Чужая игра - Михаил Шуваев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Блумберг подскочил к Барбаре:
– Командуйте срочную эвакуацию!
Инженерша, будто не слыша, продолжала жать на кнопки консоли, но большинство отсеков уже не отвечали. Айво схватил женщину за плечо:
– Барбара, эвакуация!
Она посмотрела на него невидящим взглядом, помедлила секунду и ударила кулаком по большой красной кнопке. Тут же включилась взвизгивающая сирена и монотонный голос разнесся из невидимых репродукторов:
– Тревога, тревога! Аварийная ситуация. Угроза разгерметизации доков два, три, пять и жилой зоны. Всех, кто находится в доках два, три, пять и в жилой зоне срочно занять места в спасательных капсулах! Повторяю…
Огромный центральный гологравизионный монитор мигнул пару раз и потух. Диспетчеры стали быстро покидать зал.
– Угроза разгерметизаци первого дока и главного причала, – продолжал вещать роботизированный оракул. – Всем находящимся в первом доке и у главного причала немедленно занять места в спасательных капсулах…
– Да чтоб тебя!.. – вырвалось у Блумберга, когда Барбара схватила его за руку и поволокла к выходу.
– Черт бы вас побрал, Блумберг, переставляйте ноги!
Айво выдернул руку и побежал рядом с инженершей:
– Куда?..
– К капсуле, другого выхода нет! – задыхаясь, ответила Лоик.
Блумберг не имел времени соотнести происходящее на станции и поведение Лоик, которые не вполне коррелировали между собой. Ему оставалось лишь удивляться той решительности и уверенности, с которой действовала гражданский инженер Лоик.
Они бежали по слабо освещенному аварийными огнями туннелю в потоке других работников станции – инженеров, техников, диспетчеров. Вагонетки МГА беспомощно валялись на полу – магнитный несущий контур вышел из строя. Лоик подбежала к металлической обшивке и крутанула ручной вентиль выпирающего из стены люка.
– Помогите мне!
Блумберг вцепился в ручку и изо всех сил потянул на себя. Люк стал медленно, словно нехотя, поддаваться. Когда он полностью распахнулся, Лоик заглянула внутрь и повелительно кивнула головой:
– Залезайте, быстрее!
Айво не заставил себя долго упрашивать и нырнул в спасательную капсулу. Лоик последовала за ним, секунду помедлила, ожидая, что к ним впрыгнет кто-нибудь еще, не дождалась, и только после этого захлопнула и загерметизировала люк. Вместе они задраили внутренний люк капсулы и вплыли в кресла. В капсуле гравитация практически отсутствовала. Спасательный шлюп был рассчитан на шесть человек. Лоик протянула руку и резко потянула на себя красный рычаг. Взвыла сирена и на замерцавшем мониторе замелькали цифры обратного отсчета: пятнадцать, четырнадцать, тринадцать…
– Пристегнитесь! – прокричала Лоик, стараясь перекрыть взвывы оглушительной сирены и щелкая замками ремней. – Будет восемь же!
Блумберг нащупал пряжки и поспешно совместил пятиточечный ремень на центральном запоре на груди.
– Три, два, один, старт!
За спиной загрохотало, и Блумберга так вдавило в ложемент, что в глазах потемнело. Слава богу, жесткое ускорение продолжалось не более пяти секунд, после чего разгонные бустеры отключились. На обзорном экране появился медленно удаляющийся Тетраэдр. Айво с удивлением заметил, что форма астроверфи изменилась. Теперь вся пирамидальная конструкции была сильно вытянута и продолжала удлиняться. Стало заметно и постепенное ускорение ее продольного вращения. От Тетраэдра продолжали отсоединяться серебристые точки – это из коротких шахт выстреливали спасательные капсулы, уводившие людей подальше от астроверфи.
Айво повернул голову и посмотрел на Лоик. Она, как и он, широко раскрыв глаза, наблюдала за происходящими с Тетраэдром трансформациями.
«Значит, Барбара тоже не знала о том, что произойдет? – подумал швед. – А, может быть, знала, но не ожидала вот таких катастрофических последствий? Последствий чего? Эксперимента? Тогда – какого эксперимента, и кто его заказчик и исполнитель? Хотя исполнитель, вольный или невольный, похоже, известен – это Франсуа Бонне».
– Ганимед один, Ганимед один, ответь Охотнику!
Это Лоик включила внешнюю связь. У Айво глаза на лоб полезли.
– Слышу тебя, Охотник, Ганимед один на связи, – раздалось из динамика на консоли управления. – Наблюдаю массовый отлет спаскапсул с Тетраэдра и изменение его формы. Прием.
– Ганимед один, срочно депешу в Центр: «Операция Тарантул вошла в финальную стадию. Наблюдаю… – Лоик лаконично и четко сформулировала канву последних событий, обрисовала происходящее в данный момент и закончила: – Присутствие Магеллана считаю необходимым». Ганимед один, теперь сообщение для Арктура: «Немедленно переходите на план три». Ганимед один, активировала маяк, подберите нас… Со мной агент КОНОКОМа Блумберг. Как поняли?..
Айво молча смотрел, как Лоик, получив подтверждение, отключает связь и откидывается в кресле. Ее рыжие волосы рассыпались по плечам, а на шее блеснули капельки пота.
– Так вот оно что… – протянул швед. – А я-то все думал, что же у нас с Ричи не стыкуется, а это, оказывается, вы не стыкуетесь, Лоик, или как вас там?
– Капитан ГУВР Тамара Седова к вашим услугам.
Рыжеволосая посмотрела на Блумберга и неожиданно улыбнулась. И Айво увидел, что она очень даже недурна собой. А веснушки, так щедро рассыпанные по лицу, придавали особый шарм. Он подавил вздох и пробормотал:
– Главное управление военной разведки… Какие же мы с Ричардом дураки. Следовало ожидать что-нибудь в этом роде.
* * *– Волков, Волков, где вы? – закричал Сноу, нащупывая в темноте бессознательного Бонне и хватая его за шиворот.
– Здесь, – откликнулся русский, и мрак прорезал узкий яркий луч фонарика.
– Капитан, уходим, – Сноу крякнул, взвалив на плечи француза, и почти на ощупь стал спускаться по лестнице вниз. – Светите мне, а то я шею сверну.
Через минуту они вышли в основной коридор и встали на красную ленту. Она натужно дернулась пару раз, но поползла в нужную сторону. Медленно и неровно, но все же намного быстрее, чем пешеход. Весь объект Зеро заметно вибрировал. Сноу положил Бонне и обернулся:
– Смотрим внимательно, капитан. Нельзя пропустить мою метку у люка. Мы должны попасть на А-147. Если ошибемся и телепортируем на Тетраэдр – нам крышка.
В кромешной темноте туннеля лишь луч фонарика Волкова время от времени упирался в стену и высвечивал люки. Совершенно неожиданно астронавты ощутили, что окружающая их темень изменилась. То, что они увидели в следующую секунду, заставило их невольно присесть и широко раскрыть глаза.
Стены туннеля исчезли и в них больше не упирался луч фонаря. Вокруг простирался бесконечный космический пейзаж, усыпанный мириадами звезд. Синеватым табачным дымом клубились туманности и далекие галактики. А люди стояли на узкой и ненадежной ленте посреди вечного вселенского молчания. Но ни адского мороза, ни отсутствия давления. А красная лента, уходя за спиной во тьму бесконечности, впереди упиралась в знакомые очертания терминала станции на астероиде А-147. Астероид приближался с огромной скоростью, и Сноу закрыл глаза, ожидая удара и неминуемой смерти.
Раздался звук, словно захлопнулись створки металлических ворот, звезды исчезли, и астронавты повалились на пол в полной темноте. Фонарик Волкова обо что-то ударился, ярко вспыхнул и погас. Ричард пощупал пол, на котором лежал: металл. Воздух был холодным и сухим. Он начал вставать, расставил в стороны руки и обрушил на себя какую-то металлическую конструкцию.
– Господин Сноу, это вы? – раздалось в темноте.
– А кто же еще? – ответил агент, с трудом отваливая в сторону придавившее его и Бонне сооружение. – Где мы?
– Надо полагать, в блоке С-7, слышите, трансформаторы гудят. А вон и индикаторы виднеются.
Действительно, в темноте явно угадывались флюоресцирующие шкалы аккумуляторов. Сноу припомнил внутренний план блока С-7 и решительно сделал несколько шагов в сторону. Руки уперлись в стену и нашарили выключатель. Вспыхнул неяркий свет, от которого, однако, конокомовцы невольно зажмурились. Когда глаза привыкли, они огляделись и узнали отсек: действительно, это был блок С-7 на астероиде А-147. Сноу открыл дверь, а Волков склонился над начавшим подавать признаки жизни Бонне.
– Ну вставай уже, главный инженер.
Бонне зашевелился, сел и недоуменно уставился на офицеров:
– Вы… да как вы смеете…
Волков бесцеремонно схватил француза за шиворот и рывком поставил на ноги.
– Еще слово и одним инженером на свете станет меньше. Вперед.
Бонне замолчал и понуро двинулся вслед за Сноу.
Глава 33
Найт вышел из отеля «Арктур-Плаза» на улицу и глубоко вдохнул свежий воздух, который успел немного остыть после жаркого дня. На небе ярко мерцали огромные звезды, и мельчайшим бисером переливалась разноцветная гирлянда Тетраэдра. Сегодня она светилась особенно ярко. Безмятежная истома природы и мирная дрема города обещали спокойную безоблачную летнюю ночь.
