Час, когда придет Зуев - Кирилл Партыка

Волин пришел в себя, лишь снова очутившись в каком-то — будь он проклят! — унылом коридоре с облупившимися стенами и рассохшимся полом, откликающимся скрипом на каждый шаг.

Эти-то страшилки откуда взялись? Чьи они, такие? Почему просочились сюда?…

Запугивают, потому что не в силах задержать?

Лобанов! Вот в чем проблема. Не нужно ему домой. У него здесь образовались важные дела. И при таком раскладе Волину не вырваться ни за что и никогда. Они с Лобановым проросли друг в друга корнями слов, дел, мыслей и чувств, образовав странный симбиоз двух мало совместимых между собой организмов.

Так что же делать? Если возникает помеха, пусть даже такая… Помехи ведь следует устранять.

«Но я же сам обратной дороги через тайгу не найду, — озабоченно подумал Алексей и содрогнулся. — Что за мысли?!» — Слушай, Лобанов, это из-за тебя мы застряли, — сказал он.

— Ты о чем?

— Не прикидывайся. Ты, сволочь, не хочешь никуда уходить. Так?

— Не совсем. — Сергей не обратил внимания на грубость. — Хотя, отчасти ты прав.

Во-первых, я никуда не пойду без… нее. Во-вторых…

Алексей вспыхнул: — Замечательно! Ты ее знаешь два часа!

— Не кипятись. Я тебе объясню.

— Нечего мне объяснять. Я и так все понимаю. Тебе здесь нравится. Хочешь, скажу — почему? Потому что дома ни хрена ты никому не нужен. Ни на работе, ни жене с сыном, ни бабам твоим. Ты там — никто, дырка от бублика, неудачник! От тебя пользы никакой нет. Ты кем себя вообразил? Зуев буев! Оставался бы, черт с тобой! Но из-за тебя и я вырваться не могу. Получается — лебедь, рак и щука. — И видя, как исказилось лицо Лобанова, Алексей выкрикнул с яростью и наслаждением:

— Победитель ветряных мельниц!

— Насчет ветряных мельниц ты не прав, — сдержанно проговорил Сергей. — Нет никакого там и здесь. Есть я, ты… Мы. Они… Все и каждый. Ты это поймешь, да поздно бы не оказалось.

«За что я его ненавижу? — подумал Волин. — Мы же друзья». Порой Волин ловил себя на том, что глупо, вопреки здравому смыслу, завидует неустроенной, незадавшейся жизни Сергея, потому что в ней ему чудилось нечто, знак какой-то еще не реализованной возможности, которую Алексей утратил или не имел никогда.

Теперь его бесило не столько бессмысленное упрямство приятеля, сколько способность Лобанова стремиться в этом зазеркалье к чему-то, помимо бегства.

Выходило, что его нынешняя злость — лишь следствие той иррациональной зависти.

— Значит так, — сказал Алексей деревянным голосом. — Значит, будешь дурью маяться. Хорошо. Я не посмотрю… — Он перехватил ружье за стволы, как дубину, и отступил, будто примериваясь.

— Лешка, ты что? — тихо произнес Лобанов. — Ты очумел? — Он протянул руку. — Дай-ка сюда.

Волин вздрогнул и послушно выпустил двустволку.

26

— Мать честная! Это еще откуда? — Лобанов уставился вверх.

Волин резво обернулся. Неторопливо перебирая мохнатыми лапами по потолку, к ним вниз головой приближался паук величиной с добрую дворнягу — жирный, угольно-черный, раскоряченный. Зубчатые жвала негромко пощелкивали. По потемневшей побелке за пауком тянулся влажный, липкий по виду след.

Блеснули выпученные стеклянные глаза, и ужасное создание, похоже, изготовилось сигануть на головы приятелям.

— Вот дрянь, — сказал Лобанов скорее удивленно, чем испуганно. — Просто кабан какой-то. Жалко, патронов нет. Из чего он сделан, интересно?

Косматые лапы паука напряглись.

— Пойдем-как отсюда, — предложил Волин, пятясь и не отводя глаз от прилипшей к потолку твари.

— Ага, — Лобанов тронулся боком, словно краб. Друзья стали удаляться, двигаясь преимущественно задом наперед. Задумавшийся было паук ожил, одним махом перепорхнул вслед за ними и снова навис сверху.

Волин не выдержал и побежал, подталкивая перед собой Сергея. Ветхий, скрипучий пол под их сапогами загудел и завизжал на разные голоса. Оглянувшись, Алексей увидел, что паук не отстает, передвигаясь короткими перебежками.

Сквозь грохот и писк половиц прорвался вдруг новый звук, будто чьи-то огромные губы подули в горлышко гигантской бутылки. Из-за поворота навстречу беглецам выкатилось нечто зеленое, похожее на разъевшуюся до безобразных размеров амебу.

Блеснув слизистым боком, амеба прытко перекинулась на стену, прокатилась по потолку и порхнула прямо под ноги Лобанову. Тот чертыхнулся и встал как вкопанный. Волин с разбегу врезался в Сергееву спину, больно ударившись о торчащий из-под локтя приятеля приклад.

Должно быть, Лобанов держал пальцы на спусковых крючках. От толчка незаряженное ружье шарахнуло так, что со стен посыпалась штукатурка, ослепительно блеснули и разлетелись осколками несколько ламп, а пол в том месте, куда угодил заряд, брызнул щепой и клочьями зеленой слизи. Амеба лопнула, как мыльный пузырь.

Волина качнуло назад, и он на секунду оглох. Лобанов обернулся и, мельком оглядев ружье, вскинул его к плечу. Алексей присел. Второй выстрел заставил его зажмуриться. А когда он открыл глаза, то увидел прямо перед собой конвульсивно дергающуюся паучью лапу. Оторванная от туловища мохнатая конечность подпрыгивала на полу, сочась желтоватой сукровицей. Алексея подхватила и поставила на ноги твердая рука.

— Слушай, я, кажется, понял. — Лобанов криво усмехнулся. — Паук, зеленая гадость, ружье само собой стреляет… Улавливаешь?

Волин захлопал глазами. Что такое? О чем он? Однако Алексей заметил, что в последнее время стал весьма сообразительным. Паук. Ружье… Колодец-ловушка.

Горбатая ведьма — метательница ножей… Воинственный Незнайка, обернувшийся капитаном-спецназовцем, расстреливающим гнусных вурдалаков… «Дом ужаса».

— Игра?!.

— Она самая, — кивнул Сергей.

— Но как же?..

— Не время удивляться. Соображай дальше. Виртуальная реальность.

— А? Ну да. Компьютеры. Вычислительный центр.

— Умница! — Лобанов хлопнул Алексея по плечу. — Давай представим, что все вокруг — лишь невероятная, немыслимая виртуальная реальность. Условно обозначим этот так. Кто-то втянул нас в грязную игру. Правда, я думаю — это мы сами. Неважно.

Как по-твоему, что нужно делать?

— Откуда я знаю? Бежать!

— Нет, — мотнул головой Лобанов. — Ты говорил о двуединстве воль. Что ж, может, в самую точку. Вот давай и попробуем. Момент подходящий.

— Я твои ребусы разгадывать не собираюсь.

— Никаких ребусов. Нужно попасть в вычислительный центр, где машины, компьютеры.

Может быть, это никакой не центр и компьютеров там никаких нет. Но раз уж нам это в таком виде представляется, я уверен — ключ там. Взять и вырубить!

Волина опять начала одолевать тоскливая злость. Хоть кол на голове теши человеку, он опять за свое.

— Ни в какие авантюры я ввязываться не собираюсь!

Приятели слишком увлеклись. Серые фигуры выросли вокруг них, будто из-под земли, мгновенно взяли в плотное кольцо, насели со всех сторон. В тесноте коридора от них было ни увернуться, ни ускользнуть.

Волин почувствовал, как знакомые цепкие клещи смыкаются на его плечах и руках, выворачивают за спину кисти, пригибают голову к полу.

— Серега! Стреляй! — проорал Волин и заметил, что Сергей, неловко пятясь, отступил к стене, прилип к ней и выставил перед собой стволы ружья, дергая ими из стороны в сторону.

Что с ним? Растерялся?.. Рванувшись, Волин выпрямился и только тогда как следует рассмотрел нападавших.

Нет, только не это! А почему, собственно? Если это игра, в которую ввязался когда-то незадачливый «коммандо». Почему мордоворотам, незаметно преобразившимся в серых, безликих головорезов, не принять в новой забаве обличье синемордых упырей с оскаленными волчьими клыками, карикатурных страшилищ, созданных компьютерной графикой? Занятный финал. Ведьмы, пауки, вурдалаки. Абсурд.

Волину сделалось противно, как от затянувшегося дурацкого розыгрыша, и он перестал сопротивляться, зная почти наверняка, что случится далее.

И точно. Лобанов, переварив наконец увиденное, разъяренно взревел и выстрелил в потолок, который немедленно обвалился. Стены покачнулись, по ним паутиной разбежались глубокие трещины. Мультяшных вампиров разметало в разные стороны.

Волин побежал, скорее по привычке, чем от необходимости…

Сергей сразу узнал того, кто заступил им дорогу, появившись из-за ближайшего поворота. Этому не помешала даже тень, прилипшая к лицу рослой фигуры. Плечистый спецназовец был по-прежнему подтянут, и только его руки… Скользнув по ним взглядом, Лобанов быстро отвел глаза.

— Пропусти, капитан, — негромко попросил он. — Даже если ты теперь один из них, все равно пропусти.

Офицер одним движением преодолел разделявшее их пространство. На лицо «коммандо» упал свет. Волин ахнул и отступил, но Сергей остался на месте, лишь спина его напряглась, вздыбив под свитером крутые лопатки.