Германский генеральный штаб - Ганс Куль

Если бы не удалось сохранить порядок движения этих масс по указанным дорогам, число которых было очень ограниченно, то являлась опасность того, что они начнут разбегаться и грабить все по пути под давлением наступавшего по пятам противника. В нашем штабе многие приходили в отчаяние.

Несмотря ни на что, порядок при отходи удержать удалось. Помогли этому твердое, умелое и бескорыстное поведение офицеров и здоровые взгляды, которые большинством солдат не были утеряны и основывались на добрых отношениях между офицерами, унтер-офицерами и нижними чинами, и которые сохранялись еще во фронтовых частях.

Особенно трудно было во время отхода правильно снабжать продовольствием части. Кроме упоминавшихся уже захватов и грабежей продовольственных магазинов и поездов солдатскими советами и отставшими, трудность заключалась в том, что вследствие неожиданности отхода, для тщательной подготовки и организации его не оставалось времени. На железнодорожных путях образовались пробки, персонал хлебопекарен разбегался, колонны грузовых автомобилей либо самовольно разъезжались, либо не имели бензина, либо захватывались. солдатскими советами.

Кроме того, продовольствие должно было подвозиться, и несмотря на быстроту отхода, доставляться армиям своевременно в узкую полосу, в которой они скучились. Для развертывавшихся раздаточных пунктов не хватало персонала. Прежняя продовольственная база на Рейне должна была быть во время отхода перенесена дальше в тыл. И все же дело продовольствования было поставлено удовлетворительно, благодаря правильной налаженности этого аппарата в армиях и энергичной помощи железнодорожников, которым кроме того приходилось обслуживать отправку раненых и больных. В тылу нам оказывали деятельную помощь гражданские власти, провиантские склады и представители корпусного командования.

Отступающие войска должны были сдавать потребованный противником военный материал, что представляло второе большое затруднение. Одна только наша группа должна была сдать 1550 орудий, 7000 пулеметов, 950 минометов, 502 летательных аппарата и 1500 автомобилей-грузовиков. Для организации сдачи совершенно не хватало времени. Команды, назначавшиеся для сдачи этого материала, не хотели оставаться при соответствующих складах из боязни враждебных действий со стороны населения. На некоторых, подлежащих сдаче летательных аппаратах и грузовиках улетали и уезжали не спрашиваясь, последние же кроме того забирались и солдатскими советами.

Передача приказаний была страшно затруднена вследствие самовольных уходов частей, расформирования многих органов службы связи и порчи проводов жителями и мародерами. Большинство мотоциклистов уехало на родину. Очень много легких автомобилей высших штабов было либо забрано солдатскими советами, либо продано гражданскому населению. Так, например, в Спа из автомобильного парка главной квартиры было продано 23 легких и грузовых автомобиля за 10 тыс. марок, действительная стоимость которых равнялась 200.000 марок.

Главные трудности дальнейшего отхода были преодолены лишь после того, как за нами остался гористый район Люттих — Вервье с неудобными дорогами, р. Маас и верхний Рейн. Скученные до тех пор на тесном пространстве громадные походные колонны могли теперь начать расходиться по радиусам по равнинным хорошим дорогам в восточном, северо-восточном и северном направлениях.

Довольно значительные затруднения представлял еще только переход через Рейн. Мостов, по которым приходилось войскам его переходить, было очень немного. В распоряжении 6-й и 17-й армий, насчитывавших вместе около 45 дивизий, имелись только Кельнские мосты, из них 17-я армия должна была пользоваться исключительно висячим мостом.

Все мосты находились у больших городов, через которые нужно было проходить. Местное сообщение в пределах города должно было совершаться по другим улицам и совершенно приостанавливаться. Города, в которых власть в это время была захвачена более или менее радикально настроенными революционными рабочими или солдатскими советами, представляли не малую опасность для дисциплины и удержания армии в руках. Поэтому при переходе Рейна нужно было принять целый ряд разнообразных мер. Для этого были высланы вперед от группы армий одно армейское командование и от каждой армии по одному корпусному командованию. Пути следования к мостам разведывались, точно устанавливались и отмечались указателями, войскам раздавались схемы с указанием дорог и мостов. Отдельные отряды высылались для несения полицейской службы на путях следования. В Кельне, кроме того, нужно было принять специальные меры, так как через него должна была проходить главная масса войск и где, кроме того, сконцентрировалось много подозрительного элемента.

Был издан общий приказ о запрещении расквартировываться в городе. Дивизии должны были достигать окраин Кельна до наступления сумерек, проходить город только днем, после чего размещаться восточнее города.

Около каждого из мостов на Рейне армиями были организованы справочные бюро, руководимые офицерами Генерального Штаба.

Эти бюро рассортировывали отставших, указывали им маршруты или отпускали по домам. Для продовольствования частей имелись склады и раздаточные пункты.

Благодаря таким основательным и быстро осуществленным мерам, переход через Рейн всех армий группы совершился нормально.

В дальнейшем уже не оставалось особенных трудностей.

Войска западного фронта за единичными исключениями остались в повиновении начальству. Красные флаги исчезли и были заменены национальными. Захват власти солдатскими советами стало возможно предотвращать. Солдатский совет в Дюссельдорфе отдал распоряжение разоружать всех прибывавших военных и целые части; этому распоряжению подчинились отдельные передовые отряды, ландштурменные батальоны и т.п. Таким требованиям положили конец подошедшие 2 полевые дивизии.

Район, предназначенный для нашей группы армий, восточнее Рей на, для размещения войск перед их дальнейшей отправкой в пункты, где должна была происходить демобилизация, заранее был разделен на три армейских округа. Угольные районы не должны были быть занимаемы. Отдельные формирования старались группировать согласно дислокации мирного времени. Эта обширная и сложная работа по вытаскиванию отдельных частей из разных колонн и по сосредоточению их однородными группами в определенные районы, требовала для каждой дивизии и каждой отдельной части заблаговременного указания района сосредоточения и точного времени для производства походного движения.

Все это требовало от штабов и от органов службы связи большой работы, результаты которой оказались плодотворны: отход и транспортирование в пункты демобилизации были значительно облегчены.

С самого начала отхода некоторые дивизии и отдельные части дошли до самых пунктов, где должны были демобилизоваться, походным порядком. Стремясь скорее попасть на родину, многие части предпочитали идти пешком, чем ждать неделями отправки по железной дороге, и удерживать их не было возможности. Этим достигалась известная разгрузка железных дорог. В среднем, в распоряжении нашей группы армий имелось в день 32 поезда, каковая цифра являлась ничтожной, принимая во внимание колоссальное количество подлежавших перевозке людей. Возрасты, которые подлежали роспуску, отправлялись первыми эшелонами, предназначенными для соответствующих частей, непосредственно в родные округа. Лишний обоз оставлялся в покидаемом районе. Чтобы успокоить горящих нетерпением людей, погрузку начинало одновременно большое количество дивизий, хотя при этом в распоряжение каждой из них можно было дать очень немного составов.

В начале января 1919 года главная масса войск нашей группы была переправлена и высшее командование ее (штаб) было расформировано. Из вышесказанного вытекает, что последняя работа, бывшая для Генерального Штаба одной из самых трудных, удалась вполне. Офицеры Генерального Штаба могли отправиться по домам. Некоторые, кому везло, избегнули при этом срывания погон, военных орденов и отобрания оружия, остальные же должны были претерпеть еще и это. Зато мы возвратились в «лучшую, свободную Германию», в которой имелся «и хлеб, и работа, и мир». По крайней мере так нам говорилось, когда мы в нее вступали. Ничто не может опровергнуть того факта что революционизирование армии шло уже давно и портило ее и что сама революция вонзила нож в спину армии в самый тяжелый момент всей войны и что только офицерство спасло ее от катастрофы.

7. Генеральный Штаб и войска

По адресу Генерального Штаба во время войны и после нее часто раздавались упреки за то, что ему не было известно состояние войск. Готхейн в своей книге (см. выше), основываясь на «докладе инспекции» (кем этот доклад был составлен, он, к сожалению, не указывает), утверждает, что рапорта, доклады и пожелания войск часто не доходили до высшего начальства, т. к. многие стеснялись говорить правду. Часто доносили, что «дивизия боеспособна», исходя исключительно из личных соображений, иначе уже в 1916 г. можно было бы предвидеть неизбежность отступления. Полковник Иммануель высказывает взгляд, что те начальники, у которых хватало мужества сообщать о действительном положении, немедленно устранялись от должности; поэтому не обладавшие сильным характером свои донесения составляли уклончиво и прикрашенно. «В результате действительное положение дел на фронте от высшего командования оставалось скрытым».