Алмазная маска - Джулиан Мэй

– Сверху на флитере размещена жесткая и очень прочная гондола с водородом, в которую вмонтирован бункер для сбора воздушных растений. Пилот находится в кабине, прикрепленной к днищу аппарата, однако в случае необходимости он может выбраться наружу, чтобы проверить, как работает оборудование, особенно насосы, подкачивающие водород. Но главная задача – прочистить приемное устройство. Его часто забивает воздушной травой. В таких случаях фермеры обычно используют лазеры, чтобы прожечь пробку, но случается, приходится и вылезать наверх. Сбор шаров – работенка не для слабонервных!

– Теперь и я их вижу! – закричал Кен. – Папа летит на желтом, самом большом?

– Необязательно, – ответил дедушка. – Этот аппарат слишком неповоротлив и скорее служит складом или ангаром для своих меньших собратьев. Твой папа обычно летает вон на том серебристом аппарате. Он куда более маневрен. Три других флитера ведут нанятые летчики.

– Разве нельзя летать на рокрафтах?

– Нет, парень. Существуют веские причины, почему даже защищенный сигма-полем рокрафт нельзя использовать на таких работах. Флитерами управляют при помощи струй сжатого воздуха, подъемная сила создается за счет водорода и самой небесной травой, загруженной в бункер. Эти штуки всего лишь разновидность дирижаблей. Ты расспроси папу, он лучше разбирается в этих тонкостях, чем я.

Теперь их яйцо недвижимо висело над фермой на высоте в пару сотен метров. Кайл объяснил, что груженный добычей флитер имеет преимущество перед всеми другими воздушными средствами, и, пока навигационный робот не посадит его, им придется повисеть в воздухе. Дирижабли летели красиво очерченным клином: в центре желтый грузовик, по бокам – красный, голубой, серебристый, сзади – раскрашенный в древнюю символическую клетку рода Гордонов. Они почти одновременно приземлились на гудронированной, выкрашенной в белый цвет площадке, расположенной перед воротами фабрики. Два человека встречали сборщиков урожая. На экране бортового тридивизора было отчетливо видно, как эти работники – мужчина и женщина, – не теряя ни секунды, начали присоединять гибкие толстые шланги к брюхам грузовых дирижаблей.

– Приступили к разгрузке, – объяснил Кайл. – Работать надо очень, очень осторожно, иначе – бах! Теперь и мы можем садиться.

Через несколько мгновений они под контролем автоматического штурмана тоже приземлились у подножия холма, на вершине которого возвышался голубой дом.

Ди последней вышла из рокрафта. Было прохладно и очень тихо, с гор слетал слабый свежий ветерок. Непривычный, густой, припахивающий мускусом дурман мешался с сочным смолистым, сосновым ароматом. Из-под опор, на которых стоял рокрафт, вырывались струйки пара.

Вот она, папина ферма! Постройки, хозяйственные здания, домики у реки едва угадывались сквозь пестрые, как расписной платок, заросли кустарника и редкий лесок. Только хозяйский дом победно голубел на холме. Склоны бугра облиты пышным изобилием распустившихся цветов. Те, что попадались на глаза Ди, были привезены с Земли – пурпурные астры, золотистые, белые, рубиновые хризантемы, георгины самых невероятных расцветок.

Неожиданно в расщелине, между двумя мшистыми каменными глыбами, что-то звонко щелкнуло – следом распахнулась не замеченная ранее металлическая дверь, и на посадочную площадку вышла молодая женщина в голубой мешковато сидящей юбке. На плечах у нее была наброшена куртка, из-под ворота которой выглядывала рубашка в крупную клетку и край массивного серебряного ожерелья, отделанного бирюзой, на ногах – ковбойские сапоги. Черты лица ее были резки и грубы, рыжеватые волосы коротко пострижены.

Светлого окраса терьер вертелся у ее ног – заметив гостей, он с лаем устремился в их сторону. Женщина сунула два пальца в рот и коротко свистнула – пес остановился, посмотрел на хозяйку.

– Сидеть! – приказала она, потом еще раз повторила: – Сидеть, ты, дрянная собака!..

Кайл, не глядя на нее, прошептал детям:

– Гражданка Джанет Финлей. Родом из Аризоны… – Потом он обошел стороной терьера и подошел к домоправительнице, снял кепку и низко поклонился: – Джанет, моя радость, ты, как обычно, такая же искрящаяся и обворожительная.

Мисс Финлей, не говоря ни слова, прошла мимо Кайла и, приблизившись к Гран Маше, протянула руку:

– Здравствуйте, профессор Макгрегор-Гаврыс. Меня зовут Джанет Финлей. Добро пожаловать на Каледонию и на ферму Глен Туат.

Женщины обменялись рукопожатием. Джанет Финлей, сузив глаза, внимательно оглядела нарядный костюм гостьи. В ее взоре промелькнуло едва заметное неодобрение.

– Какое счастье, что мы наконец добрались сюда, – спокойно ответила Гран Маша. – Позвольте представить: Кеннет, а это Дороти.

Джанет чуть улыбнулась.

– Привет, Кени, привет, Доро.

Потом Джанет указала пальцем на собаку.

– Его зовут Таксон. У этого пса есть еще какое-то шотландское имя – у него длинная родословная, – только я сразу забыла его. С ним пока лучше не играть. Вот когда он познакомится с вами поближе… Он пес добрый, веселый, вы с ним еще набегаетесь.

Дети молча кивнули.

– Ваши внуки устали и умирают с голода, – обращаясь к Гран Маше, добавила Джанет. – Здесь, за дверью, – она указала в сторону холма, – есть маленький электромобильчик, он доставит вас по туннелю прямо к лифту. Мы эти ходы называем норами, здесь мы храним все – ну, буквально все необходимое, и частенько укрываемся от непогоды. – Она неожиданно хихикнула. – Климат здесь не балует. Зимы куда более суровы, чем на старой Земле или в дорогом для вас Эдинберге.

Дети испуганно переглянулись, а Гран Маша со сладчайшей улыбкой поправила:

– Эдинбурге…

– Черт бы меня побрал! Спасибо, что подсказали, профессор, – радостно засмеялась Джанет. – Я была бы просто благодарна, если бы кто-нибудь свеженький, только что из Шотландии, прочистил мне уши и язык. Все, кто, как Ян, долго живет здесь, все перезабыли. Большинство каледонийцев такие же, как я, – шотландских генов хватает, чтобы прописаться здесь, но что касается Шотландии и гаэльского языка, все мы ни в зуб ногой. Жаль, что вы так скоро уезжаете, а то бы я попросила вас позаниматься со мной.

– Я могу остаться и подольше, – ответила Гран Маша. – Прежде всего я должна быть совершенно уверена, что здешние условия подходят для детей. Меня все интересует – условия жизни, школа…

– Вот и оставайтесь. Мы, чем можем, поможем, чтобы вы не бросали свою работу. – Затем ее пугающе-требовательный взгляд устремился на детей. Те замерли по стойке «смирно». – И вам, маленьким горемыкам, тоже нужна забота. Для начала вас надо хорошенько подкормить… Ну, а теперь пора домой. Элен и Хью позднее принесут ваши вещи.

В этот момент Доротея улучила момент и спросила тоненьким голоском:

– Я наконец увижу папу?

– Нет, малышка. Он сейчас занят. Ты увидишь его за ужином, когда кончится рабочий день.

Джанет резко повернулась и направилась к распахнутой, со скругленными углами, стальной двери. На ходу она наклонилась и легонько шлепнула терьера – ну-ка, домой! Собака тут же исполнила приказание.

Ди без слов умоляюще глянула на бабушку, которая стояла засунув руки в карманы – видно было, что она едва сдерживает возмущение. Дедушка тут же засуетился, схватил детей за руки.

– Еще чего! – быстро, насупив брови, заговорил он. – Что за глупости! Неужели отец не может взглянуть на своих детей!.. Полные глупости…

Он пошел с детьми по боковой, огибающей холм, бетонной дорожке. Когда они прошли с десяток метров, Кайл шутливо шлепнул их пониже спины.

– А ну-ка, вперед! Зачем меня ждать! Бегите, бегите…

Доротея вскрикнула от радости и, обогнав брата, помчалась вниз по дорожке. Кен бросился за ней следом. Скоро дети выскочили к площадке, где стояли пять дирижаблей. Теперь они показались Ди огромными, совсем не похожими на игрушечные аппаратики, которые они видали на подлете к ферме. Даже самый маленький был раза в два больше их яйца. В густеющих сумерках флитеры более напоминали чудных инопланетных животных, сгрудившихся для ночевки. В них не было ничего от стремительных, штурмующих небо машин.

Двое мужчин в рабочих комбинезонах беседовали с четырьмя другими, которые были одеты в высотные летные скафандры – в руках они держали шарообразные, лобастые шлемы. Все они заулыбались, когда к ним подбежала маленькая девочка. Ди остановилась как вкопанная, смутилась… Она почувствовала, что слова не может вымолвить, однако все собравшиеся сразу догадались, кто примчался на стоянку.

Женщина-пилот показала рукой на серебристый флитер.

– Твой папа еще там, в кабине, малышка. Поднимись по скобам, постучи ему – он спустится.

– Ян сейчас в полной отключке, – посмеиваясь, сказал другой пилот, высокий усатый мужчина. – Может, витает в облаках – размышляет, каким богатым он станет, когда продаст полуфабрикат из травки этого года. Урожай, должен заметить, необыкновенный. Поля плотные, трава густая – два раза приходилось прочищать входное отверстие-Ди торопливо поблагодарила и побежала к последнему в ряду дирижаблю, который стоял под разгрузкой. Что-то тихо жужжало и хлюпало в рукавах, по которым на фабрику подавался груз, собранный в небесах. Здесь еще сильнее пахло мускусом. Тусклый зеленоватый свет сочился из кабины – наверное, шкалы приборов отсвечивали… Наверх вели пластмассовые, припаянные к корпусу скобы. Под прозрачным фонарем угадывались очертания человеческой фигуры, лица видно не было – оно было скрыто под солнцезащитным щитком. Округлый шлем матово поблескивал в полутьме. Неужели это ее отец? Девочка осторожно проникла в его сознание.