Возвышение Меркурия. Книга 17 - Александр Кронос

нас, понял, что произошло. Но отреагировать не успел — прежде чем он что-то предпринял, я уже сорвал печать со своего сознания и моментально её растворил. Перед этим запустив ментальный импульс по тем прозрачным каналам, что связывали её с оттисками на разумах членов свиты. Враг использовал меня в качестве центрального компонента схемы, справедливо полагая, что я окажусь связан со всеми, кто входит в элиту нового Дома.

Это было практично и эффективно. Тем более они не ошиблись — единственной, кто не приносил мне присягу, была Найхва. Но с ней мы были связаны по иной причине. Так что у неизвестного мне автора этой стратегии, получилось накрыть всех и сразу.

Правда сейчас это работало против него — переданный ментальный импульс выжигал печати на разумах моих ближайших соратников и мчался дальше, разветвляясь и касаясь каждого члена пантеона.

Я не знал, что в такой ситуации может предпринять оппонент, но предполагал, что просто наблюдать за своим поражением он вряд-ли станет. И потому метнулся вперёд — к разуму Оболенского.

Стоило коснуться сознания князя, как на меня обрушился настоящий вал эмоций — ярость и гнев самого патриция, который всё видел, но ничего не мог сделать. Растерянность и злость кукловода. И отдача от массы сгорающих ментальных печатей, которые были завязаны на него же.

Ещё стал понятен способ, при помощи которого взяли под внешний контроль Оболенского, сделав его послушным исполнителем чужой воли. Враг использовал часть его энергетической структуры, при помощи которой добрался до разума и смог изолировать последний, перехватив контроль. И судя по тому, что задействованные компоненты отвечали за родовой Дар, дело тут было в играх Ордена Равновесия. Либо какой-то закладке, которую они оставляли на крайний случай внутри самих себя, либо своего рода генетическом сбое, что должен был проявляться у каждого из их потомков. Правда не совсем понятно, зачем тогда были нужны такие сложности с Афеей, раз они могли попросту приказать ей убить внука и всех его отпрысков, после чего прикончить себя саму.

Эта мысль молнией пронеслась на заднем фоне, а сам я устремился к каналу связи между кукловодом и Ратибором, который прямо сейчас принялся истончаться. Фавнов ублюдок понял, что проиграл и пытался ускользнуть.

Выбор я сделал за какие-то доли секунды. Отправил мыслеобразы Василине, Найхве и обоим спутникам, передав всем четверым одинаковые инструкции по поводу своей оболочки. Хотя бы один из них должен был получить их в полном виде и рассказать остальным. Сам же я попросту бросился в гаснущий канал связи.

Это не было продуманным решением. Более того, уровень риска сейчас зашкаливал. Сложно сказать, что именно ждало меня на противоположной стороне. Но внутри всё кипело от ярости, которая требовала немедленно выхода. Неизвестные мне циклоповы выродки собирались убить нас всех. Оборвать множество жизней, даже не попытавшись вступить в переговоры. Понятно, что они желали власти и собирались подмять скопление под себя. Но я не пожирал души смертных, не лил океаны человеческой крови и не планировал превращаться в тирана. Даже вопросы с другими Домами, которые сейчас были намного слабее нас, решались дипломатическими методами. Хотя силовой вариант был бы куда быстрее. И все возможности для его реализации у нас были.

У Ордена Равновесия не имелось ни единой объективной причины пускать под нож зарождающийся пантеон. Единственное, что приходило на ум — они решили выйти из тени и править самостоятельно. Либо им не понравилось, что всё скопление оказалось под властью единого Дома и серые кардиналы решили вновь превратить его в поле битвы между десятками, а то и сотнями мелких Домов, которые станут грызть друг другу глотки за каждый мир.

Анализ. Самый простой способ рационализировать рассудок и остудить собственный гнев. Который я прямо сейчас использовал. Потому как накал злости грозил разорвать мою ментальную структуру в клочья. Или, как минимум, повредить её. Что с учётом обстоятельств, могло закончиться весьма плачевно.

Канал связи, в который я благополучно влетел, оказался протяжённым. Если изначально я предполагал, что противник укрылся где-то поблизости, то быстро понял, что ошибался — мой разум тянуло куда-то вдаль. Настолько, что я потерял ощущение контакта с собственным пантеоном.

Потом всё закончилось и я закрутился внутри оболочки кукловода. Того самого, что всё это устроил.

Безусловно он был опытным воином. И подготовился к тому, что по нему могут нанести ответный удар. Артефакты и плетения на все случаи жизни, включая ментальные. Только вот не подумал, что кто-то рискнёт прыгнуть в неизвестность и окажется тут в виде чистого разума. Да ещё и божественного — напитанного верой колоссального количества смертных и солидного числа иных богов.

В чём-то он даже был прав — имейся у меня побольше времени на размышление, я бы не стал поддаваться влиянию момента. Но что сделано, то сделано — слишком уж вывела меня из равновесия мысль, что какое-то неизвестное порождение Эребуса сейчас перечеркнёт абсолютно всё мной сделанное и перебьёт тех, с кем я прошёл свой путь.

В любом случае, я уже был здесь. И принялся немедленно действовать. Разнес в клочья ментальную защиту, которая была создана для сопротивления плетениям и не могла выдержать натиска божественного сознания в его чистом виде. Спалил второй эшелон обороны, выстроенной внутри его разума. И обрушился на него, выпустив на свободу всю свою ярость.

Какое-то время он пытался дать отпор. Сражался, пробуя выкинуть меня за пределы своей оболочки. Даже предпринял несколько попыток дать сигналы тревоги, которые я успешно перехватил. У самого противника сложилось впечатление, что те отправлены, но на самом деле плетения не сработали. Когда находишься буквально внутри головы своего врага, провернуть подобное не так уж сложно.

Будь на его месте кто-то попроще, справиться вышло бы намного быстрее. Но передо мной была старая сущность с прочной ментальной структурой сознания и безумным желанием жить. Потому пришлось повозиться.

Но в конце концов, я его продавил. Сломил последние барьеры и набросился на чужой разум, безжалостно разрывая его на куски. После чего сразу затих — меня придавило колоссальной волной воспоминаний, которые достались в качестве трофеев. Красноглазый, которого на самом деле звали Вэссараном Тафро, прожил долгую жизнь. Память о которой сейчас вливалась в мой разум.

Детство и юность, обучение обращению с силой, вербовка Орденом Равновесия и предательство своего прежнего господина, долгие столетия интриг и подковёрных игр. Обретение нового статуса — он скакнул из Служителей в Надзирающие, получив определённую свободу действий. Очередные интриги и выполнение поручений. Назначение в Совет, который наблюдал за одним из