Тайна черного янтаря - Филлис Уитни

– Со мной у них это не выйдет! – яростно прошептала Ясемин Трейси Хаббард.

Она не сдастся, она будет бороться. Она нанесет им поражение в навязанной ими же игре! То, что им удалось сделать с Анабель, не пройдет с ее сестрой.

13

Вечером Трейси и Нарсэл ужинали в яли вдвоем. Доктора Эрима неожиданно вызвали в Стамбул, и он уехал на всю ночь. Майлса Рэдберна Сильвана пригласила на ужин к себе в салон.

Трейси сначала хотела захватить книгу об истории Турции с подчеркнутым отрывком и показать Нарсэл, но решила, что сейчас для нее самое благоразумное – не доверять никому и подозревать всех. Во всяком случае, злой шутник будет больше волноваться, если она никому не расскажет о его последней выходке. Трейси решила ничего не говорить даже Майлсу Рэдберну.

Однако Трейси рассказала Нарсэл Эрим о чаепитии с Майлсом на стамбульском берегу Босфора, о чем, впрочем, Нарсэл уже знала от хорошо информированной Сильваны, как и о том, что Майлс рассказал о любви Анабель к развалинам старинного дворца, в котором когда-то жила султанша Валида.

– Она, правда, любила ходить туда? – уточнила Трейси.

– Да, любила, – кивнула Нарсэл. – Это очень уютное и уединенное место. А Анабель нравилось одиночество. К тому же в последние месяцы своей жизни она избегала общества мужа. Это я поняла позже, когда мы все узнали о том, как дурно он поступил с ней.

– А что такого дурного он сделал? – спросила Трейси, в очередной раз испытывая досаду на Нарсэл, которая очень любила изъясняться туманными намеками.

Турчанка мягко покачала головой.

– Пожалуйста… Хотя для всех было бы лучше забыть об этом. Не если вам все это так уж любопытно, спросите об этом у самого Майлса Рэдберна.

Трейси решила пока оставить скользкую и явно не приятную для Нарсэл тему.

– В тот же день, как Майлс рассказал мне о любви Анабель к развалинам, я вечером отправилась туда и встретила там вашего брата, – сообщила она. Нарсэл бросила на нее встревоженный взгляд.

– Вы не рассказали ему о том, что видели меня там с Хасаном… когда нас выслеживал Ахмет-эффенди?

– Конечно, нет. Я не сказала ему ни слова о том вечере.

– Боюсь, что он подозревает нас в чем-то, – печально вздохнув, произнесла Нарсэл. – При желании Мюрат может причинить Хасану много неприятностей.

– Мне кажется, он искал там вовсе не вас, – покачала головой Трейси. – Ваш брат думает, что Анабель могла что-то спрятать в этих развалинах. Он рассказал мне, что, незадолго до смерти Анабель, в доме стали пропадать разные вещи и что в пропаже обвиняли мою сестру. Вы не знаете, правда это или нет?

Нарсэл старалась не смотреть на собеседницу. Она медленно ворошила кусочки еды у себя на тарелке, словно играя с ними. Глаз она не поднимала. Прошло несколько томительных секунд, прежде чем турчанка ответила:

– Вам не следует тревожиться. У Анабель были до предела напряжены нервы, она вообще неважно себя чувствовала, всего пугалась и выходила из себя по малейшим пустякам. Те вещицы, которые тайком брала себе Анабель, надеюсь, хотя бы на короткое время принесли ей счастье. Анабель вела себя, как ребенок, который хотел обладать всем, что было красивым, ярким и блестело.

– Например, бусами из черного янтаря, – вполголоса произнесла Трейси, говоря это как бы самой себе. – Что вам известно об этих черных четках?

– Только то, что перед самой смертью Анабель они стали как бы импульсом для ее психического расстройства. Она вела себя так, будто глубоко верила в черную магию и колдовство. Черный цвет – магический, бывало, говорила Анабель и добавляла, что черный янтарь является, так сказать, инструментом колдунов и магов. Некоторое время в нашем доме даже была точно такая же атмосфера, как в доме каких-нибудь темных крестьян.

– Наверное, и кошка играла отчасти ту же роль? – полюбопытствовала Трейси. – Ваш брат рассказал мне о том, что тревожило Анабель. Она будто бы часто говорила, что если с ней случится что-нибудь плохое, то она вернется в дом в облике кошки.

Нарсэл улыбнулась слабой, печальной улыбкой.

– Да… Только Анабель называла эту кошку почему-то глупым именем Банни. Она прижимала ее к щеке, гладила и грозила своим воображаемым врагам, говоря, что вернется после своей смерти в этот дом и не даст им покоя.

Через глаза Банни.

Трейси неожиданно обнаружила, что у нее совсем пропал аппетит. К горлу подступил комок, и она не могла больше проглотить ни одного куска. Она вдруг осознала, что в словах Анабель о кошке крылся иной, зашифрованный текст. И вот какой: «Если со мной что-нибудь случится, сюда приедет моя сестра и будет следить за вами. Она выяснит, кто заставил меня покончить жизнь самоубийством, и сурово накажет этого человека». Как это похоже на Анабель – успокаивать себя такими нелепыми и несбыточными фантазиями!

Нарсэл заметила выражение лица Трейси и дотронулась до ее руки, лежащей на столе.

– Право же… не стоит так пугаться. Эта кошка – безобидное существо, и я не боюсь ее. Мужчины гонят ее, чтобы показать свою храбрость. Они хотят доказать, что не верят в суеверия, хотя вы сами видите, что они помнят слова Анабель и боятся их. Даже мой брат, ученый, чувствует себя не в своей тарелке в присутствии этой белой кошки. Смешно, но в некоторых ситуациях мужчины ведут себя гораздо глупее женщин.

Трейси с радостью покинула столовую и ушла к себе. Она унесла с собой тарелку с остатками ужина для Ясемин, которая ждала ее, словно не сомневалась в том, что Трейси обязательно накормит ее.

Трейси сидела в своей комнате и наблюдала, как аккуратно Ясемин ест, думая об Анабель, которая в конце жизни могла довериться лишь одному-единственному человеку на земле – своей младшей сестре, но та находилась за тысячи миль от нее. Однако даже обращаясь к Трейси в истерике за помощью, она не забыла об опасности, которая может грозить в Турции младшей сестренке. Если бы только в ее предупреждении было сказано хоть что-то конкретно, если бы только она назвала хотя бы одно имя… Кто-то из обитателей этого дома считал Трейси своим врагом, старался напугать ее и заставить уехать. Злые шутки и грозное предупреждение с помощью черного янтаря имели одну-единственную цель – вывести Трейси из себя. Может, все этим и закончилось бы, если бы Трейси успокоилась и перестала ворошить прошлое. Но она не могла забыть слов Анабель: «Это конец всему». Означал ли черный янтарь на самом деле конец всему, падение последнего моста и для ее младшей сестры?

Нет… Тактика запугивания им не поможет. Трейси Хаббард не позволит запугать себя. Ни в коем случае нельзя допускать повторения того, что произошло с Анабель.