Россия. История успеха. После потопа - Александр Горянин

Налицо три фактора: Япония в масштабах мира продолжает относительно слабеть; Россия (отдельные активисты не в счет) не видит причин передавать острова Японии; возможность японской «тоннельной инициативы» скована психологическим фактором. В Японии есть осторожные лоббистские группы, которые приватно убеждают руководство страны не связывать себя политически в экономическом вопросе. В связи с деликатностью темы они прикрыты вывесками организаций типа «За связь Японии с азиатским материком» и «За вовлечение Сибири в международный грузовой транзит».

За вовлечение Сибири? Почему нет? Они сделают вид, что пекутся о наших интересах, а мы – что поверили в их альтруизм. И будем вместе подстегивать японскую «тоннельную инициативу». Ведь таковую должен проявить более заинтересованный, не так ли? Или же следует пощадить японские чувства, дать японцам возможность согласиться, «так и быть», на небезынтересное предложение? Это вопрос дипломатии. Сахалинским тоннелям можно придать статус международного транспортного проекта – поддержать такое начинание Японии будет психологически легче. Сейчас, когда в мире много неприкаянных денег, есть надежда привлечь их в глобальный проект под государственные гарантии.

Что же до мирного договора, проживем и без него. Декларация 12 декабря 1956 года, прекратившая состояние войны между СССР и Японией, на практике и была мирным договором (http://www.dvuch.dvo.ru/article.php?n=356), добавить к ней нечего. У хлопотунов в российских верхах за уступку островов ради мирного договора, боюсь, те же мотивы, что, по версии БСЭ (см. выше), двигали канцлером Ли Хун-чжаном.

Россия обязана проявить твердость в вопросе об островах не потому, что нас замучило безземелье, и даже не из-за единственного в мире месторождения рения на Итурупе, оцененного в десятки миллиардов долларов (не говоря уже о такой мелочи, как полмиллиона тонн ванадия), а потому что нельзя открывать ящик Пандоры.

Да, в 1956 году СССР был готов, «идя навстречу пожеланиям Японии и учитывая интересы японского государства», в качестве жеста доброй воли передать – а не возвратить! – Японии два острова Малой Курильской гряды. Речь шла об акте дарения при выполнении одаряемой стороной неких условий. СССР той поры был источником смертельного ужаса для мира, ибо уже больше трех лет располагал термоядерным оружием, имел ракеты дальнего радиуса и готовил испытание межконтинентальных ракет, о чем мировые разведки отлично знали. Допускаю, что с высоты своей самоуверенности он мог тогда себе позволить такой жест, да и то вряд ли. Теперь это уже не важно. Бог миловал, условия не были выполнены, дарение не состоялось.

Рассуждения о том, у кого – у России или Японии – и по какому договору XIX века больше юридических прав на Курилы, бессмысленны. Острова были отобраны у Японии на основании другого права – права победителя в наказание за 40 с лишним лет агрессивной политики. Об этом заранее договорились на Ялтинской конференции будущие победители. Они там много о чем договорились – в Ялте были определены послевоенные границы Германии, Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Финляндии. На фоне Германии, которая теряла ровно треть (по сравнению с 1914 годом) своей территории – в пользу, главным образом, Польши, – Япония отделалась легко: ее лишили всего-то Парасельских, Пескадорских и Курильских островов да попросили с Тайваня и Южного Сахалина. Ялтинские договоренности были затем закреплены в Потсдаме и Сан-Франциско. Японские притязания на Южные Курилы есть не что иное, как попытка пересмотреть итоги Второй мировой войны.

Наши госдеятели, заявляющие от большого ума о «наличии территориальной проблемы между Россией и Японией», тем самым ставят под сомнение границы России еще с четырьмя соседями, а также границы всех восточноевропейских стран, западные границы Украины и Белоруссии.

Делать подобные заявления – значит внушать японцам ложные надежды. Такие надежды два или даже три раза внушал японцам Ельцин – в частности, на встрече с «другом Рю» в Красноярске. Неудивительно, что Японии кажется: еще немного, и она дожмет.

Если утрату островов японцы считают несправедливостью, то внушение ложных надежд вправе посчитать за оскорбление. Проблема островов – больной зуб Японии, его следует удалить резко, а не тянуть десятилетиями за ниточку. Напомнив перед удалением: у нас с вами есть куда более важный предмет для обсуждения.

...Можно ли однозначно ответить на вопрос, что такое Шелковый путь и где его истинное прохождение? Нет, говорят историки, в разные века он шел разными маршрутами. То через Пенджаб и Багдад к Тиру и Антиохии, то через Гоби, Джунгарские ворота, Хорезм и Хазарию к Дунаю, то через Мерв и Парфию к Константинополю. Называют и другие маршруты. В Валенсии я услышал, что конечным пунктом Шелкового пути долго был именно этот испанский город (тогда под арабским владычеством), почему здесь впервые в Европе стали выращивать рис и апельсины, делать бумагу и шелк, устраивать фейерверки. В крымском Судаке, показывая крепость, вам поведают, что она была возведена генуэзцами не для чего-нибудь, а для охраны Шелкового пути. Той же цели, скажут вам в Дербенте, служила и тамошняя цитадель. Наконец, совсем недавно, показывая разрушенный землетрясением город Бам на юге Ирана, наше ТВ просвещало публику: «Этот древний город возник на знаменитом Шелковом пути». Странно, что не добавили «как известно».

Напрашивается вывод, что название «Шелковый путь» приложимо к главной линии деловой и торговой активности главного материка мира в каждый данный период. А раз так, ничто не мешает ему еще раз пролечь иначе – на этот раз вдоль великой материковой оси Северной Евразии.

Вдоль этой оси словно специально расположились дивные богатства: нефть и газ – Юрубчинский блок (Красноярский край), месторождения Ковыктинское и Чаяндинское (верховья Лены и Южная Якутия соответственно), рудные месторождения – молибденовое Орекитканское, титановые Олекминское и Большой Сэйим, свинцово-цинковые Озерное и Холоднинское, многочисленные месторождения золота (Токур, Покровское, Правоурмийское, Сухой Лог и др.), железорудное Жеронское, магнезитовое Савинское – начав, трудно остановиться. А также упомянутые выше коксующиеся угли, медь, олово и прочие сокровища, к которым В. Е. Аксененко тянул, да не успел дотянуть ответвления БАМа.

Символично, что последние экономические события на этой оси – пуск Бурейской ГЭС, Северо-Муйского тоннеля, пассажирского сообщения Новый Уренгой – Москва, важнейших мостов через Северную Двину, Волгу, Каму, Обь, Томь, Чулым, Иртыш, Енисей, Бурею, Амур, а у западного конца оси – нефтяного терминала в Высоцке – так близко совпадают по времени.

К середине XXI века на Земле останутся лишь три природные кладовые сырья общемирового значения: морской шельф, Антарктида и Сибирь. По сравнению с первыми двумя, Сибирь будет восприниматься как легкое место для освоения. Руководство, деловой мир и общественность России должны проникнуться сознанием того, насколько велик кредит, открытый нам нашей географией.

Прошли времена, когда гарантией национальной безопасности России было бездорожье. Прошли и времена самоизоляции России. Понятно, что в развитии наших восточных регионов примут участие инвесторы не только Европы и Америки, но и Японии, Китая, АТР, арабских стран, Индии. Здесь, на этих землях, Россия могла бы в интересах всего человечества и в своих интересах примирить «атлантизм» и «евразийство».

Окажутся ли руководители России на высоте этих задач? Мы поймем это по их отношению к трансазиатским проектам. Пока что чертежи тоннеля под Татарским проливом положены в МПС под сукно: «Нерентабельно».

Пересекать Азию, строить Транссиб и БАМ было полностью нерентабельно с точки зрения бюджета любого периода. С точки же зрения государства по имени Россия эти шаги были абсолютной необходимостью, означали высшую рентабельность.

Великая держава может быть великой, долговечной и устойчивой лишь тогда, когда ее руководители мыслят не сиюминутными и местными категориями, но материками и столетиями.

Отзвенев, словно песня,Дни пройдут как часы.Лягут синие рельсыОт Невы до Янцзы,И мелькнет за перрономЗолотистый платок.Поезд вихрем зеленымНас умчит на восток.

Русские немцы. Вопрос непростой

…в последнее время они часто называют себя «русские немцы» независимо от того, в каком государстве бывшего СССР живут.

Повод для этих заметок подала малотиражная книга «Немцы Санкт-Петербурга. Словник» (под ред. А. А. Гагина, В. Н. Рыхлякова и С. С. Шульца-мл. СПб., 1996. С. 104), хотя пишу я вовсе не рецензию. Словник – это список из 4 тыс. лиц, каждому из которых должна быть посвящена словарная статья в планируемом многотомном биографическом словаре «Немцы Санкт-Петербурга». Мало кто себе представляет, насколько трудно составление таких списков из-за неразработанности первичных материалов. Знатоки вопроса обожают указывать на пропуски (неизбежные) в таких списках. Я же, отдавая должное проделанной составителями работе, нахожу, что Словник, напротив, крайне избыточен, поскольку в список «немцев» попало великое множество людей, к немцам себя не относивших, и даже таких, чье причисление к иной, нежели русская, нации статусно немыслимо – я имею в виду императоров и членов императорского дома. Либо же будущий словарь неверно озаглавлен.