Воин Ллос - Роберт Энтони Сальваторе

на пол. Когда его глаза привыкли, он также увидел тлеющие груды зомби и скелетов, меньшие из них были уничтожены, три минотавра все еще стояли, но дымились так, словно сами их существа таяли.

Тот, что надвигался на него, остановился как вкопанный, и поэтому Зак наносил удары снова и снова, отбрасывая его назад сокрушительными ударами по черепу. Он пробежал мимо него и подобрал Солардис, затем впал в неистовство, игнорируя боль от падения и пожирающие жизнь лучи негативной энергии. Оставшиеся два скелетообразных монстра, тяжело раненные ошеломляющей вспышкой сияния, продержались всего пару ударов сердца под шквалом Закнафейна.

Он прикончил последнего и, пошатываясь, вернулся к Галате, которая стояла, тяжело дыша, как будто отдала все, что могла, и даже больше.

— Что ты сделала?

— Кое-что, чего я никогда раньше не делала, —  призналась она и покачала головой, словно выходя из транса. — Ты все еще не веришь?

— В богиню? Да! —  сказал он. — Но я верю в Галату.

Улыбаясь, она снова покачала головой в ответ на его упрямство.

— Куда делась штука с черепом? — спросил он, оглядываясь по сторонам. — Немертвый бехолдер?

— Изгнан на свой родной план существования.

— Тогда нам нужно исследовать логово, —  сказал Зак, проявляя некоторый энтузиазм. — Какие сокровища...

— Изгнан, если это не его родной план, —  вмешалась Галата, резко остановив его.

— А если это его дом?

— То он скоро вернется. — Она жалобно посмотрела на Зака. — У меня осталось мало заклинаний на сегодня.

По правде говоря, у Зака тоже было немного. Он вытащил из-за пояса тонкий шнур и дал ей один, а затем со всей скорости полез вверх по стене. Галата начала карабкаться позади него, хотя и гораздо медленнее, находя опору для рук или ног, затем ей потребовалось некоторое время, чтобы удержаться на месте, и очень неуверенно, пока Зак натягивал веревку между ними.

Он немного пошарил вокруг, ища, где кончается камень и начинается иллюзия, и, наконец, постучал по месту, которого там не было.

Он нашел дверь и провалился сквозь магическое отверстие на пол коридора, по которому они шли. Он просунул голову обратно в логово немертвого бехолдера, поскольку именно им, по его мнению, был плавающий череп, и начал тянуть изо всех сил, чтобы помочь Галате подняться.

Она была почти рядом с ним, когда череп появился снова, прямо там, откуда она его изгнала.

Зак наклонился и схватил Галату за плечо, поднимая ее, дергая изо всех сил.

Глаз посмотрел на них с чистой злобой.

Он втащил Галату внутрь и толкнул ее плашмя на пол, затем откатился в сторону, и как раз вовремя, когда белый луч пронесся сквозь пространственное отверстие, под углом вверх, и там, где он ударил в потолок коридора, камень просто распался, оставив в камне наклонную шахту глубиной в десять футов.

— Мы должны убить его, —  сказал Зак, но Галата покачала головой.

Зак подполз к невидимому порталу и просунул голову внутрь всего на мгновение, чтобы убедиться, что монстр все еще там.

Все еще на животе, он попятился. — Мы не можем оставить его здесь ради тех, кто идет за нами, или ради возвращения наших друзей.

Голос Галаты слабел с каждым словом, ее глаза закатывались в глазницах, когда сознание покидало ее.

— Зак, я не могу.

Он не просил ее об этом.

— Закнафейн! —  слабо позвала она, когда мастер оружия поднялся на ноги и бросился в атаку, снова обеими руками берясь за рукоять Солардиса.

Он прыгнул через портал обратно в логово другого измерения, слепо надеясь, что монстр не пошевелился.

Часть 3

Встреча Героев

Из всех черт, которые я нахожу важными в тех, кем я себя окружаю, для меня важнее всего ценность слова этого человека. Без этого нет доверия. Без доверия нет шансов на какие-либо настоящие отношения. Люди, которые знают меня и видят, что я дружу с Джарлаксом, могут задаться вопросом об этом, но правда Джарлакса в том, что у него есть честь, что он не стал бы принуждать, лгать или жульничать по любому важному вопросу. Он игрок и чаще всего будет нарушать правила в своих интересах, но он не злонамеренный человек и не стал бы лгать своим друзьям, если бы знал, что это причинит вред.

Возьмем его влияние на Артемиса Энтрери: его невозможно преуменьшить. Энтрери обладал многими из тех же качеств, хотя они были похоронены под сильной болью и неумолимым гневом, в основном ненавистью к самому себе. У него была честь, но только в том смысле, в котором она позволяла ему причинять боль другим.

Джарлакс уговорил его выйти из этого состояния.

Итак, когда эти двое, а также Киммуриэль —  дали мне слово, я понял, что могу доверять этому слову.

Много раз я слышал, как кого-то называли блестящим тактиком в бою, в дебатах или в торговле, будь то армии, оружие, товары или слухи, только для того, чтобы увидеть этого человека вблизи, а затем покачать головой и смиренно вздохнуть —  вздох, который когда-то вызвал бы отвращение, но теперь я знаю: это реакция на что-то настолько обычное, что я не могу сдержать этого глубокого разочарования. Ибо, когда я вижу действие их слов и тактики, то вижу не блеск, а на самом деле не что иное, как безнравственность. Ибо слишком часто у этих очень влиятельных личностей их истинный дар оказывается проклятием: они просто не ограничены порядочностью, а их безжалостность, которую так часто восхваляют, идет во вред им самим и, самое главное, тем, кто их окружает.

Они нечестны сверх ожиданий тех, кого они обманывают.

Заставить население встать у вас на пути, солгав им, не блестяще. Великие ораторы играют с аудиторией, основываясь на своих предрасположенных убеждениях — или, что еще хуже, страхах, — давая обещания, которые, как они знают, они не смогут сдержать, —  это не признак гениальности или интеллекта. Нет, это просто явный признак отсутствия этики и характера.

Жульничество в физическом соревновании, как я наиболее болезненно усвоил за годы учебы в академии, не делает тебя лучшим фехтовальщиком — на самом деле результат может оказаться совершенно противоположным.

Продажа кому-то чудодейственного средства или уговоры на сделку, целью которой является простое получение чужого золота,