Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала - Петр Румянцев-Задунайский

Я приказал помянутого коменданта и всех офицеров того гарнизона, яко заслуживших смертную казнь, заковав в железа, отправить в крепость Хотинскую и содержать их там на хлебе и воде; ибо, после обличения вины в собственных их показаниях, не о чем уже над ними боле военным судом следовать. Постыдная боязнь о собственном своем животе владела ими больше славы и присяги в том, чтобы не щадить крови своей для пользы службы и высочайших интересов вашего императорского величества.

Всемилостивейшая государыня! Теперь от власти вашего императорского величества зависит конечный жребий сих узников. Я осмеливаюсь представить мое мнение, чтобы их без пощады и в образец военной строгости наказать, дабы их позорная казнь так ужасала все войско, как ныне отвратительно для всех их недостойное деяние; ибо нет возможности тут ничего удержать, когда уже и крепость на три или четыре дни на ее собственную оборону оставить не можно.

Я дерзаю сказать, что смерть, кровь и раны столь многих храбрых людей, двукратным оборением неприятеля приобретших нам сию крепость, сами вопиют о наказании сих извергов, которые плоды их мужественных подвигов вотще опровергнули.

К стыду преступников заключу я сие донесением вчера полученного мною рапорта от коменданта браиловского Борзова, что 3-го сего месяца неприятель на утренней заре, переплывши Дунай из города Гирсова числом боле двух тысяч человек, атаковал наш пост при устье Яломицы, под командой пехотного Бутырского полка секунд-майора Таубе; и хотя, окружив тут бывший редут, более шести часов турки со всею наглостью стремились штурмовать, но храбростью помянутого майора и его подчиненных не только отбиты, да еще и совершенно побеждены, ибо полегло их убитыми на месте более двухсот человек, шестнадцать в плен взято и два знамя, и великое число поглотила река бросающихся в робости на лодки…

Рескрипт Екатерины II П. А. Румянцеву с рекомендацией адмирала Поллиса24 июля 1771 г.

Граф Петр Александрович, усердный адмирал Поллис, которого имя пишется Кновлес, услышав от меня, что у вас есть уже столько судов, что вы намереваетесь в Черное море поднять российского флага и послали требовать от вице-адмирала Синявина сигналы для узнании его в море, мне подал приложенную бумагу, которая содержит, по его мнению, лучшей способ, как сделать брандеры. Сей искусный и предприимчивый старик сам хотел скакать к Дунаю, но я его удержала, дабы имя его не сделало омбраж[83] рановременно. Я обещала ему послать к вам сию его мысль, а вы ее употребите по вашему рассуждению.

Адмирал сей ныне имеет всю интендантскую часть флота нашего и, чаю, что от него немалая будет службе польза, ибо, чаю, что он из первых в свете механиков и сам 53 года на море служил отлично. Взятие гавани последовало в последней войне по его проекту. Венский двор недоволен нашими мирными пропозициями, но, чаю, сбавит спеси, ибо прусский король пишет, что, драв крепко Кауницу за уши, все будет по-нашему, к чему, чаю, и он будет искренно вспомоществовать; и вероятно, что турки одни будут в дезавантажи, что мир столь неспешно идет, но они пеняй сами на себя. В прочем остаюсь как всегда к вам доброжелательна

ЕкатеринаРескрипт Екатерины II П. А. Румянцеву по поводу неудачной атаки крепости Журжи генералом Х. Ю. Эссеном24 августа 1771 г.

Граф Петр Александрович, в удачных предприятиях я вас поздравляла, ныне, в неудачном случае, когда генерал-поручик Эссен не успел взять Журжу, но сам с большой потерей остался, я вам также скажу свое мнение. Я о том хотя весьма сожалею, но что же делать, где вода была, опять быть может. Бог много милует нас, но иногда и наказует, дабы мы не возгордились; но как мы в счастье не были горды, то надеюсь, что и единую неудачу снесем с бодрым духом. Я надежна, что вы не оставите оное поправить, где случай будет; более всего мне прискорбно – великая потеря храбрых людей. Еще не одна баталия во всей войне столько людей не стоила; стараться буду оную потерю наградить и привести армии в наипочтительнейшее состояние, нежели еще была. В прочем пребываю к вам с всегдашней доверенностью и с непременным доброжелательством к вам добросклонна

ЕкатеринаРеляция П. А. Румянцева Екатерине II о взятии города и крепости Тульчи22 октября 1771 г., лагерь при Фальдештах

Всемилостивейшая государыня!

В моем всеподданнейшем, отправленном через генерала-квартирмейстера Боура, донесении я осмелился [сообщить] вашему императорскому величеству, сколь естественные преграды, предстоявшие действиям войск, мне вверенных, в нынешнюю кампанию угнетали дух общий. При окончании оной предполагал я обратить действия всей армии на прогнание неприятеля, утверждающегося по супротивному берегу дунайскому, согласившись с тем на предприятия корпуса, в Валахии находящегося, который должен был тогда же наступать на все силы сераскира паши Мусун-углу, стоящего при Журже, и сим образом вообще отдалить нанесение беспокойств от неприятеля во время пребывания войск в зимних квартирах.

В сем намерении посылал я генерала-квартирмейстера Боура осмотреть способность переправы от Браилова к Мачину, но он ни тут, ни от своего посту к Гирсову не нашел к тому удобности, без подвержения всех наших польз опасной отваге; а между тем неприятель сильным своим стремлением от Журжи к городу Бухаресту упредил наше на его в той стороне предвзятое.

По поводу сего последнего обстоятельства, я тем скорее должен был исполнить мои намерения в перенесении оружия с левого краю на супротивный берег и велел потому от Измаила переправляться за Дунай с войском генералу-майору Вейсману, а от Браилова приступить к Мачину, где Абды-паша со знатным корпусом держался, генерал-майору Милорадовичу, как и имел я уже честь о приготовлении сих поисков представить вашему императорскому величеству.

Всевышний, ниспославший мне от своей благодати сии мысли на пользу службы, благословил исполнение оных таковыми знаменитыми успехами, что поутру 20-го числа октября генерал-майор и кавалер фон Вейсман за Дунаем рассыпал неприятельский корпус при Тульче, овладел сим городом и замком, взял турецкий лагерь со всей в большом числе артиллерией, и в ту же ночь пошел к Бабаде атаковать там стоящего верховного визиря.

Того же дня на рассвете генерал-майор Милорадович своими, сперва легкими действиями, служившими к обращению на себя внимания, одержал верх над неприятелем при городе Мачине, а 21-го числа, переправившись с корпусом на супротивный берег, атаковал неприятеля в его Мачинском лагере и, выгнав оного, овладел городом, знатным числом пушек и всем тут бывшим военным снаряжением.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});