Самгук саги Т.1. Летописи Силла - Ким Бусик

из-за преклонных лет и недомогания не в состоянии был выступить в поход с войсками, но, побуждаемый чувством благодарности за прежние благодеяния, превозмог себя и направился на границу, а затем поручил мне (т. е. будущему вану Мунму) командование войсками, которые должны были присоединиться к Великой [танской] армии. Так согласовывались действия с востока и запада, продвигались одновременно с моря и суши, и когда флот с [танскими] войсками только заходил в устье реки [Унчжин], сухопутные (т. е. силланские) войска уже разбили многочисленных врагов, и обе армии (танская и силланская) вместе вступили в стольный город [Пэкче] и умиротворили одно это государство. После умиротворения [Пэкче] прежний ван вместе с великим военачальником (дацунгуаном) Су[643] учредили и охрану спокойствия. Когда [для этого] оставили десять тысяч ханьских (китайских) войск, Силла также направила под предводительством младшего брата (вана) Интхэ семитысячное войско, чтобы вместе с ними охранять [крепость] Унчжин. После того как Великая армия возвратилась домой, к западу от реки [Унчжин] поднялся вражеский (пэкческий) сановник Поксин, /227/ который, собрав оставшихся после бедствий жителей [Пэкче], осадил Административный город (т. е. Унчжин, бывшую столицу Пэкче). Разбив сначала внешние укрепления города и захватив все военные материалы, они возобновили атаки против самой крепости, и казалось, что она скоро падет, так как вблизи города со всех четырех сторон [Поксин] построил свои укрепления и, защищая их, делал совершенно невозможным сообщение с крепостью. И тогда некто[644] привел войска, чтобы вызволить осажденных, и разбил вражеские укрепления, устроенные во всех четырех частях, чтобы избавиться прежде всего от угрозы с их стороны, а затем переправил сюда продовольствие и спас десятитысячную ханьскую армию от страшной смертельной опасности, избавив находящиеся в осаде голодные войска от необходимости обмениваться своими детьми и съедать их.

К шестому году [Сяньцзин] число сторонников Поксина постепенно увеличилось, и они совершали набеги и захватывали земли к востоку от реки [Унчжин], поэтому из Унчжина была направлена одна тысяча ханьских войск, чтобы побить вражеские банды, но от врагов они потерпели такое сокрушительное поражение, что ни один человек не вернулся [из похода]. После поражения из Унчжина беспрерывно следовали просьбы о присылке войск. Хотя в Силла тогда свирепствовали заразные болезни и невозможно было набрать войск, все же затруднились пренебречь настойчивыми просьбами и тотчас же выслали войска, которые направились осаждать крепость Чурю. Враги, узнав о малочисленности их, немедленно устроили вылазку и нанесли большой урон (нашим) войскам, которые вынуждены были вернуться с потерями. /228/ В результате одновременно изменили все крепости на юге и перешли на сторону Поксина. Одерживавший победы Поксин вторично окружил Административный город. В это время в Унчжине, все пути которого были отрезаны, истощились запасы соленой сои, поэтому мы отобрали молодых силачей и неизвестными путями переправили туда соль и спасли их (осажденных) от страшных лишений.

В седьмом месяце [того же года], когда скончался прежний ван и когда мы едва лишь завершили похороны и никто еще не снял траурных одеяний и не мог куда-либо отлучиться [из столицы], императорский указ повелевал снарядить войска для отправки на север. Прибывший [в Силла танский] военачальник округа Хамчжа Лю Дэ-минь и другие привезли и передали указ о том, чтобы Силла осуществила перевозки военного провианта в Пхеньян. В то же самое время прибыл гонец из Унчжина, который подробно сообщил об угрозе полной изоляции Административного города. Когда военачальник Лю и некто[645] стали советоваться [по этому поводу], я лично говорил, что, если раньше отправить провиант в Пхеньян, есть опасность того, что будет прервана связь с Унчжином, а если будет перерезана дорога на Унчжин, то находящиеся там ханьские войска окажутся в руках врагов. Военачальник Лю согласился со мной, и вместе решили ударить сначала по крепости Онсан, а затем после занятия Онсана построить крепость в Унчжине[646], чтобы обеспечить сообщение по дороге в Унчжин. В двенадцатом месяце подошли к концу запасы продовольствия в Унчжине. Но если сначала послать продовольствие в Унчжин, была опасность нарушения [императорского] указа, а если /229/ послать сначала в Пхеньян, то [можно было] опасаться, что в Унчжине совершенно прервется питание. Поэтому было решено стариков и слабых послать для перевозок в Унчжин, а здоровым парням и настоящим солдатам предложили направиться в Пхеньян. Когда переправляли продовольствие в Унчжин, по дороге настиг снег и погибли все люди и лошади: даже один из сотни не вернулся назад.

Во втором году Луншо (662 г.)[647], в первом месяце, [танский] военачальник Лю [Дэ-минь] и силланский военачальник округа (провинции) Сохадо [648] Ким Юсин вместе переправляли военный провиант в Пхеньян. В то время целый месяц шли проливные дожди, и такими холодными были ветер и снег, что от морозов гибли и люди и лошади. Так как не было надежды на успешную доставку этого продовольствия, предназначенного для войск в Пхеньяне, находившаяся там Великая (танская) армия решила вернуться домой. Тогда решили повернуть обратно и силланские войска, у которых истощились продукты. Солдаты страдали от голода и холода, их обмороженные руки и ноги трескались, и нельзя было сосчитать всех умерших по дороге. Когда они прибыли за реку Хороха, преследовавшие их ко[гу]рёские войска стали располагаться лагерем на [другом] берегу. Несмотря на длительное переутомление, силланские воины, опасавшиеся, что враг сможет далеко пойти следом за ними, не стали дожидаться, когда он перейдет реку, чтобы скрестить мечи. Ударный отряд внезапней атакой разбил вражеские войска и, захватив оружие, благополучно вернулся назад. По возвращении домой этих войск не /230/ прошло и месяца, как из Административного города Унчжин зачастили с просьбами о присылке семян. За это время были отправлены десятки тысяч коков[649] зерна, то на юг — в Унчжин, то на север — в Пхеньян.

Из-за того, что крошечной Силла приходилось делать поставки в обе стороны, до крайности истощились ее людские силы, вымерли лошади и крупный рогатый скот, было упущено время полевых работ, и в этом году не удался урожай зерновых, а запасы зерна, хранившегося в закромах, были исчерпаны вследствие вывоза, поэтому народ Силла не мог насытиться даже травой и кореньями. В то же время [находящиеся] в Унчжине ханьские войска имели продовольствия с избытком. Затем, когда вследствие значительного времени, прошедшего после отъезда из дому, у ханьских охранных (охранявших Унчжин) войск совершенно износилась одежда и им нечем было покрывать свои тела, [правительство] Силла побудило население отправить к ним соответствующую сезону одежду. Когда правитель Лю Жень-юань охранял отдаленную крепость, окруженную отовсюду мятежниками,