Колдун и Сыскарь - Алексей Евтушенко

— Кто обычно ночует в доме? — осведомился у Симая Сыскарь, когда они убедились, что больше здесь никого нет — ни живых, ни мёртвых.

— Я-то откуда знаю? — удивился цыган. — Я же здесь не живу. Бываю время от времени, потому как с Харитоном знаком, но и всё. Но вообще-то не много должно быть. Особенно сейчас, когда князь Василий Лукич в отъезде. К тому же вся дворня, считай, отдельно и от князя и от Харитона Порфирьевича обитает. Видел ошуюю от главного входа, за деревьями и забором, домишко одноэтажный под соломенной крышей? Так это она и есть. Людская изба.

— Надо их разбудить и расспросить, — сказал Сыскарь. — Может быть, не все спали и кто-то что-то видел или слышал. Только давайте зажжём факелы или свечи, батарейки в моём фонарике не вечные, беречь надо.

— Что такое есть батарейки? — осведомился Бертран, пока они искали свечи и зажигали их. — Фонарь у тебья, Андрей, удивительный. Никогда таких не видел. И пистоль тоже. Восемнадцать зарьядов, как Симай говорил? Как такое может быть?

— Много будешь знать — скоро состаришься, — буркнул Симай и взял со стола в кабинете Харитона Порфирьевича канделябр с зажженными четырьмя свечами. — На, неси, освещай дорогу. Тут слуг нет.

— Мы не старьимся, — сказал Дюбуа, принимая канделябр. — Умираем молодыми. Но живём долго. Очьень долго. Почти вечно.

— Ага, вечно, — ухмыльнулся кэрдо мулеса. — Хочешь, скажу, сколько я вашего брата его поганой вечной жизни лишил? Не поверишь.

— Симай, хватит, а? — попросил Сыскарь. — Не время. Пошли в людскую. Очень мне интересно узнать, как такое могло выйти. Двое убиты, двое исчезли. И никто ни сном ни духом. Даже собаки не лаяли. Тут сейчас по идее должна быть куча народу, много света и женского крика. Но — тишина. Отчего так?

Они узнали это сразу же, как подошли к людской избе. Первое, что попалось на глаза сразу за калиткой, — две мёртвые собаки. Как их убили, было ясно — у одной торчала из груди короткая арбалетная стрела. Вторая, скорее всего, была убита так же, но стрелу выдернули и забрали. Предварительно добив животное ножом, о чём свидетельствовали характерные раны.

— Наповал, — резюмировал Симай. — Боюсь даже смотреть, что делается в людской. Сдаётся мне, живых мы там не найдём.

Бертран остановился. Канделябр в его руке не дрожал, но пламя свечей колебалось от лёгкого, едва ощутимого ночного дуновения тёплого майского ветерка.

— С вашего позвольения, я не пойду внутрь, — сказал он глухо. — Подожду здесь. Поищу сльеды.

Всё правильно, подумал Сыскарь, там же, наверное, кровь кругом. Удивляюсь ещё, как он сдерживался в доме при виде мёртвой няньки и Катерины. Может, потому, что не слишком голоден или кровь уже не совсем свежая? Впрочем, что я знаю о вампирах…

— Это правильно, — неожиданно согласился с Бертраном Симай. — Хорошо бы понять, в какую хотя бы сторону они ушли или ускакали. У тебя ночное зрение лучше моего, вот и поищи. А внутри мы сами глянем. Да, Андрюха?

Дверь ломать не пришлось, она была наполовину открыта…

За свою не слишком долгую жизнь солдат, затем оперуполномоченный, а следом частный детектив Андрей Сыскарёв по прозвищу Сыскарь повидал немало убитых и мёртвых. В разных видах. Но здесь даже его слегка замутило. А Симай и вовсе не выдержал и выскочил за дверь — проблеваться. В людской перекололи всех. Точно в той же манере, как горничную Катерину и безымянную няньку. Видимо, всё произошло очень быстро, люди даже не успели толком проснуться. Убийцы ворвались в дом быстро и тут же приступили к своему жуткому делу. Удары, как определил Сыскарь, наносились профессионально — в горло, сердце, печень, солнечное сплетение. Всего он насчитал шесть трупов. Три женских (в том числе и кухарки Прасковьи) и три мужских. И только на одном оказалось больше одной раны. Это был местный конюх, как сказал Симай. Видимо, единственный, кто попытался оказать сопротивление. С одного удара его убить не удалось, и теперь парень буквально плавал в луже собственной, уже порядком загустевшей крови, покрытой, словно шевелящимся ковром, плотным слоем налетевшего на дармовщину комарья. Однажды Сыскарь уже наблюдал подобную картину с комарами. Но кровь тогда была его, и вспоминать об этом не хотелось.

Да, вампиру здесь было бы тяжеловато, подумал он, прислушиваясь, как с надрывом блюёт во дворе цыган. Его и самого мутило от тяжёлого запаха крови и не слишком чистых мёртвых человеческих тел. К тому же у некоторых желудки и мочевые пузыри самопроизвольно опорожнились, что также не добавляло атмосфере людской избы свежести.

Пора было уходить, тут уже никому не поможешь. Он ещё раз повёл лучом фонаря. Стоп, а это что? Сыскарь присел, всматриваясь. В полусжатой ладони конюха поблёскивал какой-то предмет. Андрей осторожно распрямил мёртвые пальцы и взял с чужой мёртвой ладони золотой по виду кругляш с ушком и остатками ниток с одной стороны и непонятным отчеканенным знаком, похожим на заглавную букву «А» с двойной перекладиной, с другой.

Похоже на пуговицу. Золотую. Видимо, конюх в драке содрал её с кафтана убийцы или что там было на нём надето. Тот и не заметил. Или заметил, когда возвращаться было уже поздно. Хорошая улика. Не думаю, что золотые пуговицы в петровской Руси носит на одежде каждый встречный-поперечный. Что, интересно, на ней изображено… Похоже на «А», но это явно не буква. Во-первых, буква «Аз» в петровское время, по-моему, несколько иначе писалась. Латинская? Но опять же двойная перекладина…

— Андрюха! — позвал снаружи пришедший в себя Симай. — Ты где там? Наш вампиришка, кажись, след взял. Пора по коням, ночь проходит!

— Иду! — отозвался Сыскарь, спрятал пуговицу в карман и с облегчением покинул людскую избу. Хотелось поскорее глотнуть свежего воздуха.

И он вдоволь его наглотался, когда они пустились в погоню. Вампир Бертран и впрямь поначалу взял след не хуже служебной овчарки.

— Один из них ранен, — сообщил он. — Я чую кровь. Могу лететь по её следу. Но как вы за мной поспеете?

— О нас не волнуйся, — заверил его Симай. — Лети первый, мы за тобой. Наши кони от тебя не отстанут.

— Что же за кони такие? — удивился, было, вампир, но увидев коней, с уважением присвистнул. — Понятно. Этьи не отстанут, верно. Даже спрашивать не хочу, где вы их взяли.

— Где взяли, там больше нет, — отрезал кэрдо мулеса. — И вернуть нам их надо до рассвета. Поэтому давай поторопимся.

— Да, — кивнул Бертран. — За мной!

За спиной Дюбуа снова появились широкие крылья. Вампир разбежался, прыгнул, взвился в воздух, полетел над дорогой, набирая высоту. Симай и Сыскарь вскочили на коней и взяли с места в галоп, стараясь не отстать.