Судьбы. Миры вселенной (СИ) - Шмидт Елена

- Истих, ты сейчас что нагородил? Послушать тебя, так я росла, по меньшей мере, на леднике. Я выросла в прекрасных условиях, окружённая заботой и любовью своих родителей.

- Значит, тебе повезло, а я рос в бездне. Мою мать разодрал тригауд, когда мне было три года, она пыталась спасти нас и погибла. Отец, чтобы кормить меня и ещё семерых детей, постоянно уходил на охоту. Из всех нас выросло двое: я и старшая сестра. Да и та вскоре умерла от какой-то неизлечимой болезни. Отец, похоронив дочь, стал брать семилетнего меня с собой на охоту, страшась лишиться последнего ребёнка. Прятал меня, где-нибудь поблизости, приказывая не высовываться, но это было не про меня. В восемь я взял в руки меч и с тех пор сроднился с ним, - он замолчал и отвернулся, смотря далеко вдаль своими необыкновенными синими глазами. – Я люблю бывать здесь, - немного помолчав, добавил он, - отсюда можно смотреть на небо, тогда оно, кажется ниже, чем есть, и иногда у меня возникает чувство, что я вижу их всех, где-то там, далеко в небесах. Ладно, не обращай внимания, - усмехнулся он и словно натянул на себя другую личину, - летим, или прислать за тобой стражников, чтобы перенесли, раз уж вдруг стала меня стесняться?

Всё время, что он говорил, она внимательно смотрела на него и с удивлением наблюдала, как отваливается скорлупа наносного, и на доли секунд проглядывает его душа. И то, что ей оттуда показалось, поразило девушку до глубины души. Она не ожидала, что он может носить в глубине такую боль по близким, стараясь на виду быть абсолютно равнодушным. А Истих не понял, как ей удалось за такое короткое время выпотрошить его наизнанку. Ведь об этом он вообще никому никогда не говорил.

- Нет, не надо стражников, летим, - и разрешила ему подхватить себя на руки, - правда, всю дорогу занималась тем, что следила, чтобы не сильно к нему прижиматься, а демон глубоко внутри был ужасно доволен собой, она разрешила сама нести себя, но на его лице присутствовала маска безразличности.

С тех пор у Нордании появилась цель в жизни. Они всё же сделали драконье гнездо. Как демоны умудрились возле дворца за короткий срок выложить из огромных камней пещеру, для неё осталось тайной. Спросили, что надо, она рассказала, и через несколько дней Истих уже отвёл её туда. Перенесли яйца, и Нордания стала проводить возле них почти всё своё время, пытаясь рассказать не родившимся малышам, какой прекрасный мир их ждёт, и как их все будут любить. Никого вовнутрь больше не пускала, даже Истиха, сказав, что малыши чувствуют их энергетику, и она их пугает.

Шло время и ничего не происходило. По вечерам Истих всё также приходил к ней, и они болтали, вначале вроде как бы она должна была отчитываться, а позже, уже не замечая, как, стали обо всём. Нордания перестала шарахаться от него, всё больше и больше свыкаясь с его постоянным присутствием в её жизни. Они несколько раз ненадолго летали на скалу, но она там грустила, видя такое недоступное небо рядом. Истих наблюдал за ней и пообещал себе, что разрешит ей летать, как только она станет его. Своих целей он умел добиваться. Из её глаз постепенно уходил холод по отношению к нему, и он всё чаще ловил на себе её взгляды.

Прошло месяца два. Истих как обычно спешил вечером к Нордании. Постучав, открыл дверь и на него обрушился шквал радости.

- Истих! – закричала девушка, бросившись к нему. – Я тебя еле дождалась! - глаза её блестели от восторга. – Представляешь, у нас всё получилось! Они, наконец-то, вышли из стазиса. Они ожили, Истих! - она подлетела к нему, как к самому близкому ей человеку и, смеясь, бросилась на шею. Он подхватил её стройное, гибкое тело и закружил по комнате. Постепенно смех затих, и до Нордании дошло то, что она только что сделала. Она хотела отстраниться, но он не дал, прижав одной рукой покрепче к себе, второй прошёлся легонько по спине вверх. Она вся напряглась, смотря на него огромными, испуганными глазами, но он уже не хотел упускать свой шанс и прижался к её губам. Она дёрнулась, как от удара, но он крепко держал, и постепенно она затихла, отдаваясь во власть его губ.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

С этого дня Нордания вечерами сама ждала его, успокаивая свою совесть тем, что она и правда может перевоспитать демона. И если после встречи с ней, он больше ни на кого не пойдёт войной, то это будет её победа. Значит, её жертва будет оправдана. С этими мыслями она и жила, пытаясь обогреть своей энергетикой яйца и любя того, кто разрушил перед этим её дом.

Но глубоко в душе всё равно жила боль и презрение к самой себе. Демон был темпераментным и настойчивым мужчиной, он знал, как соблазнять женщин. В один из дней они полетели на скалу, и он, опустив её на землю, спросил, не забыла ли она как летать. Она с удивлением посмотрела на него и покачала головой, у неё и в мыслях не было, что последует за этим дальше. Он нежно поцеловал её, смотря своими невозможно синими глазами.

- Лети, - улыбаясь, произнёс Истих.

- Не поняла? – переспросила Нордания, не веря своим ушам.

- Я тебе предлагаю полетать, хочешь?

- Ты серьёзно? – она боялась поверить в услышанное.

- Ну, конечно, давай лети, я хочу посмотреть какая ты в небе, - он легонько подтолкнул её.

- Отвернись, - она просяще улыбнулась, - мне надо раздеться.

Он улыбнулся в ответ, пожал широкими плечами и отвернулся. Услышал шорох снимаемой одежды, потом тихие шаги, и через несколько минут крик птицы разорвал тишину вокруг. Он повернулся и увидел крупную рыжевато-коричневую птицу, она взмахнула огромными крыльями и полетела. Он с восторгом смотрел, как она легко набирает высоту, скрываясь за тучами от его глаз.

Демон не переживал, он верил, что она вернётся, сильно много ниточек привязали уже её к нему. Он расстелил одеяло, что хранилось у него здесь, и лёг, подставив лицо тёплому солнцу. Она прилетела наверно через час, может чуть больше, он не открывал глаз, чтобы не смущать её, и продолжал спокойно лежать, подложив руки под голову, и вытянувшись во весь свой немалый рост. Она тихонько оделась и скользнула к нему, полная благодарности. Он прижал её к себе, потихоньку его руки стали ласкать её податливое тело, а губы нашли её. Благодарная птица в этот день расплатилась с ним по полной, став его безраздельно.

Нордания была счастлива, это чувство распирало её. Ей казалось, что ради неё он изменился, став лучше и добрее. Она была уверена, что его уже не тянет воевать, потому что она с ним, а она для него так много значит. Его Нордания, которую он стал звать Данной, шепча ей на ухо, что это боги подарили её ему. Он радовался, что, наконец, заполучил в своё безраздельное пользование эту чистую, смелую, невероятно отважную девушку, которая бонусом для него оказалась ещё необычайно страстной и темпераментной.

И она ему верила, но однажды изменилось всё. В этот день он пришёл ранним утром и предложил ей слетать на их скалу. Она с радостью согласилась. День был хороший, а вот Нордания уже которое утро неважно себя чувствовала. Её подташнивало. Она решила, что свежий воздух, это как раз то, что ей необходимо. Они прилетели, он опустился недалеко от края, рассчитывая, что она сейчас полетит. Обычно тискавший и обнимавший её всё время Истих, казался каким-то отстранённым и чужим, словно его мысли были далеко. Она пыталась понять, в чём же всё-таки дело.

- Что-то случилось, Истих? – она смотрела озабоченно в его ставшее внезапно чужим лицо.

- Мне надо будет уехать, - сказал он, не смотря ей в глаза.

- Надолго? Что-то случилось Истих? – она никак не могла поймать его взгляд и ей это не нравилось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Ничего. В общем если хочешь полетать, быстренько лети и давай назад. Меня потом долго не будет.

- Истих, я что-то не поняла? Ты сначала не сказал, что надолго. Ну-ка скажи мне, куда ты собрался.

- Нордания, я не собираюсь перед тобой отчитываться. Я просто ставлю тебя в известность.

С лица Нордании медленно стали сползать краски по мере того, как до неё доходил смысл сказанного, и приходило понимание, куда он собрался. В её душе разрастался неведомый ей ранее пожар. Гнев захлестнул сознание.