Улыбка Стикса (СИ) - Мельников Владимир

— Быстро уходим отсюда, — схватив за кофту на плече, потянул ее Олег. — Вон, гады, с огорода услышали и бегут сюда.

Ноги были ватными и не подчинялись ее желанию бежать. Олег рванул сильнее и когда она начала подниматься, потянул ее на сложенные дрова, через которые они спрыгнули в соседний двор.

Пробежав его на сквозь, они ввалились в приоткрытую дверь летней кухни и заперли двери на массивный крючок, работы, явно, середины прошлого века.

Оксана осталась сидеть на грязном, давно неподметавшимся и не мытом полу, облокотившись спиной на дверь, а Олег метнулся из коридора в комнату и осмотрел ее, убедившись в отсутствии опасных домочадцев.

— Спас нас Кирюха, — протянув Оксане бутылку с водой, переводя запыхавшееся от рывка дыхание, сказал Олег. — Реально спас. Если б не его скромность, тварь на нас напала бы, когда мы перебирались через забор и не известно, кого бы она выбрала первым для атаки и отбиваться там было бы очень непросто.

— Олежек, я ж еще три минуты назад с ним говорила! Три минуты, а его уже нет. Мальчонка. Не жил совсем, — всхлипы девушки становились все громче, грозя перейти в истерическое рыдание.

— Тихо, Бельчонок, тихо, — негромко сказал Олег, прикрывая ей рот ладонью. — На, попей водички. Успокойся. И давай я тебе лицо оботру, а то перепачкалась вся.

Он смочил небольшое голубенькое полотенце, которое висело на спинке стула, в ведре и обтер от кровяных пятен сначала лицо, а за тем руки девушки.

— Сейчас, милая, пересидим тут. И мы отдышимся, успокоимся. И твари угомонятся. А там будем дальше продвигаться. Отдыхай пока.

Оксана, приложившись к горлышку бутылки, начала жадно глотать воду, а Олег, усевшись на пол рядом с ней и также подперев двери спиной, закрыл глаза.

Глава 45. Олег.

15.30

Три твари выскочили неожиданно из-за сарая, когда они уже почти вышли из частного сектора и впереди, сквозь фруктовые деревья последнего двора, виднелось поле.

Первая, выскочившая сбоку, тварь сбила Оксану с ног, разорвав когтями рукав и попытавшись схватить ее за шею зубами. Олег успел среагировать на нападение и развернувшись пригвоздил тварюку к земле арматурным прутом, как копьем, пробив грудь насквозь.

Две, немного отставшие твари, появились с задержкой в несколько секунд от своего вожака, и отбиваясь от них топором, Олег прозевал появление новой опасности. Еще четыре людоеда примчались с соседнего участка на шум боя, выбежав одновременно из-за ряда кустов смородины, когда Олег добивал последнюю из напавшей троицы, тварь. Олег услышал шум их приближения, но не успел развернуться. Первая тварь, прыжком на спину, придавила его к земле, вторая вцепилась зубами в ногу.

Издав надрывный крик, Олег перевернулся на левый бок и сбрасывая с себя тварь, нанес ей удар в голову локтем правой руки, а за тем вогнал топор в голову кусавшего его за ногу. Он мог бы отбиться, но еще две твари свалились на него сверху.

Спустя десять минут, Оксана сидела на земле, прижавшись спиной к стволу старой яблони, обхватив колени руками. Правый рукав был разорван от плеча до кисти. Спортивные брюки были разорваны на коленях и в разрывах ткани виднелись сбитые до крови коленки.

— Вставай, девочка, нечего рассиживаться тут, опасно, — молодой русоволосый парень тряс ее за плечо, — уходить надо.

За его спиной стоял высокий мужчина лет сорока пяти и сжимая в руках топор на длинной рукояти, тревожно осматривался по сторонам.

— Его же похоронить надо, — всхлипнув, выдавила из себя девушка.

Олег лежал на спине у ее ног, весь залитый своей кровью и кровью тварей. Его открытые, но мертвые глаза незряче были устремлены в небо. Рядом валялись убитые им и подошедшими на помощь людьми, зомби.

— Нет времени. Сейчас сотни валяются непогребенными, — негромко произнес пожилой, — о живых думать надо. Уходим.

Он махнул рукой, указывая направление и давая понять, что ждать больше не намерен.

Оксана, опершись о руку парня, поднялась на ноги и подняла оброненные при падении рюкзак и молоток.

Еще раз взглянув на тело друга, она прошептала: «Прощай», и скрылась за кустами, увлекаемая молодым спасителем.

Глава 46. Ахрип.

16.00

Тварь, сбив грудью санитара, который отлетел в заросли молодого орешника, вцепилась в горло солдату, раненному в правую руку, и сразу, мотнув головой, вырвала большой кусок плоти. Солдат в агонии корчился на спине, суча ногами и сдирая еще не истоптанными каблуками, куски дерна, а из его разорванной шеи, тонкой, длинной струей, фонтанируя била кровь, орошая темно-зеленые листья еще не зацветших ландышей, которыми густо зарос весь лес на этом участке. «Левая рука», издав жуткий крик, побежал в обратную сторону. Тварь тут же отреагировала, оставив свою первую жертву, двумя огромными прыжками настигла беглеца и с размаха вогнала ему когти в спину, а затем, подмяв поверженное тело под себя, вцепилась ему зубами в шею, издавая при этом урчащий звук, от которого по коже пошли мурашки.

Архип замешкался только на пару секунд, вскидывая к плечу винтовку, которую до этого он поставил между ног, и выстрелил, целясь, в бугрящуюся мышцами, спину неизвестного животного. Тварь резко развернулась, показав стрелку окровавленную рожу, где из уголков огромной и клыкастой пасти, свисали кровяные ошметки, вырванные из трупа. Это животное походило на помесь волка и медведя, только без шерсти. Сейчас, очень обидевшись на стрелявшего Назарова, оно подобралось, и стало похоже на огромный ком мышц, сжавшихся, как пружина. В неестественно длинном прыжке, тварь, пролетев десяток метров, на излете врезалась в Архипа, который, понимая, что не успеет перезарядить оружие, выставил его горизонтально земле, держа на вытянутых руках, чтобы прикрыть свою голову от возможного удара.

Масса тела твари, помноженная на силу прыжка, смели его, как тонкую травинку, при этом он еще и получил удар своим оружием в губы, хорошо их разбив. Рот, вначале пересохший от волнения, наполнился солоноватой кровью, а вздохнуть он не мог, прижатый весом противника.

Раздавшийся выстрел еще больше усугубил его положение. Тварь обмякла и накрыв своей грудью лицо Архипа, полностью перекрыло его рот и нос, лишив возможности дышать.

Когда тварь столкнули с него, он сильно вздохнул полной грудью и закашлялся. Каждый кашель отдавался внутри организма жуткой болью в помятых ребрах.

С трудом усевшись и облокотившись на ствол дерева, Назаров осмотрелся. Его спасителями, столкнувшими с него труп зверюги, были раненый в голову боец и пленный немец. Стрелял раненный, судя по всему, из винтовки санитара, которого нигде не наблюдалось.

— Здорово тебе, унтер, морду расквасило.

— Были бы кости, а мясо нарастет, — ответил Архип, вставая, опираясь на приклад своей винтовки. Собрав языком во рту собравшуюся кровь, он от души плюнул ею на скалящуюся морду твари.

— Это ж, что за образина такая, на нас напала? — удивленно спросил раненый, тыкая стволом в живот поверженного существа.

— Помогите мне, — сказал Архип, призывно махнув рукой пленному. Втроем они перевернули труп на живот. Присев на корточки, Назаров стал осматривать тело. — Вот моя пуля сюда попала. Почти в позвоночник. А ему хоть бы хны.

Внимательно всматриваясь, он продолжил осмотр и дойдя до головы животного, обнаружил рану, оставленную вторым выстрелом. — А вот твоя сюда прилетела, в эту шишку, — показал он на нарост, бугрящийся на шее, чуть ниже края черепа. — Видно, что это у него очень уязвимое место, раз сразу сдохло и не мучилось совсем.

— На чеснок похожа шишка эта. Тоже дольки.

— Ну, пробовать на вкус, не будем. Эй, немчура, иди сюда, поближе, — жестом подозвал он пленного к себе и, когда тот приблизился, достав свой нож, разрезал веревку на его руках. — Помогать будешь.

Когда ему разрезали путы, первое, что сделал германец — перекрестился и что-то бормотал полушёпотом. Вероятнее всего, что молился.