Если бы красота убивала - Кейт Уайт

В пять часов позвонила по мобильному Полли и сказала, что сегодня она не сможет со мной пообедать, но готова встретиться завтра во время ленча. Остаток вечера прошел в порыве трудового энтузиазма. Я пообедала в ресторанчике при кофейне, которая находится в нашем доме, заказав к обеду пару стаканов дешевого красного вина. Вернувшись в квартиру, я достала всю летнюю обувь из коробок и сложила на ее место зимнюю. Потом посмотрела фильм «Разум и чувства». Около полуночи я легла спать и за всю ночь проснулась только один раз, когда мне приснилось, что меня кто-то топит.

В воскресенье я встала в восемь утра; чувствовала я себя гораздо лучше, чем накануне, не была так напряжена. С Полли мы договорились встретиться в половине первого в Челси, где она жила. Утро было свободно, и я распорядилась им с пользой: отредактировала черновик статьи про Марки. Около десяти часов прорезалась Кэт.

— Привет, — сказала я, — как дела?

— Бывало и получше. Мне, правда, стало легче, когда мы уехали из города, но все равно я чувствую себя ужасной развалиной. Ты что-нибудь раскопала?

Я уже раньше решила, что не буду рассказывать Кэт о случае со взломщиком, во всяком случае сейчас.

— Да, я встречалась с Дармой и одним врачом из больницы, в которой умер Такер. Удалось узнать кое-что интересное. Возможно — только возможно, точно этого уже не узнаешь, — Такер действительно отравился ядовитыми грибами, но даже если это и так, его смерть не имеет никакого отношения к твоему делу. Есть…

— Откуда ты знаешь, что не имеет? — перебила Кэт.

— Все дело во времени, когда ему стало плохо. В Нью-Йорке считают, что он заболел среди недели, что ему стало плохо в офисе, — пояснила я. — Но возможно, это была не сама болезнь, а ее рецидив.

— Ничего не понимаю. — Кэт закрыла трубку рукой и тихо заговорила с кем-то, кто был рядом с ней, слов я не разобрала. — Послушай, Бейли, мы сейчас складываем вещи, Джеффу нужно быть сегодня днем в студии, обрабатывать какую-то пленку. Мы можем встретиться завтра утром? Я хочу узнать поподробнее о твоих находках и рассказать о своих.

— А как насчет сегодняшнего вечера?

Кэт помялась.

— Сегодня мне неудобно.

Я сказала, что утро понедельника у меня свободно. У нее была назначена съемка, и мы договорились встретиться в ее студии на Двадцатой улице.

Только я собралась принять душ, как позвонила Полли.

— У меня к тебе просьба.

«Черт, — подумала я, — сейчас перенесет время встречи». Но оказалось, что она хочет, чтобы мы обошлись без ленча, а просто прогулялись.

— Понимаешь, — сказала она, — я похудела на три фунта и боюсь, что если попаду в ресторан, то съем там все, кроме разве что меню.

— Прогуляться так прогуляться, меня это вполне устраивает, — соврала я. — Где встречаемся?

— Я за тобой зайду, скажем в час, и позвоню тебе снизу. А там посмотрим, куда нас ноги вынесут.

Ко мне вернулся аппетит, и я уже предвкушала, как подкреплюсь чем-нибудь особенно вкусным типа пенне путанеска, съеденным на открытой веранде кафе, а теперь мне оставалось рассчитывать только на запасы собственного холодильника. Самым лучшим, что мне удалось наскрести, был сморщенный шматок паштета из утиной печенки, который Лэндон дал мне с собой, когда я от него уходила. Я его понюхала. Вроде не испортился. Приняв душ, я оделась и поела на балконе, закусывая паштет сухим печеньем и запивая его чаем со льдом. Я успела только сложить грязную посуду в раковину, когда в домофон позвонила Полли.

Увидев ее, я чуть не упала. Мало того что она выглядела сногсшибательно, так еще и казалась совершенно беззаботной. Если обычно она заплетала косичку в стиле Пеппи Длинныйчулок, то сегодня ее волосы были распущены и развевались по ветру, хотя спереди она все-таки заколола несколько прядей цветными заколками. Ее кожа буквально светилась изнутри, а губы она подкрасила розовым блеском. Глядя на нее, было трудно предположить, чтобы она носила в душе черную злобу.

Мы решили пойти по Бродвею на юг, рассчитав, что в этом направлении будет поменьше народу. Уже к концу первого квартала стало ясно, что Полли не ставит перед собой цель превратить нашу прогулку в сеанс жиросжигательной аэробики. На бритье ног и то тратишь калорий больше, чем потратили мы во время нашей прогулки. Но меня это как раз устраивало, я хотела сосредоточиться на настроении Полли, разузнать о ее отношении ко всему, что случилось.

— Так что изменилось в твоих планах на выходные? — спросила она, как только мы двинулись по тротуару.

— Они несколько спутались, — сказала я. В данный момент мне совершенно не хотелось рассказывать ей о том, что произошло. — А как дела на работе?

— Пятница была просто сумасшедшей. Жалко, что ты этого не застала.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты видела пятничный номер «Пост»?

— Нет, я выехала из города рано утром.

— Ну так вот, они дали заметку, точнее, целую статью, из которой следует, что Такер Бобб, возможно, тоже был отравлен и что между его делом и делом Кэт может существовать связь. Предполагают разное: или кто-то из тех, кто работал в разное время на них обоих, за что-то их возненавидел, или какой-нибудь психопат ненавидит женские журналы как таковые и пытается убрать одного за другим всех главных редакторов. Все это похоже на кино.

— И из-за этого вся редакция в пятницу гудела?

— Гудела — это еще мягко сказано. Около одиннадцати Кэт уехала за город, и тут все как с цепи сорвались, стали носиться по офису, трепаться на эту тему, высказывать всякие бредовые идеи, додумывать то, чего не знают. Телефоны просто раскалились. Лесли разослала всем сотрудникам сердитое предупреждение, что, дескать, всякий, кто согласится дать интервью прессе, будет сразу уволен. Помнишь ассистентку из отдела красоты — ну ту, со странностями? Она еще как-то раз пожалела, что ее никто не преследует, потому что если тебя преследует какой-нибудь маньяк, значит, ты красавица. Ну так вот, она написала заявление об уходе и в тот же день ушла.

Я только и могла, что пробормотать:

— О Господи!

— Подожди, это еще не самое страшное, — продолжала Полли. — Потом появились детективы. Их было двое, и они хотели поговорить со всеми, кто присутствовал на той вечеринке у Кэт. Насколько я понимаю, теперь мы все под подозрением.

— Они и с тобой говорили?

— Еще бы. Это было ужасно. Я так нервничала… это все равно что проходить таможенный контроль: твою сумку открывают, и тебе вдруг начинает казаться, что у тебя найдут килограмм героина.

— Тебе показалось, что они тебя подозревают?

— Нет, они в основном задавали вопросы вроде «Не заметили ли вы чего-нибудь подозрительного?», или «Вы видели на столе в холле коробку конфет?», или «Многие ли в редакции знали, что Кэт любит шоколад?». Кроме того, мне кажется, им стоило на меня только взглянуть, чтобы понять, что с моими нервами просто невозможно никого укокошить.