Не могу тебя забыть - Татьяна Алюшина

Никому на свете Юлька не рассказывала о своей любви и трагедии, с которой жила. А вот ей рассказала сразу!

Наверное, кончились силы держать все в себе, а может, не было рядом близкого человека, кроме родителей, но их она оберегала от подобных откровений.

— Не угадала! — ответила Юлька.

Она достала из холодильника бутылку шампанского. Сегодня было двадцать девятое декабря, и Кирилл подготовился к грядущему празднику, купив десять бутылок шампанского и уложив их в холодильник.

— Будешь? — спросила она Кару, демонстрируя бутылку.

— Давай! — согласилась та. — По какому случаю встреча?

— Он в командировке, и мама передала с ним подарки для меня на Новый год, только и всего, — охотно объяснила Юлька.

— А ты разволновалась! — кивнула Карелия. — Ночь не спала и извелась вся!

— Ну, есть немножко, — призналась Юлька.

— А честнее? — не поверила Кара.

Юлька открыла шампанское без взрывов и моря пены, посмотрела на Карелию и призналась:

— А честнее — по полной программе!

Она достала высокие бокалы, порезала яблоко, разложила дольки на тарелке, разломала дежурную шоколадку, разлила по бокалам шипучий напиток.

— Я не хочу его видеть! — сказала она. — И ужасно хочу! Я соскучилась, я тоскую по нему, он снится мне каждую ночь! Я приняла решение: дружеский тон, как раньше, и никаких намеков на то, что произошло! Но мне плохо, тошно! Страшно! Я не знаю, что делать, Кара!

— Ну, для начала выпить, — спокойно ответила Карелия и подняла свой бокал.

Юлька быстро села за стол напротив нее, они чокнулись, отпили шампанского, и Юлька уставилась на Карелию, ожидая совета.

— Что ты так на меня смотришь, девочка? — усмехнулась Кара. — Я не знаю, что тебе сказать. Дай мне сигарету, у Кирилла где-то должны быть.

Юлька удивилась, — Карелия не курила, так, крайне редко, под настроение. Она встала, взяла из ящика пачку дорогих сигарет. Кирилл и Юлька не курили, но сигареты в доме держали на всякий случай — для себя, если вдруг настроение, или для гостей.

Карелия закурила, выпустила дым и посмотрела на Юльку. У Юльки внутри что-то екнуло — взгляд Карелии был странным, печальным, словно она вспомнила о старой боли. Юлька никогда раньше не видела, чтобы Карелия так смотрела.

— Я любила только одного мужчину в своей жизни, — грудным, полным сдерживаемой тоски голосом сказала Карелия, — отца Кирилла. Я любила его до одури, до умирания! Он был старше меня на двадцать пять лет и так же, как твой Илья, считал, что все это несерьезно, что он не имеет права на эту любовь, что у меня это девичья влюбленность. Господи, как же я страдала!

— Кара-а! — протянула Юлька, жгуче сочувствуя.

— Что — Кара? — усмехнулась она. — Я не похожа на женщину, которая может страдать от любви? Это я теперь такая, а тогда я была моложе тебя нынешней и любила как сумасшедшая!

— Но… — сделала попытку возразить Юлька.

— Это ты о том, что я все-таки вышла за него, замуж? — перебила ее Карелия. — Вышла! И все те годы, что мы прожили вместе, я была самой счастливой женщиной на земле! Каждую минуту!

— Он решился и понял? — вытянувшись в струнку, спросила Юлька.

— Нет, не он. — Карелия задумчиво опустила глаза. — Артур был очень порядочным мужчиной, он не мог себе позволить такое счастье. Мучился, страдал, потому что я была его единственной и самой последней любовью. Когда я призналась ему в своей любви, он мне сказал: «Нам нельзя, девочка. Для меня это великое, нежданное счастье, но я сломаю тебе жизнь, если разрешу себе его». Я прорыдала три дня подряд, понимая, что это все. А потом решила: нет! Ни за что не откажусь от своей любви и ему не позволю! Я пришла к нему домой с чемоданчиком и заявила с порога: никуда не уйду! Можешь меня убить, это единственный твой шанс от меня отделаться. Других я тебе не дам!

— И он принял тебя? — потрясенным шепотом спросила Юлька.

— Он встал передо мной на колени, обнял мои ноги и плакал от счастья. Мы прожили десять лет. Единственные счастливые десять лет в моей жизни. Через пять лет у нас родился Кирилл. Он так любил меня, так оберегал от всего, он был настоящий, истинный рыцарь и превратил нашу жизнь в каждодневный праздник. Артур умер от рака. Он умирал в страшных мучениях, долго, но шутил и улыбался, стараясь подбодрить меня до последней минуты. Последние месяцы он лежал в больнице и уже не мог вставать и двигаться. А я, знаешь, выносила за ним утку, шла по больничному коридору и думала: «Господи, какая я счастливая! Я самая счастливая женщина на свете! У меня есть такая любовь и такой мужчина!» Вот так! Налей! — жестко сказала Кара.

Потрясенная услышанным, Юлька налила шампанское, оно поднялось пенной шапкой в бокалах и перелилось на стол. Карелия взяла салфетку, вытерла лужицу и ножку бокала, отпила половину без всяких слов, посмотрела на Юльку в упор:

— Если ты действительно его любишь, если чувствуешь, что он любит тебя, — борись! Не отдавай любовь обстоятельствам, людям, пустому мещанскому непониманию и глупостям! Вопреки всему: чужим мнениям, своим и его страхам! Пусть не поймут родные, друзья, близкие — не отдавай! Прости ему то, что он тебя отверг и не принял твоих чувств, прости и не смей отдавать его никому, даже ему самому — со всеми его «благородными» побуждениями и «правильными» мыслями, с его желанием защитить тебя от непонимания родных людей!

Карелия допила одним глотком шампанское, поставила на стол бокал, посмотрела в него, задумалась, улыбнулась и весело сказала:

— А лучше не слушай меня! И делай так, как считаешь нужным! Может, он не стоит твоей любви! Забудь, что я тебе здесь наговорила, ведь это только мой опыт.

ИЛЬЯ

Илья постоял перед дверью, поднял руку, чтобы позвонить, но в последний момент остановился. Он волновался: кто его знает, захочет ли вообще Юля с ним разговаривать?

Потом решительно нажал кнопку звонка. Захочет не захочет — чего гадать, посмотрим!

Юлька распахнула дверь.

— Илья, привет! — улыбнулась она.

Весело, радостно, по-дружески радушно. Дружески, и ничего более, он сразу это почувствовал.

— Как здорово, что ты приехал! — ровным голосом сказала она дежурную фразу. — Проходи!

За этим должно было последовать приглашение на чай, кофе, завтрак, легкая беседа и непринужденное пояснение типа «ты извини, что я тебе тогда истерику закатила, ты же знаешь, какой у меня характер! Тогда у нас было все прекрасно, мне понравилось, но ты прав, нам лучше быть только друзьями!».

И дальше по тексту. Он почему-то разозлился. Злость окатила его волной, остудила ум.