Путь мистика - Бхагаван Раджниш

Поэтому это может случиться в гипнозе: если твое бессознательное имеет меньшую власть, чем сверхсознательное, тогда в гипнозе ты будешь двигаться в сверхсознательное и найдешь эти сокровища. Но они не принадлежат бессознательному. Видя их впервые, ты думаешь, что была в отношении их бессознательна. Это правда: ты была в отношении их бессознательна, но они не являются частью бессознательного ума; они являются частью сверхсознательного, но ты этого не осознавала.

У всех этих шести различных секций ума, - если отложить в сторону сознательный ум, твой ежедневный рабочий ум, - есть собственная система памяти. Все, что ты достигаешь или теряешь в каждой жизни, становится частью какой-то системы памяти. Если оно с темной стороны, оно движется в бессознательное. Если оно так темно, что даже бессознательное чувствует, что это для него слишком тяжело, тогда это проскальзывает глубже, в коллективное бессознательное. Но если коллективное бессознательное тоже чувствует, что это худшее из всего, что только могло случиться, тогда это соскальзывает в космическое бессознательное, которое готово принять все, потому что оно подобно скале; оно не заботится о том, что это такое.

То же самое происходит со светлой стороны, но большинство людей не достигает сверхсознательного. Изредка это бывает, если кто-то работал над развитием своего существа, и не просто старел, но взрослел, - тогда некоторые вещи оказываются в сокровищнице сверхсознательного. Но если человек продолжает двигаться в этом направлении, придет время, когда появятся вещи, которые могут быть сохранены только в высшем уровне сознательного. И это будет системой памяти коллективного сверхсознательного.

Но есть некоторые опыты, которые могут накапливаться только в космическом сверхсознательном, и с каждой жизнью путь вверх становится все уже. Из тысячи человек только один может накопить что-то в сверхсознательном; один из миллионов может накопить что-то в коллективном сверхсознательном; один из миллиардов может накопить что-то в космическом сверхсознательном.

Когда ты рождаешься, ты рождаешься в сознательный ум, который ничего не знает о сокровищах и драконах неосознанно. Но немного работы, и ты это осознаешь. Если это нечто высшего уровня, немедленно твое сознание станет частью сверхсознательного, хотя бы на мгновения, под гипнозом.

Я работал над многими людьми. Очень немногие люди обладают памятью в сверхсознательном, и они удивляются, когда что-то вспоминают, потому что они всегда думали, согласно западной психологии, что все, что подавлено, непрожито, - уродливо и находится в бессознательном. Они очень озадачены, потому что это не может быть подавлено: человек приходит от этого в такой экстаз, что хочет, чтобы весь мир знал, что это правда, это бывает. Не возникает вопроса о подавлении.

Но в перемещении из одной жизни в другую, просто чтобы ты не помнил прошлую жизнь, механизм работает так, что ты не помнишь ничего - ни бессознательного, ни сверхсознательного, ни чего-либо за их пределами. Ты приходишь с чистым сознательным умом, чтобы началось новое воспитание, новое учение, новое обусловливание.

Если бы в памяти оставались все эти семь уровней, ребенку было бы очень трудно - это все равно, что учить ребенка одновременно семи языкам. Он будет в замешательстве, полном замешательстве. Это естественная защита от замешательства и безумия: позволить только одной части двигаться в новую жизнь, свежей, чтобы новая жизнь могла принести тебе свою собственную идеологию, религию.

Я помню одну девочку, которая жила всего в ста милях от Джабалпура, в Катни. Ее родители были в большом недоумении, потому что она помнила, что в прошлой жизни была маленькой дочерью в джабалпурской семье, она помнила, как умерла; наверное, ей было девять или десять лет, когда она умерла, а теперь ей было, может быть, пять лет. Я знал семью в Джабалпуре, о которой она говорила. Я узнал их случайно, потому что у них был гараж рядом с моим домом, и когда у меня что-то ломалось в машине, я приходил туда.

И в ста милях оттуда, в Катни, я постоянно беседовал с небольшой группой искателей. Они привели ко мне эту девочку. Они сказали:

- Она это помнит. Что нам делать? - потому что она была в большом замешательстве. - Она постоянно нас просит отвести ее к родителям, к братьям, а они живут в Джабалпуре. Она помнит, как ее звали.

Когда они мне это рассказали, я сказал:

- Не волнуйтесь. Я их позову, и если она узнает их в толпе, это будет доказательством ее памяти.

Этим вечером я должен был выступать перед большим собранием, около двадцати тысяч человек, и я позвонил этой семье, рассказал всю историю и попросил их прийти в как можно более измененном виде.

- Не одевайтесь так, как вы выглядели, когда ваша сестра умерла.

А у них действительно была сестра, которая умерла, когда ей было около десяти лет.

Пришла вся семья, и я им сказал:

- Встаньте или сядьте в разных местах, и пусть эта девочка вас найдет.

Девочка нашла каждого - всех, кроме маленьких детей, которые родились после нее.

Тех, кого она покинула в прошлой жизни, она тут же узнала.

- Это мой брат.

Она называла его имя, она знала отца, мать, сестру, даже слугу. Слуга ушел от них и служил где-то в другом месте. Они привели его, чтобы посмотреть, узнает ли она слугу. Она тут же узнала его и сказала:

- Он так любил меня.

Ее случай стал очень знаменитым. Ее изучать приходило много психологов, но ее родители разрывались на части, и она сама разрывалась на части. И теперь новая семья - то есть семья из прошлой жизни - тоже разрывалась на части. Они захотели вернуть девочку обратно. Кому должна принадлежать эта девочка? Куда ей идти? Она хотела, чтобы обе семьи жили вместе. Это было невозможно, потому что теперь она родилась в семье браминов, а в прошлый раз относилась к низшему классу. Они не могли жить вместе - просто из-за индуистской кастовой системы.

И, в любом случае, это было неблагоразумно: у одних был бизнес, сервис в Джабалпуре, а у другой семьи - бизнес и вещи в Катни. Неблагоразумно было им жить вместе, но она не могла оставить ни тех, ни других. И я сказал:

- Сделайте одно: пусть иногда она приходит и живет с семьей в Джабалпуре, а иногда с вами, и обе семьи... Это не так далеко - всего два часа по дороге - и не станет трудной проблемой.

Но это оказалось трудным, так как, когда она покидала одну семью, она плакала, потому что не хотела покидать эту семью - и все же хотела быть и в другой. Видя ее страдание, я предложил:

- Позвольте мне ее загипнотизировать. Это какого-то рода уродство. В природе случилась какая-то ошибка; иначе каждый был бы в таком же состоянии.

И это дело всего двух жизней: если же ты будешь помнить четыре, пять, шесть, семь жизней, то придешь в полный хаос.

Ты не будешь знать, что делать. Время не играет никакой роли. Если ты любил женщину в прошлой жизни, то снова найдешь, что любишь ее; но что ты будешь делать с женщиной, которую любишь теперь? Ее ты тоже любишь!

Видя ее агонию, родители согласились. Ей понадобилось семь сеансов глубокого гипноза, чтобы забыть прошлую жизнь, и тогда она снова стала радостной и здоровой.

Естественная система работает так, что ты забываешь прошлое, но ничто не теряется; где-то все сокровища сохраняются. Именно поэтому это можно вспомнить. Ты только забываешь; это не выпадает из твоего существования. Это хранится либо в бессознательном... в основном, в бессознательном, потому что большинство людей не переживают ничего такого, что должно храниться в сверхсознательном. И любой человек, у которого есть сокровище в космическом сверхсознательном, уже готов к просветлению. Если человек поднялся так высоко, накопил такие воспоминания, это значит, что этот человек готов взорваться в предельном праздновании.

И то и другое возможно; тебе просто нужно посмотреть на качество воспоминания. Если оно экстатично, медитативно, радуйся ему: оно соединяет тебя с прошлыми жизнями медитации, в которых ты остановилась из-за смерти. Оттуда ты можешь расти. Внезапно ты нашла сокровище, которое тебя поддерживает. Но если это только что-то из бессознательного, просто стань сознательной, и оно исчезнет.

Любимый Ошо,

Я вижу, что люди постоянно говорят, что хотят истины - ничего, кроме истины, - и свободы; они хотят жить в свободе. Когда же до этого фактически доходит дело, никто не хочет слышать истины или жить в свободе. Все хотят продолжать жить во лжи и владеть тем, что, по их мнению, им принадлежит.

Я вижу это в себе, и по мере того, как я с тобой иду по пути, этого становится меньше и меньше. Почему нам хочется держаться за уродливую ложь жизни до такой степени, что мы жертвуем своей истинностью и природой?

Нужно понять несколько вещей.