Япония эпохи Мэйдзи - Лафкадио Хирн

39

Эдвард С. Морзе (Морзе, Эдвард Сильвестр (Edward Sylvester Morse; 1838–1925) — американский зоолог и востоковед. Основоположник археологического и антропологического изучения Японии. — Прим. перев.) в своей книге «Японские дома» опубликовал с чужих слов весьма необычное заблуждение: «Буддистские домашние алтари стоят на полу — или, во всяком случае, мне так сообщили». Они никогда не стоят на полу, ни при каких обстоятельствах. В домах более высокого класса для буцудана закладываются специальные конструкционные элементы: альков, ниша или иное приспособление, часто расположенное таким образом, чтобы его можно было загораживать при помощи скользящей ширмы или небольшой дверцы. В жилищах поменьше, за неимением лучшего места, он может устанавливаться на полку, а домах бедняков — поверх тансу (ларя для одежды). Он никогда не помещается так высоко, как камидана, но редко — на высоте менее трех футов от пола. На собственной иллюстрации Э. С. Морзе буддистского домашнего алтаря он стоит вовсе не на полу, а на верхней полке посудного шкафа, который не следует путать с буцуданом — очень маленьким в сравнении с ним. Указанный рисунок был, по-видимому, сделан во время праздника Боммацури, посвященного усопшим. В такое время домашний буцудан всегда открыт для обозрения, а иногда и перемещается из своего обычного места, чтобы обеспечить свободное пространство для приношений, которые должны размещаться напротив него. Ставить или класть любой священный предмет на пол считается у японцев крайне непочтительным.

40

Для каждого умершего буддиста изготавливаются две поминальные таблички. Одна помещается в домашний алтарь, другая, обычно больше размером, хранится в храме, прихожанином которого был усопший, вместе с чашкой, в которую как приношение ежедневно наливается вода или чай. Почти во всех крупных храмах можно видеть тысячи таких табличек, расставленных ровными рядами, один над другим — и каждая табличка со своей чашкой перед ней, ибо считается, что чай пьют даже души усопших. Иногда, правда, о приношении забывают, я видел ряды чашек, в которых была одна лишь пыль — по вине, быть может, нерадивого служителя.

41

Это пример кайме самурайского сословия. Кайме самураев отличаются от кайме усопших из более скромных сословий. Японец, бросив лишь мимолетный взгляд на ихай, может сразу определить, к какому классу общества принадлежал покойный.

42

«Преподносим благоговейно чай досточтимым буддам». Буддисты надеются, если и не верят, что усопшие становятся буддами и, таким образом, избегают всех горестей и печалей последующего переселения душ. Поэтому выражение «почил в бозе» в японском языке часто передается фразой «сделался буддой».

43

Вовсе не предполагается, что усопшие будут потреблять какую-либо видимую пищевую субстанцию, подносимую им, ибо считается, что они пребывают в бесплотном состоянии. Идея состоит в том, что они поглощают лишь невидимую субстанцию пищи. И поскольку фрукты и иные подобного рода подношения утрачивают часть своего аромата, будучи в течение нескольких часов подвержены воздействию воздуха, это незначительное изменение в былые времена принималось за свидетельство того, что духи попировали. Образование неизбежно рассеивает эти утешительные иллюзии, а вместе с ними — и целый сонм нежных и прекрасных фантазий, касающихся отношений между живыми и мертвыми.

44

Я нахожу, что число хлопков несколько различается от провинции к провинции. На Кюсю хлопки в ладоши продолжаются очень долго, особенно перед молитвой Восходящему Солнцу.

45

«Хогэн-моногатари» («Сказание о годах Хогэн») — сочинение неизвестного автора в жанре гунки — воинских повествований, которые иногда определяют как самурайский эпос. В центре повествования смута в эру Хогэн в 1156–1159 годах.

46

Поскольку вошло в моду в рядах западных филистеров и самопровозглашенных искусствоведов насмехаться над любым писателем, с похвалой отозвавшемся о реализме японского искусства, я позволю себе привести здесь слова самого знаменитого из ныне здравствующих натуралистов Англии на эту тему, чей авторитет едва ли, полагаю, может быть поставлен под сомнение. Вот что говорит Альфред Рассел Уоллес (Альфред Рассел Уоллес (Alfred Rüssel Wallace; 1823–1913) — путешественник, географ, биолог и антрополог. — Прим. перев.): «…Есть обширная коллекция цветных рисунков растений Японии, выполненных японской дамой, которые представляют собой самые совершенные произведения, когда-либо мною виденные. Каждый стебелек, побег и листок создан единственным взмахом кисти, при этом характер и общий вид крайне сложных растений передан изумительно точно, а сочленение стебля и листьев показано в строжайшей научной манере» («Malay Archipelago», глава XX).

Следует отметить, что это было написано в 1857 году, до привнесения в Японию европейской манеры письма. Это же самое искусство изображения листьев и т. д. единственным взмахом кисти по-прежнему широко распространено в Японии — даже среди беднейшей категории оформителей.

47

Разница между симэнава и симэкадзари заключается в том, что симэкадзари не имеет мистического значения; это просто соломенная веревка, к которой прикреплено множество различных любопытных символов. Тем не менее иногда эти названия используются как синонимы.

48

Есть буддистская поговорка о кадомацу, смысл которой в том, что каждый кадомацу — это лишь подорожный столб на пути в Страну Мрака, или, другими словами, что каждый праздник Нового года извещает лишь о завершении еще одного прогона в непрестанном путешествии к смерти.

49

Морской окунь, называемый тай, широко распространенный вдоль всего побережья Идзумо, не только справедливо высоко ценится, как самое изысканное японское рыбное блюдо, но также является символом счастья и удачи. Он служит церемониальным подарком при бракосочетаниях и в иных торжественных случаях.

50

Водоросль семейства саргассовых, другое ее название «морской виноград». Различные виды съедобных водорослей составляют изрядную долю японского рациона питания.

51

Это особой формы посох, с которым обычно изображается божество Дзидзо. С ним часто ходят нищенствующие буддистские монахи. Сякудзё бывают разной величины. Тот, с которым ходят яку-отоси, как правило, очень короткий. Существует предание, что сякудзё поначалу появился как средство предостережения насекомых и прочих мелких созданий на пути буддистского паломника, дабы он нечаянно на них не наступил.

52

Райдзю (яп. «громовой зверь») — легендарное существо из японской мифологии, вероятное воплощение молнии. Его тело состоит из молний, при этом он может предстать в виде кошки, лисы, ласки, барсука, обезьяны или волка.

53

Имеется в виду жук-точильщик, издающий звуки, ритмично ударяя головой о стенки своих ходов в древесине.