Звездюля: рождённый разгибать - Грильяж

За правдивый донос о нарушении предполагались бонусы, так что я очень сильно удивился, когда во время реставрации книг ко мне обратилась другая ученица.

Она носила зелёную мантию учащегося, маску для работника книгохранилища и перчатки. Голос был детским, пол по нему было сложно определить.

При этом рост указывал на возраст младше десяти лет даже для самых миниатюрных национальностей среди известных мне.

Так что пол я определял по цвету души. Впрочем, с монстрами из другого мира это давало осечки.

Так вот по время укрепления книги тонким слоем защитного клея эта мелочь оторвала меня своим шёпотом:

– Соученик, а Вы ведь богаты, да?

– Нет, иначе бы не занимался отработкой, – проворчал я, не отрываясь от процедуры.

– Это хорошо. Но Вы ведь первого года обучения, а уже здесь. Я уверен… – здесь я удивился, так как в местном языке местоимения и род у слов были, – … что у Вас хорошо происходит развитие выбранного пути.

– С чего такой вывод? – поинтересовался я.

В принципе, в обществе с преобладанием женского населения притвориться наследником мужского пола было не так уж странно. Особенно в странах, где без наследника мужского пола у клана просто отнимут титул и земли.

Однако зачастую такая поддельная личность быстро «погибала», стоило на свет появиться наследнику нужного пола. Ведь обычно на такое дело работал целый клан, пока глава рода и гарем были живы.

Послать же такого потомка в школу с почти полной анонимностью и закрытой одеждой было запредельно логичным действием.

– Просто догадка, – разочаровало меня юное создание.

– Ясно. Не отвлекайте, соученик, надо работать, – произнёс я, хотя мысленно усмехнулся.

Работники этого заведения не включали слово «пол» в приёмную анкету, но при понимании различий в униформе и обозначений на ней место общежития, моя собеседница без сомнений относилась к женской части.

Впрочем, так как комнаты представляли собой уютные одиночные норы, а банные процедуры происходили в одиночных помещениях, сохранять инкогнито было несложно.

– Кхм, не могу не отвлекаться, я здесь уже пятый год, развитие стоит на месте, а из родного дома пришли неприятные вести, что я должен срочно появиться там для наследования титула. Мне нужна помощь, – сообщил мне этот ребёнок.

– А я здесь причём? – проворчал я, делая монотонную работу максимально осторожно, хотя на самом деле просто старался понять смысл записей в книге по зачарованию оружия. Метод отличался от имеющихся в моей памяти, так что должен был быть полезным.

– Если Вы мне поможете, я передам Вам пять… нет, семь золотых монет! Это бюджет на дальнейшее обучение в академии, но мне сейчас важнее сдать экзамен! – заявил мой собеседник.

– Подкупите учёных, – попробовал я убрать от себя лишнюю ерунду по инерции, но затем до меня дошёл смысл. И далее я соврал, – хотя да, семи монет для них будет мало. Хорошо, я могу помочь. Всё равно следует готовиться к скорому экзамену. Но договор на обучение со мной мы заключим по всем правилам.

– … каким правилам? – настороженно произнесла собеседница, но поняла о чём я, потом выдохнула и посмотрела мне в глаза. – Хорошо, я согласен на контракт с защитой сторон.

– Тогда два последних вопроса: почему Вы обратились ко мне, соученик, а также назначьте время и место для составления и подписания контракта.

– Работать с древними текстами пускают только лучших, а ходить всегда, даже в подземелье, в тёмных очках это быть очень самоуверенным! – с непонятным мне блеском в глазах произнёс этот ребёнок, потом добавил. – Подождите, Вы сказали, что тоже собираетесь на экзамен? Вы же только первый год здесь, почему так рано?

– А зачем дольше? – не понял я.

– В академию берут минимум после двух лет обучения, – напомнила мне собеседница.

– Я не собираюсь обучаться далее в Лортлэне, а покину его для поиска знаний в другом месте.

– Я не ошибся с выбором! – уверенно заявил ребёнок в зелёной мантии.

– А теперь не мешайте мне, переплёт надо будет аккуратно прошивать… нет, здесь надо передавать библиотекарю. Я отойду, – проворчал я, на ходу быстро повторно просматривая узоры рун.

Глава 21

Мы встретились в «Бюрократическом Зале».

Однако там соученик оказался не один.

– Это мой дворецкий Вердрейв, – заявило юное создание, показав пальцем на мужчину в белой одежде, затем потыкало пальцами в население в зелёной форме (трёх девушек и трёх парней). – А это мои слуги, их имена неважны. Дела ведите с Вердрейвом, именно он посоветовал обратиться к Вам.

Я с удивлением отметил, что «дворецкий» был достаточно молод, развитие тела явно было неслабым, но куда ярче была аура волшебства стихии земли, которая без сомнений была не ниже второй ступени.

– Успешного познания, – поприветствовал я собравшихся. – Приступим к контракту?

– Вы не хотите узнать, почему я посоветовал лорду обратиться именно к Вам? – уточнил мужчина в белой форме.

– Если хотите поведать, я не против, – произнёс я. В принципе, это было не так уж важно.

Мужчина в белой форме зачем-то снял капюшон и начал говорить:

– У меня нет доступа к тому, кто из учащихся и какой метод развития получил. Но достаточно легко понять по тёмным очкам в подземелье, что у Вас склонность к свету или тьме, а развития этих стихий в школе нет. Ваши эмоции с самого начала не были яркими, так что то развитие можно было отсечь. Развития тела по пути силы Вы явно не проводите, – поведал мужчина. – Я один из библиотекарей, пусть с Вами не общался. Наш лорд при разговоре с работником выбрал развитие интеллекта, хотя по плану было иное. Я и остальные слуги избрали верное развитие, но в итоге стали бесполезны для него.

– То есть Вы подобрали «репетитора» методом исключения? – уточнил я.

– Вы третий. Вас я выбирал тщательно. И должен сказать, метод, о котором Вы сказали нашему лорду, ошибочен. Подкупать учёных нельзя, – заявил мужчина.

Только тут я понял, что его цель спровадить остальных.

Без сомнений этот Вердрейв был гением. И тот, кого он называл «лордом», не являлся для него ценностью, а стал кандалами для развития.

Но, конечно, он может «помочь»