Третий путь - Геннадий Ищенко

– А как у него с девушками?

– Не то, чтобы очень. Тридцать две девушки от него пришли. Все славные, да и специальности полезные есть. Одна даже геолог, правда, без опыта полевой работы.

– Ничего, Виктор натаскает.

– Его жена сама вперед потаскает, – хохотнул Фатеев. – За кудри. Чтобы какая жена отпустила мужа одного с такой красавицей?

– Устроили их нормально?

– Конечно. По две девочки в комнату. Мебель, ковры, мелочевка всякая. По-моему, довольны.

– А Снегиревы?

– Анжеле помогли вселиться. Вообще-то у нее все было свое, но от ковра не отказалась. А Алексей, как только помог жене, сразу ушел обратно. Он еще пару дней будет гнать порталом солярку и оконное стекло, а потом займется вашими накопителями. За это время наши ребята, может быть, еще девушек найдут.

– А с Урая кто-нибудь пришел?

– Там совсем мало. Всего восемь девушек и ни у одной нужных специальностей. Но симпатичные. Мы их пока в пищеблок определили.

– Ладно, я пойду. Петра не видел?

– Он, по-моему, домой пошел.

Петр действительно сидел дома и что-то просматривал на ноутбуке. При виде входящей жены он выключил компьютер и вытащил из него флешку, подошел к Лене и поцеловал в губы.

– Поцелуями не отделаешься, озабоченный ты наш.

– Да все, что угодно, ты только скажи.

– Завтра я сбегаю к родителям, а потом мы с тобой вдвоем сходим во Фламин на день-другой, после чего опять вдвоем прогуляемся в Новосибирск.

– А как же школа?

– Элора пока справляется, потянет лямку одна еще несколько дней.

– Ладно, уговорила. Ленок, присядь, пожалуйста: мне надо с тобой серьезно поговорить. Ты помнишь, как я с камерой здесь все снимал?

– Конечно. Ты еще агитку готовил для ролевиков. Так?

– Так, да не совсем. То есть для них я тоже снимал, но не только для них.

– А еще для кого?

– Давай поговорим на философские темы. Вот что ты считаешь главным в жизни?

– Ну ты и спросил. Жизнь, наверное. Без нее все остальное все равно недоступно.

– Ответ положительный. А вот представь себя президентом России.

– Тяжело, – Лена засмеялась. – Президентом, да еще такой страны, как наша! Считай, что представила.

– Вот-вот. Ты президент и у тебя есть все: прекрасная квартира в центре столицы и загородный дворец, виллы за границей в престижных местах, шикарные автомашины и не менее шикарные женщины, счета в отечественных и зарубежных банках, почет и уважение.

– Насчет уважения я бы поспорила.

– Неважно. Ты поняла, о чем я. Всего этого он достиг, допустим, в сорок пять. Жизнь человеческая коротка: уже через пятнадцать лет его перестанут интересовать женщины, еще через пятнадцать – все остальное. И вот приходит некто и доказательно говорит, что может набросить нашему президенту еще лет сто активной жизни, да еще без каких-либо болезней. Ну и из семьи кого подлечить по его выбору. Как ты думаешь, что он сделает?

– А тут и к гадалке ходить не надо. Поместит он такого ценного кадра где-нибудь в надежно охраняемом месте и, чтобы не заскучал и не дай Бог не загнулся, будут его снабжать по высшему разряду всем, начиная с баб и кончая туалетной бумагой.

– Это если смогут повязать. А если очень убедительно показать, что это дело невозможное, а то и чреватое разного рода неприятностями, и что выгоднее брать, что дают, то есть получить ту же долгую жизнь и здоровье, но на условиях все это дающего.

– Тогда все равно попытаются взять под контроль, а уже если не получиться, то могут пойти на сотрудничество. Петр, ты что задумал?

– Вот! – он поднял вверх указательный палец. – Зришь в корень. Нас ведь чего в первую очередь ищут с собаками по всей России? Не из-за того, что мы сперли кучу никому, по большому счету, не нужного барахла. А потому, что боятся, что кто-то его может пустить в ход здесь в России.

– И ты…

– И я решил, с одной стороны, их успокоить, а с другой, – закинуть наживку с дальним прицелом в расчете на сотрудничество на государственном уровне. Если все сыграть по-умному, то вполне может прокатить. При этом мы получим надежный канал снабжения людьми, материалами и техникой.

– Ага, и каждый второй такой человек будет агентом ФСБ, ГРУ и других подобных контор.

– Конечно, – согласился Петр. – А ментальная магия на что? Это наш козырь, о котором там пока не знают. И надо, чтобы не знали впредь, иначе с нами никто никаких дел иметь не будет: просто побоятся. Мы ведь любого агента шутя перевербуем, а у первых лиц государства вызовем большую и стойкую симпатию и горячее желание помочь. Особо на них воздействовать нельзя, так как все они под контролем, да нам это и не надо. Просто подкрепим явную для них выгоду соответствующим ментальным внушением.

– Но ведь всю эту помощь надо как-то проводить и отчитываться.

– Это как раз ерунда, – махнул рукой Петр. – Откроют какую-нибудь липовую тему по одному из закрытых НИИ, например, с такой же липовой отчетностью. А оборудование и оружие вообще не проблема: списал и все в ажуре.

– А почему на Совете об этом молчишь?

– С Фатеевым я говорил приватно, а на Совет не выношу, потому что маги в нашей реальности разбираются слабо и все равно переложат решение этого вопроса на нас.

– И когда думаешь сделать первые шаги?

– Да вот когда будем все заканчивать в Новосибирске, тогда и сделаю.

Глава 15

Следственное управление ФСБ России, Москва, за две недели до захвата дома Град

– Разрешите?

– Проходите, Сергей Федорович, присаживайтесь.

– Есть большие подвижки по делу "Майор".

– Вот как? А меня как раз недавно по нему на ковер таскали и вежливо так мордой об пол. Не дает покоя эта лечебница кое-кому на самом верху: почти семь десятков безнадежных больных со стопроцентным выздоровлением впечатляют. Действительно, новые возможности. С лечебницей ваши подвижки не связаны?

– Нет, не напрямую, во всяком случае.

– Жаль. Ладно, докладывайте.

– В плане проверки связей Корнеева мы заинтересовались одним инженером…

– Хорошо хоть опять не олигархом, чтобы вас отмазать в тот раз мне пришлось изрядно покрутиться.

– Товарищ генерал, я действовал строго в рамках инструкций. Сами же говорили, что надо трясти связи Корнеева.

– Вот нас и потрясли. Не те времена и не та фигура. Знаю, что вы действовали предельно корректно, но и этого хватило. Так что там не так с инженером?

– Они не просто знакомые. Подружились в армии и в дальнейшем постоянно поддерживали самые близкие отношения. По сути, если отбросить вульгарное значение этого слова, он был другом семьи Лавровых. Дмитрий Николаевич Лавров, тридцать девять лет, радиоинженер, работает в одном из закрытых НИИ, которое плотно сотрудничает с нашим Центром специальной техники. Можно даже сказать, что он работает на нас.

– И чем же вам так интересен наш работник, помимо дружбы с главным фигурантом этого дела?

– Лавров женат уже около девятнадцати лет, имеет троих детей. Нас заинтересовала старшая дочь. В возрасте десять лет она внезапно пропала по дороге из школы домой. Поиски ни к чему не привели. А через четыре года она заявляется к следователю вместе с родителями с просьбой закрыть дело. Следователю стало интересно, где могла околачиваться целых четыре года такая сопля. Сами знаете, что всякое бывает, но обычно не с девчонками ее возраста, а гораздо старше. Она сначала отказалась отвечать, потом послала следователя и под конец закатила истерику. Родители ее поддержали. А ему оно надо? Состава преступления нет, претензий к нему – тоже. Выпроводил всех, закрыл дело и обо всем с облегчением забыл. Для девочки (ее зовут Лена) наняли репетиторов, а через пару месяцев с небольшим она сдала экстерном все экзамены за среднюю школу.

– Талант, особенно если предположить, что эти четыре года она нигде не училась.

– Именно. Вскорости она получает паспорт с пропиской по месту жительства родителей. А дальше начинаются странности. Работать она никуда не устраивалась по малости лет, учиться тоже не поступала. Дома бывает изредка: соседи сказали, что видят ее один-два раза в месяц. Причем приходила почти всегда на один день, редко больше. Последние месяцы ее прихода домой вообще никто не видел, хотя была точно. И из квартиры выходила. Лавровы живут на зарплату Дмитрия, а это где-то тридцать тысяч. Одеваются дорого, имеют приходящую домработницу, которая убирает квартиру и следит за младшими детьми, пока мать совершает променады. Наш человек заметил, что она носит массивные золотые серьги. У нее длинные слегка вьющиеся волосы и локоны серьги немного прикрывают, но он утверждает, что серьги с алмазами и немаленькими, карат на десять. Причем именно бриллианты, а не стразы. Проверка показала, что происхождения Лавровы самого простого, и фамильными эти драгоценности быть не могут. Подруги по последнему месту работы Татьяны Викторовны ничего такого на ней раньше не видели.