В поисках призраков - Алексей Чумаков

Поздно вечером тяжеловесный Bentley подъехал к зданию аэропорта. Не торопясь, Женотье достал портмоне и продиктовал водителю номер телефона.

– Спросишь старшего лейтенанта Севрюгина Валентина Семеновича из пятого отряда ГИБДД по Московской области и передашь ему это. – Он протянул мужчине пятьсот евро.

– Есть.

– Ну, вроде все… – тихо произнес он. – Спасибо за работу. Ты один из немногих, с кем мне жаль расставаться.

– Взаимно, – ответил тот.

Поль вышел из машины и направился в VIP-зал. Не успел он пройти и нескольких шагов, как раздался телефонный звонок с неизвестного номера.

– Слушаю вас.

– Поль?

– Да.

– Не узнаешь? – почти прошептал собеседник.

– Нет.

В трубке раздался истеричный смех.

– Это я, Макс!

Поль остановился у входа в терминал.

– Макс?! Ты?!

– Да, Поль, тот самый Макс!

– Где ты? – выкрикнул Женотье, не обращая внимания на оглядывающихся людей вокруг.

– Я? – переспросил тот. – Уже не в лесу. – Его голос чуть дрожал. – Я у хороших людей.

– Что с тобой случилось? Мы искали тебя!

Макс рассмеялся в трубку.

– Искали? Где это вы меня искали? Надеюсь, ты возглавлял поисковую экспедицию?

– Все шутишь?

– Конечно! – заорал Макс. – Пока я бегал по лесу весь в дерьме, меня же искал сам Поль Григье де Женотье! Как же тут не шутить? Ты ведь шутишь! Причем, видимо, так же шутя ты меня и искал! Вы же, суки, все меня тут же бросились искать, куда деваться!

– Ты не в себе, я понимаю…

– Понимаешь? Что ты понимаешь? Ты понимаешь, во что ты меня ввязал? Ха-ха-ха! Ни хрена ты не понимаешь, Поль Григье де Женотье! Ни хре-на! Я слонялся по лесу и месил туфлями землю! Я чуть не сдох! Я, сука, потерял счет, сколько раз я прощался с этим миром, думая, что замерзну в том долбаном лесу! И если бы я случайно не наткнулся на этих прекрасных людей, которые приютили меня сейчас, то на твоей совести был бы труп! Ты знаешь, что я пережил, бегая среди деревьев? – Макс кричал во весь голос.

– Успокойся…

– Успокойся? Да пошел ты в жопу! Пошел ты в жо-пу! Начальник! Я не подписывался на это, слышишь? – Он почти перешел на визг. – Ты мне, сука, не платил за все это дерьмо! Ты мне не платил за это, твою мать!

– Успокойся, Макс…

– Подавись ты своим «успокойся»! Засунь себе в зад свой канал! Ты хотел от меня избавиться? Да? Так вот, пошел ты в задницу, черт! У тебя денег не хватит, чтобы еще раз так надо мной поиздеваться!

– Ты спятил…

– Да, твою мать, я спятил! И я бы с удовольствием посмотрел, как ты бегаешь по лесу ночью и понимаешь, что на хрен никому не нужен! Ни тебе, ни всем остальным боссам вашего долбаного, уродского, гнилого канала! Чтоб вы все сдохли в своих кабинетах, твари конченые! – Макса выворачивало наизнанку от злости.

Поль спокойно выслушал его и, дождавшись паузы, тихо произнес:

– Лиза погибла.

Максим замолчал, и сигналы проезжавших мимо машин на время заполнили возникшую в эфире паузу.

– Не понял, – тихо выдавил Максим.

– Разбилась на машине вчера ближе к утру.

В трубке послышалось тяжелое дыхание, а затем всхлипы.

– Как это – п-погибла? У-умерла?

– Да, – ответил Женотье. – И Роб тоже не выжил в ту ночь. Так что послушай меня, хорошо?

Тот что-то промычал.

– Кто еще знает, что ты нашелся?

– Никто.

– Отлично. Тогда, когда доберешься до Москвы, поживи некоторое время где-нибудь, где тебя никто не найдет. Слим еще не объявился, так что сначала нужно понять, что случилось с ним, а уж потом заявить о себе. Если с ним все нормально, то ты должен знать, что Михаил не побрезгует ничем, чтобы отмазать его от того дерьма, в которое тот влип. Теперь ты – единственный свидетель, понимаешь?

– А камеры? – промямлил Макс.

– Не знаю… Не уверен, что записи сохранились.

– И что я должен делать?

– Ты должен делать то, что считаешь нужным.

– Как?

Поль заговорил тише:

– Я в аэропорту. Через пару часов улетаю в Париж. Больше мне нечего здесь делать. Но я могу оставить тебе то, что хоть как-то компенсирует твои мучения. – Поль отстранил трубку и, зайдя в электронный почтовый ящик, переслал файл с записью их разговора с Михаилом на почту Макса. – Проверишь почту – все поймешь. Теперь все в твоих руках. Мое дело – предоставить тебе выбор.

– Что там? – недоумевал Максим.

– Услышишь.

– А что будет дальше?

– Дальше? Хм… Дальше – жизнь.

Максим продолжал завывать.

– Удачи тебе, – Поль послушал собеседника еще несколько секунд и дал отбой.

Он прекрасно понимал состояние Максима, но не мог продолжать разговор. Его переполняла такая всеобъемлющая пустота, что все эти разговоры больше не имели никакого смысла. Поль вынул из телефона сим-карту, выбросил ее в урну и скрылся за дверями аэропорта.

Возможно, наши желания длятся дольше, чем земная жизнь. В нас это заложено с самого начала, как подтверждение того, что существует некое «потом». Разве мы не хотим после смерти попасть в рай или оказаться в следующем воплощении в более совершенном теле? Хотим. А значит, наши желания уже выходят за рамки обычной жизни. И если мы не успели сделать что-то здесь и сейчас, то кто сказал, что мы не можем это сделать «после»? Вопрос лишь в том, насколько сильно мы этого хотим. Жизнь – это разбег, смерть – прыжок, а вот дальше – полет. Кто-то летит вверх, кто-то вниз, и именно это направление мы и выстраиваем за время своего физического существования.

Кто-то хочет сохранить богатство, а кто-то – просто съесть тарелку супа, и порой эти желания столь сильны, что мы стремимся их осуществить даже после смерти. Что бы это ни было, дар или проклятие, – в наших силах лишь желать правильных вещей. Потому что мы можем лишиться всего, но никто не сможет отнять у нас наши мечты.