Последний барсук (СИ) - Абрамов Владимир "noslnosl"

     Полчаса он просидел в кресле, стараясь успокоить безумно мечущиеся мысли и непередаваемую ярость. Как только он успокоился, то отмотал ролик на начало откровенной сцены, выключил кнопкой монитор, встал и распахнул дверь.

     - Наташ! - громко позвал он, сохраняя на лице арктическая спокойствие.

     - Что?

     - Подойди, пожалуйста, сюда.

     Наталья подошла к Ивану. Её лицо выражало лёгкое недовольство и раздражение.

     - Что-то важное? А то я занята.

     Он прикрыл дверь и молча подошёл к компьютеру. Включив монитор, он нажал на пробел. Из динамиков донеслись стоны его супруги.

     Наташа прикипела взором к монитору. Её кожа вмиг побледнела. Она застыла в ступоре.

     Ваня нажал на паузу и внимательно посмотрел на супругу. Она в ответ медленно, чуть ли не со скрипом, повернулась к нему.

     - Неожиданно... Кто-то любит пробовать чужой йогурт...

     - Вань... - дрогнувшим голосом протянула она.

     - Только давай без скандала и оправданий, - мотнул он головой и прикрыл глаза. - Я не смогу жить с человеком, который меня предал, как бы безмерно я его не любил.

     - Ваня! Это не то...

     - О чем я думаю? - оборвал он её речь, с грустной болезненной гримасой смотря на супругу. - Ещё скажи, что это монтаж или человек, похожий на тебя...

     - Это ты виноват! - резко сменила тактику Наташа.

     - Виноват в чём? - прорезался резкий сарказм у Иванова. - В том, что когда-то спас тебя от инвалидности? В том, что всю жизнь любил тебя, окружал вниманием и заботой, обеспечивал всем необходимым, словно сказочный джинн, выполнял твои желания?

     - Ты тоже мне изменял!

     - А йогуртом по губам не ху-ху?! - искренне возмутился он. - В отличие от некоторых, я всегда был верен тебе, будто преданный пёс. Даже не помышлял о других девушках, хотя мог затащить в постель любую красавицу. А ты, как погляжу, за моей спиной неплохо оттягивалась. И что самое обидное - прямо в нашем доме на диване, на котором мы проводим время всей семьёй. Меня волнует единственный вопрос - почему? Чего тебе не хватало?

     - Почему... - прикусила нижнюю губу Наташа. - Потому что ты колхозник! Богатый, но колхозник, у которого на уме только машины и деньги. А мне хочется чего-то большего, чем прозябание в глухой деревне. Этот твой 'Тутуб' уже в печёнках сидит!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

     - Высокопочтенная, смею заметить, что вы и сами колхозница. Этот самый 'Тутуб' не мой. Он сделал тебя популярной и приносит доход, которого ты в своей Кременской днём с огнём не увидела бы. И не потому, что была бы слепой, как крот... Не стоит передёргивать и пытаться свалить на меня вину за своё недостойное поведение. Как минимум это некрасиво и перечёркивает всё то доброе и светлое, что было между нами.

     - Ты хочешь знать, почему я это сделала?! Скучно... Да, именно, мне просто всё надоело. Хотелось чего-то нового, острых ощущений. Но я всё равно люблю тебя!

     - Нет, милая, это так не работает. Нельзя за спиной мужа сосать чужой йогурт, а потом заявить ему, что он сам во всём виноват или что любишь его... Ты же понимаешь, что после такого предательства наша жизнь не останется прежней?

     Наташа словно мгновенно постарела лет на пять. От напряжения её лицо покрылось морщинами. Она устало опустила плечи и пробормотала:

     - Ты даже не накричишь на меня?

     - Не вижу смысла, - пожал он плечами. - Вначале хотел и кричать, и кулаками махать, но это не выход.

     - И что ты предлагаешь? - с надеждой посмотрела на него супруга. - Вань, у нас же дочки... Подумай о них. Я обещаю, что больше не буду тебе изменять.

     - О дочерях нужно было думать раньше, - едва заметно мотнул головой Иванов. - Можешь дальше заливать в свой персик чей угодно йогурт, но только не мой. Я вижу два варианта: хороший и плохой.

     Наташа ещё сильней побледнела и покачнулась. Она крепко сжала челюсть и приготовилась слушать варианты.

     - Хороший - мы с тобой полюбовно договариваемся. Ты получаешь акции на сто миллионов долларов, дом в Испании и хорошую квартиру в Челябинске. Оставляешь мне детей, мы тихо-мирно разбегаемся и живём каждый своей жизнью.

     - Я смогу видеть дочерей?

     - В любой момент, если они этого пожелают. Я ни в коем случае не собираюсь препятствовать вашему обращению.

     - Но как мы им скажем об этом? - с надрывом вопросила она.

     - Скажем, что просто устали друг от друга. Не стоит выносить сор из избы. Они уже не маленькие дети, так что смирятся и поймут.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

     - А второй вариант?

     - Плохой вариант - это когда ты решаешь отсудить у меня половину имущества. Разразится громкий скандал. Возможно, у тебя отчасти это даже получится, хотя сомнительно с учётом доказательств, - кивнул он в сторону монитора. - Дети получат серьёзную моральную травму, ты ославишься на весь мир, как изменщица, я, как рогоносец.