браке впервые, он только обещал быть осмотрительным. Сейчас он готов был пообещать ей то, чего она хотела, но можно ли ему доверять? Даже если сейчас Алекс искренен, будет ли он думать так же через месяц?

— Самое большее, что я могу сейчас сделать, — это дать тебе слово. — Он встал и посмотрел на нее сверху. — Мне бы хотелось, чтобы этого оказалось достаточно.

Если бы Алекс накричал на нее и ушел в гневе, Глинис, возможно, не стала бы его останавливать. Но он наклонился к ней и поцеловал в щеку. От этого нежного жеста у нее снова подступили слезы к глазам. Потом он повернулся и тихо пошел к двери.