Противник за спиной - Хайдарали Мирзоевич Усманов

И эта волна чувств в тот вечер вырвалась из её души, банально смывая все заслоны, и границы, которые принцесса сама установила для себя.

Елена ещё глубже погрузилась в воспоминания, пытаясь восстановить каждый миг того дня. Магия Разума вновь окутала её разум, и перед внутренним взором начали проступать детали, которые прежде казались незначительными. В тот момент, когда слова принцессы Мюнбёль задели её гордость, она краем глаза заметила своё отражение в отполированном до блеска щите, висевшем на стене. Его поверхность, отполированная до зеркального сияния, словно специально показала ей её собственное лицо в тот самый миг. И девушка увидела то, как её лицо побледнело… Как губы сжались в тонкую линию… Её черты стали холодными, как у статуи, а глаза, обычно тёплые и лучистые, наполнились ледяным высокомерием. В тот момент её гордость, её ранимое «я» взыграли с такой силой, что даже её разумная натура уступила место эмоциям. Она перевела взгляд на Юрия, который стоял рядом, всё ещё держа в руках ту самую шкатулку, в которой лежал тот самый флакон с ценным корнем, что привезли специально для Юрия.

Внимательно и даже отрешённо просматривая свои воспоминания, Елена увидела то, как, видимо уже неосознанно, протянула руку, вцепившись в запястье, стоявшего рядом парня. Её тонкие пальцы, обычно мягкие и нежные, сжались как стальные тиски. И её острые ноготки, вонзившиеся в его кожу, даже оставили кровавые отметины. Видимо почувствовав это, Юрий дёрнулся… Но не сразу. Его глаза сразу же метнулись к её лицу. И именно в это мгновение в его серых, как штормовое небо, глазах внезапно вспыхнуло узнавание. Он понял её. Понял, что она сейчас испытывает: гнев, разочарование, обиду. Но в его взгляде, помимо этого, читались ещё две эмоции, которые заставили сердце Елены сжаться от подступившей к нему боли. И это была боль от того, что она обрушила на него всю тяжесть своего гнева. И именно в это мгновение в его глазах промелькнуло то самое отчуждение… Тот самый холодный разрыв, который образуется, когда два человека вдруг понимают, что между ними лежит огромная пропасть.

После явного осознания этого Юрий молча, осторожно, будто боясь нанести ещё большую рану, отступил. Освободил своё запястье из её хватки, при этом не проронив ни слова. Потом медленно, но с безупречным изяществом склонился в церемониальном поклоне. И именно сам этот поклон, исполненный с предельной вежливостью, ударил Елену словно хлёсткая пощёчина. Тут же она почувствовала, как внутри что-то треснуло. Между ними возникла непреодолимая преграда. В его глазах она увидела решение, принятое мгновенно, но окончательно. Он больше не смотрел на неё как на равную. Как на партнёра или хотя бы друга… Для него она снова стала лишь принцессой. А он – простой дворянин без титула и земель. То самое положение дел, которое она так старательно хотела устранить из их отношений. Но после этого всплеска эмоций, эта пропасть между ними стала просто непреодолимой.

Она вспомнила то, как следила за тем, как он уходил, чувствуя, что не может позвать его обратно. Её гордость, её статус не позволяли этого. Но одновременно с этим её сердце было охвачено злостью на саму себя. Елена в ярких красках вспомнила тот миг, когда её отражение в щите снова попалось ей на глаза. Ледяное лицо. Высокомерный взгляд. Это была она, принцесса Елена, дочь Императора Адальберта. И именно это оттолкнуло его. Осознав всё это, она снова сжала свои тонкие и изящные руки в кулаки, вернувшись в реальность, а по её щеке скатилась слезинка, оставляя горячий след.

– Почему всё получилось именно так? – Тихо прошептала она, обращаясь к пустоте, но не получая ответа. – Куда я смотрела? Почему я не смогла сдержаться? Ведь он всего лишь хотел защитить себя! Мы же тогда не были знакомы!

– Ну, что? Вспомнила? – Внезапно заданный вопрос со стороны младшего брата, заставил девушку банально разрыдаться. Тут же вокруг неё захлопотали. Слуги… Отец… Брат… Все пытались успокоить принцессу, которая буквально заходилась в беззвучном плаче. И только спустя где-то полтора часа она смогла хоть немного успокоиться и, тихо всхлипывая, подтвердила тот факт, что действительно нашла в своей памяти тот самый момент, в котором поступила совсем не так, как было бы нужно вместо того, чтобы просто сдержаться и постараться продемонстрировать парню своеобразное дружелюбие и привязанность, чтобы потом всё-таки попробовать разговорить его и заставить рассказать правду, Елена повела себя так, как была обучена. Рефлексы и инстинкты, вбитые в неё годами воспитания у лучших наставников, которые учили её именно как венценосную особу, сыграли свою роль. И Юрий увидел перед собой отнюдь не супругу, которая действительно его любит и переживает за него… Он увидел перед собой именно разгневанную хозяйку, которая просто мечтает его наказать. Это и был тот самый шаг с её стороны, который и разрушил буквально всё между ними.

– Всё-таки это и случилось? – Устало осел в своём кресле Император Адальберт, задумчиво хмыкнув своим собственным мыслям. – Я подозревал что-то подобное. Когда ты только-только рассказала о вашем конфликте. Теперь-то я в этом уверен. Он действительно будет теперь стараться держаться от тебя на расстоянии. И тебе придётся очень постараться, чтобы хотя бы приблизить его к себе. Не как друга. Дружбы теперь уже не будет. А как супруга… В этом я не уверен! К сожалению, вынужден тебе сообщить тебе о том, что супружеские узы не могут быть принудительными. И я не удивлюсь, если в скором времени твой брачный браслет просто спадёт с твоей руки. Именно по той причине, что супружество – это в первую очередь доверие друг к другу. Доверие… Любовь… Привязанность… Уважение… Я понимаю, что вас учили тому, что все обязаны подчиняться воле Императорской семьи. Но в семье, к сожалению, этот вопрос даже лучше не поднимать. В лучшем случае, семейная пара – это равноправные партнёры. В худшем, они зависят друг от друга. У вас же ничего не объединяет как тебя с ним, так и его с тобой. Да… Жаль, конечно, что мы опоздали… И если раньше мы могли его хотя бы попытаться привязать к нам титулом и землями, что просто вынудило бы его подчиняться правилам и законам, принятым в Империи, то теперь с этим будут огромные сложности.

– А разве нельзя сыграть на том, что теперь вся та страна, которую он может называть своей родиной, вошла в территорию Империи? – Задумчиво проговорил принц Георг, внимательно посмотрев на своего отца и на вскинувшую на него свои заплаканные