Михаил Зощенко - Михаил Михайлович Зощенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Жена говорит, употребляя демагогический прием:
— Нюшин есть советский изобретатель. Он дважды что-то изобрел. И он изобретает в третий раз музыкальный ящик. И его открытие, он говорит, перевернет и опрокинет всех композиторов и все страны Европы. И как я могла, будучи советской гражданкой, отдать деньги пьянице? Нет, я их лучше отдала человеку с гениальным дарованием.
Муж говорит:
— Отдать тысячу рублей какому-то сопляку! Ой, какая жалость, что товарищеский суд не может ее приговорить на десять лет.
Судья говорит:
— На десять лет ее, конечно, нельзя приговорить. Но я ей хочу задать вопрос. Скажите, гражданка, вот вы Нюшина любите и даете ему такую сумму. А насчет мужа небрежно выражаетесь. А позвольте вас спросить, зачем тогда вы живете с этим мужем? Вот и жили бы себе с этим одаренным Нюшиным.
Жена говорит:
— Видите, так Нюшин ничего не имеет. У него вся дорога впереди. А муж все-таки прилично зарабатывает. И вот, как видите, иногда выигрывает.
Тогда председатель говорит.
— Нам странно слушать такие речи. Это, — говорит, — позорный взгляд на современность. Жить с этим ради денег, а выигрыш давать другому. Ну, я от вас этого не ожидал. И вас непременно надо к чему-нибудь присудить, по- Кольку вы глубоко отрицательное явление в нашей жизни.
После чего, посоветовавшись с заседателями, председатель объявил приговор, встреченный аплодисментами: Приговорить к общественному порицанию и вернуть мужу Половину выигрыша, поскольку вторая половина принадлежит жене и она вправе этим распорядиться.
Жена, услышав этот приговор, говорит:
— Деньги я ему, собаке, верну, но я ему, подождите, тоже пулю завинчу.
И на другой день она в отсутствие мужа продает зеркальный шкаф, принадлежащий ему, и вдобавок его плюшевую оттоманку. И вырученные деньги возвращает мужу.
Она говорит.
— Поскольку мне принадлежит половина предметов, так вот я кое-что и продала из твоих вещиц.
Муж, увидев, что проданы по дешевке вещи, служившие украшением его комнаты, пришел в исключительное расстройство. Он пошел к председателю жакта и сказал ему.
— Она мои вещи уже стала продавать. Я с ней разведусь, поскольку я не могу жить с такой арапкой.
Председатель говорит:.
— Вот и хорошо.
Через два дня без особых скандалов муж с ней развелся. Но поскольку жена никуда не уехала и нарочно осталась жить в его небольшой комнатке, то получился абсурд, благо даря которому муж от полного расстройства чувств сильно прихворнул.
А что касается изобретателя Нюшина, то он не довел свое изобретение до конца, а, получив деньги, загулял и благодаря этому поссорился со своей дамой-патронессой покровительницей изобретателей.
Но она, собственно, недолго расстраивалась и, видя, что она теперь с двух сторон свободна, вступила в связь с одним инженером. Но поскольку инженер был женат, то получился опять абсурд, так как разведенный муж не мог даже теперь выгонять его, когда тот заскакивал в гости и его бывшей половине.
Но тут, к счастью мужа, у которого уже возник невроз сердца, она разошлась со своим инженером и неожиданно вышла замуж за одного провинциального фотографа, который прибыл в Ленинград за фотографическими принадлежностями. Но тут он ее встретил, влюбился и увез с собой в Торжок.
А бывший ее муж до того этому обрадовался, что снова стал здоров и даже перед отъездом подарил ей какой-то красивый расписной коврик, чтобы она совместно со своим дураком фотографом могла уютно обставить свое новое жилище.
Огни большого города
К одному жильцу с нашей коммунальной квартиры прибыл из деревни его отец.
Конечно, он прибыл по случаю болезни своего сына. Без этого он, наверное, до конца своих дней не увидел бы Ленинграда. Но поскольку захворал его сын, вот он и прибыл.
А сын его был наш жилец. И он служил в одном ресторане официантом. Он там порции подавал и был на хорошем счету.
И, может быть, стараясь еще больше, он однажды, разгорячившись своим ночным трудом, выскочил на улицу, с тем чтобы пойти домой, и, конечно, через это простудился на своем, так сказать, кулинарном посту. Он захворал сначала насморком и семь дней чихал. Но потом простуда перешла к нему на грудь, и температура вдруг поднялась до плюс сорока градусов выше нуля.
Вдобавок еще до этого, желая в свободный день культурно провести время, он поехал в Павловск осмотреть дворцы, и там он немного надорвался, помогая своей супруге войти в вагон.
Так что все это, вместе взятое, дало печальную картину заболевания человека в полном расцвете его сил.
И, будучи от природы мнительным, наш бедный официант был уверен, что он уже не поправится и уже, как говорится, не приступит больше к исполнению своих прямых обязанностей.
И вот через это он и пригласил своего папу приехать в Ленинград, чтобы сказать ему последнее прости.
Не то чтобы он горячо любил своего папеньку и вот теперь на закате своей жизни он во что бы то ни стало захотел его увидеть, напротив, он в течение сорока лет о нем не справлялся и совершенно как бы безучастно относился к факту его существования. Но его супруга, увидя у своего мужа такую невозможно высокую температуру, скорее из самолюбия — мол, все как у людей, — дала папе телеграмму: дескать, приезжайте в Ленинград, ваш сын захворал.
И когда сын уже начал поправляться, в Ленинград, всем на удивление, прибыл из весьма далеких мест его папанька в лаптях, с мешком за спиной и с палкой. Правда, потом оказалось, у старика в мешке были сапоги, но он их принципиально не носил, говоря об этом: «Богатый бережет рожу, а бедный — одежу».
Конечно, все, и в том числе сын, рассчитывали, что приедет скромный, отчасти даже религиозный старец лет семидесяти и будет тут произносить постные речи и всего пугаться. Но оказалось совершенно, как говорится, напротив.
Оказалось, что старикан был на редкость задиристый, немного скандалист, грубиян и брехун. И вдобавок он был не то чтобы контрреволюционер, но он отличался исключительной отсталостью в политическом смысле.
Он моментально во дворе дома схлестнулся с дворни ком и отодрал за уши одного подростка, пришедшего и гости к своему дяде, живущему тут двенадцать лет.
Потом он у нас в жакте резко беседовал с председателем, так что тот удивился, какие бывают взгляды на со временность, и даже хотел об этом сообщить по месту его жительства.
В довершение всего приезжий отец напугал своего сына тем, что с места в карьер
