Фабрика романов в Париже - Дирк Хуземан

ребенка, который не выучил слова и теперь ищет отговорки.

– Да? – Леди Элис наклонилась вперед. – Продолжайте.

Анна все еще молчала, и придворная дама попыталась ее подтолкнуть.

– Вы упомянули имя.

– Этьен Леметр, – сказала Анна и закусила губу. Затем она снова заговорила: – Но я стану обсуждать это только с королевой Викторией. Если вы действительно хотите помочь Ее Величеству, вам придется отвезти меня к ней.

Леди Элис выпрямилась.

– Здесь все равно слишком много людей. Нам лучше найти другое место для вашего признания.

Какого признания? И о каких людях говорит леди? Снег и темнота загнали всех лондонцев по домам. Парадная улица перед дворцом была пуста. Вдалеке одинокие дрожки оставляли за собой колею на снегу. Город готовился к долгому зимнему вечеру.

– Вы позволите?

Не дожидаясь ответа Анны, леди Элис толкнула инвалидное кресло. Анну отбросило в сторону, и ей пришлось схватиться за ручки, чтобы не потерять равновесие. Что творит эта женщина?

– Отпустите, – приказала Анна. – Я доберусь до дворца сама.

Но леди Элис не повиновалась. Более того: она направилась не в Букингемский дворец. Вместо этого женщины приближались к темным очертаниям деревьев в Сент-Джеймсском парке.

Инвалидное кресло тряслось по брусчатке. Анна пыталась удержать ободья на месте, но они вращались слишком быстро.

У Анны меж лопатками, словно танцуя, заползали мурашки. Что замышляла эта женщина? Между прутьями кованой решетки голодной пастью великана зияли ворота парка. Что бы ни задумала леди Элис, Анне нужно этому помешать.

Она уперлась в ручки кресла, чтобы вытолкнуть себя из инвалидной коляски, но тряска была слишком сильной. Ее руки соскользнули, и Анна упала обратно на сиденье.

Парк был пуст. Ветви дубов и тутовых деревьев покрывал белый порошок. Между немногочисленными островками света от газовых фонарей клубились темные тени.

– Мы почти пришли, – леди Элис тяжело дышала, запыхавшись от быстрой ходьбы.

– Отпустите! – крикнула Анна. – Куда вы меня везете? – Леди Элис не ответила, и это пугало сильнее темноты. – Помогите! – закричала Анна. – На помощь!

Но вокруг никого не было, ее никто не услышал.

Впереди раздался шум: по воде быстро захлопали крылья. Ее крик вспугнул стаю уток. Птицы улетели, и все вновь смолкло. Видимо, рядом был водоем.

Леди Элис сошла с пешеходной дорожки и направилась вниз по пологому склону. Анна пыталась преодолеть страх. Надо сохранить ясную голову, чтобы свободно мыслить.

Инвалидное кресло подпрыгнуло, наехав на камень. Анна закрыла глаза. Чернота за ее веками была светлее черноты лондонской ночи. Перед внутренним взором она увидела, как открылась дверь. Из нее появилась рука. Голос Леметра пригласил посетительницу войти. Это был старый сон. Однако кое-что в нем изменилось. Руку, которую она протянула Леметру, окружал голубой шелк.

– Он вами управляет, – сказала Анна громко, чтобы леди Элис ее услышала.

Придворная дама с презрением фыркнула. Инвалидная коляска все так же быстро ехала к озеру.

Сейчас ее могли спасти только правильные слова.

– Вы не убийца, Элис, – сказала Анна. Ей показалось, она ощутила рывок или, возможно, слабое колебание. – Если вы мне поможете, у нас получится разрушить влияние Леметра. Вы сможете освободиться. Королева сможет освободиться. Англия сможет освободиться.

– Никто не может освободиться, – наконец ответила леди Элис. Ее мрачный голос дрожал. – Назад пути нет.

Инвалидное кресло остановилось. Перед Анной была холодная могила. Если леди Элис столкнет ее в озеро, она утонет. Силы ее рук не хватит, чтобы удержаться на плаву в ледяной воде.

Маленькие волны бились о колеса. Вокруг царила тишина – безмолвие погребения. Время застыло. Леди Элис молчала. Озеро ждало. Анна набрала воздуха.

– Вы неправы. Путь назад есть. – Она осторожно повернулась. – Мы с вами, – продолжала Анна, – единственные, кто знает о планах Леметра. Но пока мы стоим по разные стороны баррикад, этот изверг будет силен. Объединитесь со мной, Элис! Вместе мы сможем положить конец его проискам. И спасти английскую корону.

– Откуда вы его знаете? – Лед в голосе леди Элис треснул.

В душе Анны вспыхнула искра надежды.

– Леметр разрушил мне жизнь, – ответила она. – Я знаю, на что он способен. Он убил моего мужа. Он погубит и других. Этого нельзя допустить.

Анна повернулась и посмотрела леди Элис в глаза.

– Отведите меня к королеве. Я все объясню Ее Величеству. Тогда она прикажет схватить Леметра и предать его суду.

– Ни в коем случае! – ответила придворная дама. – Если королева узнает, что это я…

Леди Элис потупилась.

– Что вы украли ее дневники? – осторожно спросила Анна. – Поверьте, мы делим одну судьбу. Я тоже совершала непростительные ошибки. – Теперь она заговорила, обращаясь к озеру. – Возможно, мы еще в силах что-то спасти.

Анна почувствовала толчок. Леди Элис обошла коляску и опустилась перед ней на колени.

– Простите меня! – прошептала герцогиня. – Я и так уже стала предательницей короны. А теперь я чуть не опустилась еще ниже. Если это вообще возможно.

Анна наклонилась и взяла герцогиню за руки. Та отпрянула, но Анна крепко сжала ее ладони.

– Мне нечего вам прощать. Но нам нужно действовать быстро. Давайте вернемся во дворец.

– Мы не можем пойти к королеве. – Похоже, леди Элис, боролась со слезами. – Тогда семья моего мужа впадет в немилость. Лишится всех титулов и поместий. Это коснется не только меня одной. Должен быть какой-то другой выход.

Анна отпустила Элис. Как-никак, теперь у нее была союзница.

– Мы его найдем. Если только до этого я не замерзну до смерти: мне надо поскорее согреться у огня.

– Вы правы. – Дворянка выпрямилась. – Мне нужно многое исправить. Начнем с огня и сухой одежды для вас.

Глава 32. Лондон, Ньюгейтская тюрьма, декабрь 1851 года

Перед Ньюгейтской тюрьмой лежали сугробы по колено. Над Лондоном висело дымчатое небо. Носильщик тащил на плечах покрытый снегом узел. Он осторожно ступал по скользкой поверхности на носочках, но все равно не удержался и поскользнулся. Теперь он лежал спиной на снегу. Его ноша прокатилась еще несколько футов до помоста у тюремных ворот, где обычно устанавливали виселицы.

Носильщик выругался.

Там, где обычно сооружали жуткие эшафоты, стоял господин в шерстяной накидке. На нем был черный цилиндр и ботинки с острыми носами: английской моде его наряд не соответствовал.

Наклонившись, незнакомец помог упавшему подняться на ноги. Носильщик удивленно на него посмотрел. Обычно представители лондонской буржуазии считали помощь простому рабочему ниже своего достоинства. А этот человек даже взвалил тюк стриженой шерсти обратно на плечи носильщика.

– Ни пуха ни пера, месье, – сказал мужчина в цилиндре рабочему. У него был французский акцент.

Клеман Кюнен смотрел