Последний рейд - Роман Злотников

— Ты думаешь, от меня что-то зависело? — Он повернулся к трапу и протянул руку жене, а Смотрящий ошеломленно уставился ему в спину. До сего момента ему и в голову не приходило, что на свете может найтись что-то (или кто-то), что Счастливчик не сможет контролировать. Когда Тэра наконец ступила на палубу, Счастливчик повернулся к Смотрящему и спросил:

— Ну, сколько пылающих негодованием дипломатических акул нас ожидают?

— Семьдесят две души, — мрачно ответствовал Смотрящий.

Счастливчик усмехнулся и повернулся к Тэре:

— Что ж, милая, вот и кончился наш короткий отпуск…

4

— И сколько же еще нам ждать? — Смотрящий прошелся по комнате, нервно вскинув крылья, но, дойдя до стены, резко развернулся и застыл на месте. Счастливчик с аппетитом уплетал фруктовый десерт. Оторвавшись от сего чрезвычайно важного занятия, он снисходительно посмотрел на нервничающего Смотрящего:

— Остынь.

— Но почему они медлят? После всего, что ты рассказал…

— Разве? — Счастливчик аккуратно набрал полную ложку фруктового десерта, поднес ее к носу и, сдвинув глаза к переносице, некоторое время внимательно рассматривал ее содержимое. Затем, удовлетворившись увиденным, отодвинул ложку от носа и отправил в рот.

— Вот удивительно, — голос Счастливчика был задумчив и даже несколько меланхоличен, — как это Детям гнева с их отвращением ко всему, что они считают излишеством, удается делать грибковые культуры, которые так точно передают вкусовые ощущения самых роскошных блюд.

Смотрящий покачал головой. Похоже, сегодня Счастливчика совершенно не тянуло говорить на серьезные темы. А когда дело обстояло таким образом, вызвать его на разговор было совершенно невозможно. Поэтому Смотрящий только досадливо насупил брови и с неохотой поддержал затронутую тему:

— Ну, пожрать наши ребята любят.

— Вот-вот, — оживился Счастливчик. — Представляешь, из всех смертных грехов они оказались подвержены только одному — чревоугодию.

— Ну уж, — хмыкнул Смотрящий, — а гордыня?

Счастливчик сделал задумчивую мину:

— Да, пожалуй, и это тоже. Но, согласись, совершенно по праву. — Счастливчик наклонил креманку, тщательно выскреб ложкой дно и отправил остатки фруктового десерта по прежнему адресу, затем окинул пустую креманку сожалеющим взглядом и откинулся на кресле.

— Жаль…

— Что?

— Кончился… я считал, что у таких здоровых ребят порции должны быть несколько побольше.

Смотрящий еле сдержался, чтобы не сказать что-то язвительное.

— Ладно, — произнес Счастливчик, поднимаясь с кресла, — пошли посмотрим, как там двигаются наши дела.

Арсенал напоминал муравейник. Тысячи и тысячи Детей гнева копошились внизу, перегружая огромные тюки, ящики и контейнеры с подъемников на АГ-платформы и, облепив их подобно муравьям, волокли к лифтам. Основное посадочное поле № 2 было не самым большим на планете, но оно было ближайшим от столицы, поэтому его арсенал, как правило, был наиболее богатым. Неудивительно, что при подготовке к серьезным рейдам оно обычно было забито под завязку. Но того, что творилась здесь сейчас, стены арсенала еще не видели…

Смотрящий повернулся к Счастливчику:

— Какой флот ты собираешься увести?

Счастливчик пожал плечами:

— Не знаю, не меньше пяти тысяч вымпелов. Мы пойдем в самый центр их цивилизации, на планету, которую они называют Первый мир.

Смотрящий изумленно вскинул брови. За время своих дальних рейдов он успел собрать немало сведений об этом легендарном мире, и все они просто вопили о том, что попасть на Первый мир невозможно. Этот мир был расположен в центре газовой туманности плотностью до 5,5 ауркены, которая, по некоторым сведениям, была создана искусственно. Преодолеть газовую туманность подобной плотности можно было только на досветовой скорости. Корабли же самих Могущественных преодолевали ее по проходам, пробиваемым в туманности гигантскими кварковыми орудиями, направленными перпендикулярно плоскости эклиптики. Причем области входных диаметров контролировались целой сетью гигантских орбитальных крепостей и базирующимся на них мощным флотом. Как только корабль, на котором находилось лицо, имеющее право просить о доступе на Первый мир, приближался к газовой туманности, его останавливали, и данное лицо переходило на другой корабль — там проводился его досмотр, проверка полномочий и затем его переправляли на первую орбитальную крепость. Где вся процедура повторялась еще раз, а потом соискателя права посетить Первый мир на три дня оставляли в храме крепости для молитв и очищения. То же происходило на третьей, четвертой, пятой и так далее. И лишь спустя месяца полтора его усаживали в специальный корабль и давали сигнал на станцию-орудие, расположенную с внутренней стороны газовой туманности. Оно производило залп, и на семнадцать часов в газовой туманности открывался проход, по которому корабли могли идти со стандартной скоростью. Затем эрозия газового облака приводила к тому, что плотность материи внутри прохода снижала скорость наполовину, затем на три четверти, и спустя два дня плотность газа в проходе восстанавливалась почти до первоначальных величин.

Конечно, за семнадцать часов по образовавшемуся проходу можно было бы попытаться провести нехилый флот, но вся беда была в том, что этот проход располагался по оси выстрела гигантского орудия, а его накопители позволяли делать по выстрелу в минуту. Ну а мощности выстрела хватило бы, чтобы уничтожать по десятку линкоров за залп. Так что любой флот, двинувшийся по проходу, был бы уничтожен прежде, чем сумел бы ввести в действие свои орудия. Даже если бы ему удалось преодолеть оборону системы орбитальных крепостей и уничтожить флот, контролирующий входной диаметр. А кроме того, на самом Первом мире их еще ждали Хранители. Кто это или что это, им узнать до сих пор не удалось. Все источники Смотрящего наотрез отказывались вести разговор на эту тему. Не помогали ни гипноз, ни наркотики, ни пытки. Они терпели, сколько могли, а затем умирали. И причиной этого дикого упрямства был воистину первобытный ужас перед теми, кто именовался Хранителями…

— Как ты собираешься это сделать?

— С помощью флота, друг мой, причем чертовски большого флота, — с улыбкой сказал Счастливчик, и Смотрящий понял, что и на этот раз он не получит никакого внятного ответа. Поэтому он с каменным лицом отвернулся и еще раз окинул взглядом массу копошившихся внизу людей.

— Что ж, тут, похоже, все в порядке. — Смотрящий в нерешительности помедлил, потом все-таки сделал еще одну попытку получить ответ хоть на какой-нибудь из мучивших его вопросов. — Нет, но я все же не понимаю твоей безмятежности. Встреча с посланниками состоялась почти полторы недели назад, и с тех пор они будто воды в рот набрали. Сидят в своих кораблях на парковочной орбите — и ни ответа ни привета.

Счастливчик пожал плечами:

— Все верно.

— Что верно? Информация, которую ты сообщил, слишком важна, чтобы вести себя подобным образом. Неужели они не понимают, что у человечества нет ни единого шанса?

— Как сказать…

— То есть? — Смотрящий удивленно воззрился на Счастливчика. — Уж не хочешь ли ты сказать, что у нас есть шанс противостоять цивилизации, включающей в себя, по твоим же собственным подсчетам, около полумиллиона обитаемых планет?

Счастливчик усмехнулся:

— Все-таки ты, несмотря на свой экзотический внешний вид, типичный человек.

Смотрящий подозрительно уставился на него:

— И что я такого сказал, что ты сделал такой вывод?

— Ну мы же с тобой выяснили, что только люди и Могущественные обладают такой способностью к этноидентификации.

Смотрящий сердито дернул крыльями:

— Послушай…

Но Счастливчик не дал ему развить тему.

— Понимаешь, иногда не нужно выигрывать битву, ни даже войну, надо просто НЕ СДАВАТЬСЯ. И уже в этом будет победа… — Он повернулся и пошел прочь с обзорной галереи арсенала, оставив Смотрящего гадать, что он имел в виду.

Сообщение о приближении двух авианосных групп Содружества Американской Конституции пришло к вечеру. Причем это были группы во главе с “Авраамом Линкольном” и “Франклином Рузвельтом”, двумя самыми крупными и могучими кораблями флота Содружества. Спустя два часа службе контроля пространства сообщила о приближении трех мощных эскадр Таира…

К утру на парковочных орбитах вокруг Светлой висело уже около десятка эскадр, и служба контроля пространства сообщала о приближении все новых и новых.

— Ну и что все это значит? — вопросом встретил Счастливчика Смотрящий, когда тот спустился после завтрака.

— А что тебя удивляет? — недоуменно спросил Счастливчик. — Ты так беспокоился, почему они никак не реагируют — так вот тебе реакция. Очень явная и беспокойная. Так что все в порядке.