Собиратели душ - Наталья Николаевна Тимошенко

дыру в скромном бюджете Анны пробьет покупка новых вещей, когда все закончится. А еще и Людмила наверняка устроит разнос за то, что сожгли ее одежду, которую она, небось, хранила с молодости.

Алиса вспомнила, как однажды так же кричала на нее бабАня. Алиса тогда захотела сделать ей приятное: вымыть пол в квартире. Но вместо тряпки использовала старую юбку, найденную в комоде. Оказалось, юбку эту бабАня купила лет сорок назад, когда ездила на экскурсию в Москву, и с тех пор бережно хранила ее. Вместо похвалы Алиса тогда получила хорошую оплеуху.

Полив содержимое бочки жидкостью для розжига, София бросила сверху спичку. Пламя занялось быстро, и спустя несколько минут бочка полыхала вовсю. София отошла подальше, спряталась под навесом сарая. Алиса последовала ее примеру, прислушалась к происходящему в доме.

Все было тихо. Что бы ни происходило внутри, внешне казалось, что там даже нет никого. Алиса чувствовала, как бешено колотится ее сердце, как неприятно липнет к вспотевшей спине футболка. Она то и дело вытирала о штаны влажные ладони и посматривала на дом.

– Еще минут десять будет тихо, – не глядя ни на нее, ни на дом, отозвалась София. – А потом начнется. Хорошо, что дом стоит в тупике и ближайшие к нему необитаемы. Хотя крики наверняка будет слышно по всем окрестностям.

– А если кто-то вызовет полицию? – стараясь не стучать зубами от холода и напряжения, спросила Алиса.

София равнодушно пожала плечами.

– Представлюсь и скажу, что все в порядке. Местная полиция знает Леона. А если будут выпендриваться, позвоним начальству. Леон когда-то помогал им.

Алиса сгорбилась, сунула руки в рукава, чтобы немного согреться.

– И часто Леон таким занимается?

– Нечасто, – снова меланхолично ответила София. – Но бывает. Правда, обычно случаи немного легче. Тут уж какая-то слишком забористая тварь.

Из дома донесся первый, еще не очень громкий вопль, но даже он заставил Алису вздрогнуть. Ей казалось, если она будет молчать, станет еще страшнее, поэтому она снова спросила:

– А ты когда-нибудь видела этот обряд своими глазами?

София мотнула головой.

– Леон всегда просит остаться снаружи. Зачем я там? Влад иногда остается, когда человек очень сильный или нет возможности его надежно зафиксировать. А по сути, там нужен только бесноватый, Леон и Дима. Лишние свидетели могут помешать. Демоны хитры и коварны, зачем подвергать опасности того, кого можно оставить снаружи?

Алиса втянула голову в плечи, посмотрела на темные окна дома. Ей показалось, что они видит через стекло отблески свечей, но это могло быть лишь обманом зрения: на эту сторону выходили окна другой комнаты.

Вскоре в доме начался форменный кошмар. Оттуда доносились крики, иногда женские, иногда и вовсе нечеловеческие. Что-то хрипело, скрипело, падало. Алиса сначала вздрагивала от каждого вопля, а потом привыкла. Сердце все равно колотилось бешено, болью отдаваясь в висках, в животе скручивался болезненный узел и слегка подташнивало, но она хотя бы не вздрагивала. Хотелось закрыть уши ладонями и убежать, но она заставляла себя стоять спокойно, как София. Впрочем, от Алисы не укрылось, что и хладнокровная коллега, повидавшая уже всякого, при особенно сильных воплях впивается ногтями в ладони.

Коротко пиликнул телефон, отвлекая на себя внимание. София вытащила аппарат из кармана, прочла сообщение и нахмурилась.

– Влад пишет, – проинформировала она встревоженно. – Говорит, девочка исчезла.

– В смысле исчезла? – не поняла Алиса.

– Хотелось бы знать, – пробормотала София, набирая номер Влада. Что-то выслушала, а затем сказала: – Хорошо, мы начеку.

Сбросив вызов, она сказала:

– Девочка играла во дворе с подругой, но домой к установленному времени не вернулась. На телефон не отвечает. Мать позвонила подруге, та сказала, что они расстались еще два часа назад. Куда Катя пошла, она не знает. Черт!

София вышла из-под навеса, огляделась. Написала еще одно короткое сообщение, а потом сказала:

– Обойди дом, проверь, все ли хорошо. А я пойду к калитке, буду сторожить.

– Думаешь, Катя могла направиться сюда? – уточнила Алиса.

– Ночью бабка сказала, что ей нужна девчонка. Точнее, демон в ней так сказал. Вполне возможно, он уже имеет некую власть над Катей, мог позвать ее сюда. Это в их силах.

Большего объяснения Алисе не потребовалось. Включив фонарик в телефоне, она направилась вглубь двора, чтобы обойти дом. Приближаться к тому ей не хотелось, крики внутри стали еще более звучными и, казалось, теперь звучали как вопли боли, но выбора не было.

Дверь оказалась заперта, окно гостиной, в которой проходила отчитка, мерцало от неверного света свечей. Алиса проскочила его, стараясь не вглядываться. Ей нужно было убедиться, что Катя не прячется нигде рядом, смотреть в окно не было никакой необходимости. И только возле окна спальни Алиса заметила что-то странное: на влажной земле виднелись многочисленные следы от ботинок небольшого размера, будто кто-то топтался возле окна или… затаптывал следы от святой воды, которой Алиса ночью поливала периметр! Осознание проложенного мостика между защищенной территорией дома и внешним миром заставило Алису похолодеть. В один прыжок преодолев расстояние до окна, она заглянула в дом. Сначала ничего не разглядела, поскольку в помещении было темно, а потом увидела невысокую фигуру, замершую посреди комнаты.

Девочка стояла к ней спиной, смотрела на дверь в проходную гостиную, за которой происходила отчитка. Только сейчас Алиса заметила, что окно не заперто изнутри, а лишь прикрыто. Осторожно, стараясь не издавать лишних звуков, Алиса распахнула раму.

– Катя! – шепотом позвала она. – Катя, ты слышишь меня?

Девочка не отреагировала. Из-за двери донесся очередной сильный вопль, заставивший Алису сжаться, но Катя, казалось, не услышала и его. Она не шевелилась, будто бы даже не дышала, напоминала скорее статую, а не живого ребенка.

Эта мысль так напугала Алису, что она перемахнула через подоконник и подбежала к девочке.

– Катя! – тронула ее за плечо, но девочка опять не отреагировала.

Алиса медленно обошла ее, осторожно посветила в лицо телефоном. Катя никак не дала понять, что заметила ее, что яркий свет ей мешает. Стояла не шевелясь, плотно сжав губы. Но самыми страшными были глаза: в них не было ни радужной оболочки, ни зрачков, только белки с красноватыми прожилками. Эти глаза были такими неестественными, внушали такой ужас, что Алиса инстинктивно отпрянула. Посмотрела на дверь, за которой происходило не менее страшное, затем на окно. Нет, уходить она не станет. Без Кати не станет. Вытащила телефон и написала Софии:

«Катя здесь. Странная. Что делать?»

Сообщение повисло как неотправленное. Алиса нажала на кнопку «отправить» еще раз, но ничего не изменилось. Пока она возилась с телефоном, Катя исчезла. Алиса подняла голову и в первое мгновение растерялась, не увидев девочку на привычном месте, но быстро обнаружила ее у самой двери.

– Катя, нет! – успела крикнуть она, но девочка уже нажала на ручку, оттолкнула дверь от себя.

Алиса бросилась следом, но замерла на пороге. Ровно посередине большой комнаты в воздухе, ничем ни к чему не прикрепленный, висел стул, на котором сидела Людмила. Голова ее свешивалась на грудь, будто она была без сознания, седые волосы закрывали лицо. Руки и ноги были привязаны к стулу. Без сознания она на самом деле не была. Без сознания люди не могут так громко вопить. Метрах в полутора от нее, выставив ногу вперед, будто сражаясь с сильным ветром, стоял отец Димитрий, держал в руках небольшую книжицу и громко выкрикивал непонятные Алисе слова. Леон же находился возле окна,