Пути и Двери - Ян Анатольевич Бадевский

сносно излагать свои мысли, то поведал смотрителю и его дочери свою историю. Как и подозревал Йэлек, мореплаватель прибыл издалека, со второго континента. Народ, к которому принадлежал Бруни, именовал себя Альянсом. Мужчина жил на севере материка, часто ходил в плавания под началом местного «ярла» и торговал с прибрежными восточными королевствами. Приходилось и участвовать в сражениях, причем неоднократно.

В один прекрасный день дракх Бруни попал в сильный шторм. Это случилось западнее Тверди — там, где мореплаватели искали мифические острова, описанные в древних сагах. Обнаружить заповедные земли не удалось, вернуться в родную гавань — тоже. Корабль долго носило по Океану, пристать к суше мореплаватели не могли. Вскоре начала заканчиваться провизия, опустели бочки с пресной водой. Грянул очередной шторм, дракх напоролся на скалы, и Бруни вышвырнуло за борт. Мужчина некоторое время плыл, цепляясь за обломки мачты, его мотало и швыряло, а боги всё никак не желали даровать несчастному смерть. А потом Бруни потерял сознание. И пришел в себя на песчаном берегу, где и встретился с Айей.

Гость нравился Йэлеку, хотя тот и не спешил признаваться в этом дочери. Весть о том, что Бруни сумел достичь неведомого материка, обрадовала мореплавателя, но потом смотритель рассказал о готовящейся войне и отношению к чужестранцам. Поведал о жнецах и тандрадианцах. О корнях давней вражды, тянущейся еще к тем временам, когда Демиурги вознамерились обделить Пацифиду Храмами и своим божественным вниманием, а потом возвеличили Царство Вигов. Поначалу шла торговля со Скитами, но и там что-то пошло не так. Сохранились сказания о войне Триумвирата, безраздельно владевшего землями Пацифиды, с небесными кормчими. Триумвират проиграл эту войну, распался на несколько королевств и впал в дикость. Часть волшебников присоединилась к Гильдии, сформировавшейся на Тверди. Уцелевшие в междоусобицах властители стали придерживаться политики изоляционизма.

А теперь назревала война.

Старый Йэлек видел, что его дочь влюбилась в статного заморского воина. Бруни не относился к потомственным крестьянам или ремесленникам. Через месяц после спасения чужака, смотритель увидел, как Бруни упражняется с топором. Йэлек не разбирался в воинском искусстве, но смекнул, что его гость с детства привык убивать. Не исключено, что ярл Бруни промышлял пиратством и разбойными нападениями на прибрежные поселки. Удивляться такому повороту не стоило…

Тучи сгущались.

Деревенские жители судачили о странном пришельце. Многим этот человек не внушал доверия. Ситуацию спасала нелюдимость гостя — тот не заглядывал в корчму, не посещал Лунную Церковь и не пытался завести дружбу с местными рыбаками. В общем, держался подальше от любопытных глаз. А такие вещи простым людям не по нутру.

Чурается.

Сам себе на уме.

Вот что говорилось за спиной смотрителя маяка. И что это за родственник такой, интересовались злые языки, что не пьет с нами вина да Лунным Богам не поклоняется? Иноверец, что ли?

Как-то вечером все трое собрались на террасе, чтобы перекусить, выпить горячего чайку и поболтать о всякой всячине.

— Нельзя мне тут, — заявил Бруни. — Съедят вас из-за меня, Йэлек.

— Что ты такое говоришь? — опешила Айя.

— Дело говорит, — нахмурился смотритель. — Неровен час, нажалуются королевской деснице в Таше.

— И что будет? — поинтересовался Бруни.

Смотритель промолчал.

Ясно — что. Придет жнец и разберется с семьей смотрителя. Разделает чужака. А могут и публичную казнь устроить, чтобы другим неповадно было.

— Пропадешь, — сказал Йэлек, задумчиво глядя на странника. — Акцент у тебя… своеобразный. Нет такого говора на Пацифиде, хоть тресни. Сразу начнут вопросы задавать, присматриваться.

— Такова воля богов, — пожал плечами Бруни. — Если суждено мне сгинуть…

— Перестань, — вмешалась Айя. И повернула голову к отцу: — А что мы тут забыли, папа? Ты же ненавидишь их всех. Они маме отказались помогать, разве нет? А если со мной что случится…

Оба знали, что Айю местные не жаловали. С детства ей не с кем играть. Да и замуж за сельского рыбака или корабела девушка не выйдет — слишком отличалась она от тех норм, к которым привыкли побережники.

— Поехали в Харраудар, — предложила Айя. Глаза девушки загорелись в предвкушении этого незабываемого приключения. — Там всех привечают. Они под Посторонними не ходят и воевать ни с кем не собираются. Поехали, а?

— Опять двадцать пять, — буркнул отец.

Харраудар был могучим городом-государством, отказавшимся вступать в военный союз королей Пацифиды. Правило там народное вече, а крепкие стены и современный флот не позволяли быстро склонить вольнодумцев на свою сторону. Йэлек давно мечтал о Харраударе, но боялся себе в этом признаться. А что, если дочь права? В портовом городе его магия пригодится, а Бруни сможет наняться матросом на один из торговых кораблей.

Йэлек понял, что на него направлены две пары глаз.

И неожиданно для себя выдал:

— Хорошо. Я подумаю.

Спустя неделю в деревушке объявился жнец. Йэлек решил, что визит твари связан с происками соседей, но жнец и толмач действовали необычно. Они прошлись по селу в предутренней мгле, принюхиваясь к пространству. Толмач перекинулся парой слов с рыбаками у пристани. А потом неразлучная парочка скрылась из поля зрения. Даже на маяк никто не сунулся.

Всё это время Бруни прятался в погребе. Иллюзия защиты. Всем известно, что жнецы проскальзывают сквозь предметы, превращая себя в них. Чтобы пройти через дверь, жнец станет дверью. Чтобы просочиться в погреб, жнец станет камнями и землей.

Им повезло.

Иномирец исчез с первыми проблесками зари.

Позже Йэлек узнает, что в трех парасангах севернее береговая охрана заметила вражеский браннер. И теперь по всему побережью жнецы искали шпионов, которые могли бы высадиться под прикрытием туманов в западных предгорьях Сербальского Хребта.

Бруни никого не интересовал.

Но смотритель маяка был благодарен жнецу и тому страху, который он испытал ночью. Потому что решение было принято окончательно и бесповоротно.

Вещи собрали быстро.

План состоял в том, чтобы достичь Нехена, уплатив за проезд рыбакам. Нехен — крупный торговый порт. Оттуда можно уплыть на купеческом судне прямиком в Харраудар.

Йэлек улыбался, пакуя вещи.

Смотритель уже много лет мечтал о том, чтобы выбраться из своей деревушки и повидать мир. Пестрый, многоликий, беспощадный мир Пацифиды.

Однажды Харраудар падет.

А пока там можно дышать воздухом свободы.

июнь, 2020

Картограф

1

— Смотри мне в глаза, Вакарский.

Выполнить требование следователя получилось не сразу. Глаза у меня заплыли, мышцы плохо слушались. Еще бы — продержитесь три дня в застенках Сигейтского Ковена под перекрестными