Доверься - Ольга Вечная

друг в друга острые как бритва взгляды. Сыпать подколками и откровенно провоцировать. Зная, что впереди близость. Обожаю.

Проворачиваю замок, распахиваю дверь и застываю.

Две стоящие напротив девушки тоже испуганно замирают. Так бывает, когда идешь по лесу и натыкаешься на змею. Вы обе не рады встрече, и каждая опасается сделать резкое движение и пропустить атаку. Мы с папой раньше часто гоняли на природу. И там я была на вражеской территории, у змеи дома.

А сейчас? Сейчас я на какой территории?

Передо мной девушка с фотографии. Та самая, которую Паша обнимал.

Стоящую чуть позади Веронику я видела прежде. И от одного взгляда на нее становится некомфортно: девица явно себя ценит высоко и за словом при случае в карман не полезет.

Пялимся друг на друга. На мне белая мужская футболка. Длинная, как платье. Остро хочется домой под одеяло. Мне вдруг очень стыдно и надо спрятаться.

Лида смотрит на мой прикид. И бледнеет. Ее мысли проносятся по лицу бегущей строкой. Она хочет сорвать с меня футболку, которую узнала. Я тоже хочу немедленно избавиться от ткани. Но ни за что не покажу этого.

– Добрый день, – говорю спокойно. – Вы, наверное, к Паше?

Специально называю его не полным именем. Он мой. Сердце разгоняется. Лучшая защита – это нападение. Не так ли?

Вновь перевожу взгляд на Лиду. Та испуганно оборачивается и смотрит на Веронику в поисках поддержки.

– Да, позови Пашу, – цедит та. – Будь добра.

– Он на работе. Не знаю, когда приедет. – И добавляю уверенно: – Вам его номер телефона дать?

Вероника расширяет глаза.

– У нас есть, – выпаливает она.

– А, – отвечаю я. – Что ж вы не позвонили тогда перед визитом?

Из кухни доносятся аппетитные запахи. Девушки их непременно чувствуют. Что ж.

– Да как-то не подумали. В пятницу за кофе он сказал, что планирует отдыхать.

Слегка прищуриваюсь и напоминаю себе: с Лидой он был несчастлив. Будь иначе, я бы просто не появилась.

– Передать что-нибудь? У меня там обед, я спешу.

Отчасти сочувствую Лиде. Но лишь отчасти. Мне Павел тоже нужен, я слишком долго искала такого, как он. А наглая подружка попросту раздражает. Я бы так себя никогда не вела.

– Передай, что приходила его невеста.

– Мы собирались пожениться, – подает голос Лида. Мелодичный и приятный.

На всех фотографиях в социальной сети она улыбалась. Сейчас – нет.

– Я думаю, Диана в курсе, – фыркает Вероника.

Делаю удивленный вид.

– М-м-м. Он не упоминал вроде бы. Не помню.

Лида вновь оборачивается к Веронике.

– Мы пришли забрать кое-какие вещи Лиды. Это не займет много времени, – чеканит та слова.

– Созвонитесь с Пашей. Я не могу без разрешения отдавать его имущество.

Лида достает из кармана ключи и показывает мне. Внутри все обрывается.

– Он не против, – говорит она и делает шаг вперед.

Я мешкаю и все же… пропускаю их в квартиру. Какие могут быть варианты?

Разуваются гостьи так быстро, что едва успеваю осознать происходящее.

– Располагайтесь, – говорю с сарказмом вслед. – Я болею, так что могу быть заразной!

Угроза биологического характера ревнивых женщин не останавливает.

Мне неприятно. Может, Лида и жила здесь долго, но сейчас эта квартира – наша с Пашей. Мы провели почти сутки на этом диване в обнимку. Мы ласкали друг друга и наслаждались процессом.

Вторжение в нашу идиллию болезненно. Они уже в комнате. Там незаправленный диван. Моя сумка, вещи… Девушки многозначительно переглядываются.

Потом они обе шарятся по шкафам. Я сжимаю телефон, чтобы позвонить Паше и наябедничать. Но в последний момент передумываю. Человек на работе, зачем дергать? Ничего смертельного не происходит.

Они берут несколько медицинских и художественных книг. Потом идут в кухню, я следую по пятам. Масло закипает, пора уже жарить пончики.

– Столовые приборы помой, – говорит Вероника. Кажется, вежливых слов она не знает.

– Не надо, Ника! Ты чего, – одергивает подругу Лида. – Нам надо идти. Я только вазочку вот эту… – Лида быстро достает из шкафа небольшую чашку для варенья. – Я ее из Сочи привезла.

– Хочешь подарить ему посуду? Ты видела, сколько она стоит?

Кажется, кто-то воспринял разрыв подруги слишком болезненно.

– Без проблем, – включаюсь я. – Сейчас сделаю. Мне не сложно.

Собираю ложки, вилки, половник, венчик, ножи и прочую утварь, которую уже успела задействовать в своей масштабной деятельности. Мою в раковине. Потом застываю. О нет! Я забыла, где у него лежат пакеты! Ауч тысячу раз подряд!

Сегодня же видела стопочку, еще подумала, как аккуратно сложены. И в упор не помню, где именно!

Открываю наугад одну дверцу. Мимо.

– Пакеты тут, – быстро указывает Лида.

– Спасибо, – отвечаю я смущенно, доставая тот, что побольше.

Складываю ложки, вилки и все прочее. Увесисто выходит.

– Кастрюли, сковородки, бокалы, тарелки доставать? Наверное, понадобится коробка.

– Нет, это все не мое. – Лида дико краснеет. – Столовые приборы нам мама дарила. Я привыкла к ним.

– Да, удобные, – отвечаю я. – Что-то еще? Подумайте хорошо. Скорее всего, сегодня-завтра Паша поменяет замок.

– Увидим, – демонстративно усмехается Вероника. – Это мы увидим!

– А почему Паша на работе? – переводит тему Лида. – Что-то случилось?

– Да, ему позвонили утром. Пашиному пациенту стало плохо, тот и сорвался. Одинокий пожилой хирург, может, вы знаете?

Вероника закатывает глаза и называет фамилию Лиде.

– Паша всегда поможет, если требуется. Я очень ценю в нем эти качества, – говорю я.

– Это пока, – замечает Лида. Потом с жаром добавляет: – Ты еще с Матвеем не знакома как следует. Могу лишь удачи пожелать!

– Он как раз приедет на пончики. – Нейтрально пожимаю плечами.

Я не лгу, просто преувеличиваю. Так могло бы быть.

Вероника дергает рукой. То ли неудачно, то ли специально… но задевает сахарницу, та падает на пол, трескается. Сахар рассыпается! Меня взрывает раздражением.

– Извините, – говорит подруга Лиды, ничуть не раскаиваясь.

Затем на пол летит чайник. Удар выдерживает, но я, опасаясь осколков, отпрыгиваю в сторону. Хорошо, что успела выпить весь чай, а то бы весь пол был в облепихе.

– Их я дарила, – объясняет свое поведение Вероника и гордо следует в прихожую.

– Боже… – шепчет Лида. – Я сейчас все уберу! Она просто не в духе.