Посередине - Руслан Ряфатевич Агишев

лучше..., — едва не мурлыкая, пробормотала она. Улыбка тронула ее губы. Морщинки на лбу исчезли. — И путь все это дерьмо катится к черту, — добавила она, залпом допивая коктейль. — Все полностью ...

Если бы кто знал, как ее все достало в последние дни. Словами не описать.

Прицепились к ней, как чертовы блохи к собаке и целыми днями трендят: ты должна выйти замуж за кузена, это твой долг перед родом, твой отец обязательно бы одобрил этот брак, это нужно для единства рода, ты же не хочешь, чтобы Скуратовы окончательно исчезли. Все уши ей об этом прожужжали, загоняя, словно волка на красные флажки. Уже и деваться от них некуда.

— Музыка. Моя подборка, — лениво произнесла девушка, активируя музыкальный центр. Из встроенного динамика, спрятавшегося у самого потолка, тут же зазвучал ее любимый трек. — Лалала-лалала-ла...

Начала она напевать незатейливый мотив, закрыв глаза. Ее оголенная ножка, выглянувщаяся из пены, тоже двигалась в такты песни.

-Лалала-лалала! — вдруг совсем рядом с ней раздался слащавый мужской голос, явно издевательски копируя ее голос. — Мариш, сколько ты ещё будешь меня динамить?

Марина открыла глаза и резко вскинула голову, сразу наткнувшись взглядом на ухмыляющуюся рожу своего кузена. Смазливый блондин в бежевом костюме провалился к стене и жадным взглядом «шарил» по ее груди, которую Марина едва успела целомудренно прикрыть ладошками.

— Че уставился? — прошипела она, как кошка. Осталось только волосы вздыбить, чтобы сходство стало стопроцентным. — Сиськи никогда не видел?

В ответ тот насмешливо хохотнул, тем неменее не отводя взгляда.

Конечно, Марина не обольшалась по поводу своей привлекательности. Она далеко не королева красоты и ей точно не блистать на подиуме. К тому же кузену, как будущему главе клана, такого добра явно в избытке. Любая, даже из боярского клана, сейчас не только засветит ему грудь, но и при должной настойчивости и ноги раздвинет.

Здесь было нечто совершенно иное, понимала девушка. Она для него желанная добыча, о которой ранее он даже мечтать не мог. Скуратов бы его при жизни с дерьмом смешал, посмей кузен на нее глаз положить или даже подумать о ней. Сейчас же все изменилось: она всего лишь переходящий приз, который должен был продемонстрировать преемственность нового главы клана со старым.

— Мариша, твои точно не видел, — его сальная улыбка стала еще больше. — Но уверен, что еще насмотрюсь и не только…, — жарким голосом добавил он, наклоняясь ниже и подмигивая при этом. — Скоро ведь наша свадьба. Да, да, малыш, все произойдет очень скоро. И тебе больше не удастся от меня бегать.

Скривившаяся девушка фыркнула, причем вложила в это все свое презрение и неудовольствие какое только могла. Только, к сожалению, кузен был совершенно прав: из-за нее уже три раза переносили дату их бракосочетания и больше такой номер вряд ли удастся. Похоже, появление кузена в ее комнате несмотря на все электронные замки с личным кодом это и есть последнее ей предупреждение. От этой мысли Марина прикусила губу, что естественно не укрылось от следившего за ней парня.

— Умная девочка, все и сама понимаешь, — удовлетворенно проговорил он, опуская руку в пену и по-хозяйски лапая ее бедро. Затем, не останавливаясь, его рука скользнула выше и еще выше. — Может примем ванну вмес…

И тут лицо Марины исказилось, превратившись в маску разгневанной фурии. Вода в ванне мгновенно пошла пузырями от ее раскалившихся рук, которыми она и ударила в грудь кузена.

— Ах ты, гребанная сучка! Совсем что ли без мозгов?! Ты же мне волосы опалила! — заорал он, с ужасом ощупывая испорченную пламенем прическу. — Ты, ты… Да я тебя…

Девушка приподнялась и села, с невозмутимым видом скрестив руки на груди. Мол, кишка у тебя тонка что-то мне сделать. Я слишком нужна ему.

Главное, и он это прекрасно понимал. Парень аж затрясся, тыча я в нее пальцем:

— Сучка, ты еще пожалеешь! Слышишь?! Пожалеешь, что так сделал! На коленях ко мне приползешь, и будешь просить прощение! Я, я… Тебе… Я все немедленно расскажу старейшинам! Твой счет заблокируют, поняла? Я попрошу, чтобы все твои деньги проходили только через меня! Каждый рубль будешь у меня вымаливать! — злорадно выплевывал он каждое слово. — Каждый божий день, поняла, тварь?!

Выходя из ванной, парень с такой силой хлопнул дверью, что с косяка что-то посыпалось вниз. Какое-то время после этого девушка сидело молча и в полной неподвижности. Пока, наконец, не расхохоталась.

— Ха-ха-ха-ха! Какое же это ничтожество! Старейшины, видно, совсем из ума выжили, если захотели это сделать главой клана! Это же натуральная истеричка, полное ничтожество, которое заботит лишь его прическа и куда бы выгулить свой член. Все, все остальные выходит за пределы его интересов! Охренеть…

Похоже, и у нее тоже была истерика, ухмыльнулась Марина, когда успокоилась. Правда, ей-то можно, она ведь не глава клана.

— Урод! Точно ведь все расскажет старейшинам, а именно так и сделают. Можно даже не сомневаться…

Угроза совсем остаться без денег оказывалась более чем реальной. По сути, у нее, вообще, не было личных счетов. Все счета, которыми она сейчас пользовалась, принадлежали роду Скуратовых и могли быть в любой момент заблокированы руководством. Если же это произойдет, то ей в самом деле придется идти на поклон к кузену. Подумать только, она будет вынуждена вымаливать каждую копейку у этого урода.

— Какой же он поддонок! Конченный урод!

Все сильнее и сильнее заводилась она, не понимая, что ей теперь делать. Как теперь ей вырваться из этого капкана? По сути, у нее теперь и денег даже нет. Ее счет уже сегодня могут полностью заблокировать или поставить лимит на траты.

— Надо было этого козла, вообще, сжечь! Поджарила бы прямо в ванной!

Ее руки вновь пошли пламенем, едва она только представила себе, что с ним сделает. Только все это были фантазии ее воображения. Никого бы она не стала сжигать. Чай, не полная дура. За предумышленное убийство будущего главы ей такое светит, что и подумать страшно. Словом, со всех сторон ее обложили. Никуда не вырваться.

— Точно, обложили, — всхлипнула бедная девушка, в бессилье стукнув кулаком по стене. — Со всех сторон…

И не к кому ей было обратиться, пожаловаться. Внутри рода за нее никто не вступится. Сейчас она