Отбор для Павлина или Как довести герцога до бешенства (СИ) - Айс Ллина

— Кто вы? — и этот вопрос был актуален, потому что человеком и обычным магом он не был.

— Бог, — хмыкнул он, усаживаясь на край стола и беря в руки какой-то небольшой магический прибор. А я замерла, понимая, что богу противопоставить ничего не могу.

— Зачем я вам? — может, он что-то перепутал? И кстати, а что он тут делает? Это же не его мир. Богиня, значит, знает? Или нет?

— У тебя моя магия. И я планирую её у тебя забрать, — он отвечал на мои вопросы спокойно и ничуть не переживая. Да и как будто никуда не торопился. И от его спокойствия мне становилось всё хуже. Похоже, здесь я и умру.

— Хорошо, мне она не нужна. Заберите и отпустите меня.

— Что ж, это было бы замечательно, только я могу забрать магию, лишь убив носителя. То есть тебя, — улыбка серийного маньяка, не иначе. Именно ею меня и одарил мужчина. А у меня внутри всё похолодело.

— Но почему вы уверены, что у меня ваша магия? Вы, должно быть, ошибаетесь. Я получила её, придя в этот мир. Вот и всё. Я не забирала у вас магию, — начала спешно говорить я, надеясь, что хоть что-то из моих слов сработает и бог откажется от своей безумной идеи.

— Мне лень рассказывать. Лучше покажу. А пока займусь приготовлениями к ритуалу, — он встал и медленно двинулся вокруг меня, останавливаясь то у одного стеллажа, то у другого, или беря что-то со столов. — Честно, я впечатлён, поэтому снизойду до тебя, Несси. Мало кто может сопротивляться Божественной магии, да, честно говоря, почти никто из людей неспособен не то, чтобы использовать её, но и в принципе выжить при получении такой мощи. Ты же спокойно жила с ней и могла использовать. Повторяюсь, я впечатлён. С какого ты мира? — Дориан вдруг резко остановился около меня и склонился надо мной, пристально рассматривая. — Все в твоём мире так сильны? Какая у тебя там была магия или способности? Кто твой Бог?

— В моём мире нет магии, — прохрипела я. — Никто ей не владеет.

Я вдруг поняла, что не могу молчать. Воля этого Бога, давила, заставляла открывать рот и произносить правдивые слова. Я не могла соврать даже, если бы захотела, и магия мне уже не могла помочь. Она была против меня.

— Так как зовут твоего Бога?

— В моём мире много богов. Иисус, Аллах, Будда, Шива, Зевс. Список можно продолжать бесконечно. И большинство богов — это сказки, мифы и легенды, — почему я назвала именно эти имена? Как будто кто-то заставил.

— О! Так ты с Земли! Неужели самая настоящая землянка? Невероятно. Теперь понятно почему ты смогла так долго пользоваться моей силой. Ведь твой мир — это обитель богов. Своего рода дом для богов истинного круга. С ума сойти. И как они отпустили тебя сюда? Ведь твой мир закрыт и его обитателям не разрешено покидать его. Фантастика, — Бог напоминал фанатика, который добрался до желаемого и теперь не знал с чего начать. — Я должен, должен тебя изучить. Но как? Мне нужна моя сила, — он схватился за голову, раскачиваясь из стороны в сторону и бормоча что-то под нос. Сейчас он, как никогда, выглядел безумным. — Времени нет, времени нет. Как же быть? Неважно, возможно, ты выживешь. Даже, если тронешься умом я смогу тебя исследовать. Значит, первым делом ритуал, — он пришёл в себя, одаривая меня в очередной раз садистской улыбкой. — Мне нужна пара минут. Пока можешь посмотреть то, что так хотела, — он щёлкнул пальцами и мою голову словно прострелили, заставив от неожиданности вскрикнуть. Но, несмотря на боль, перед глазами замелькали картинки прошлого.

Прошлое. Зал высшего совета Богов.

— Мы обязаны наказать Даркнесса. Он нарушил все мыслимые и немыслимые законы. Он опасен.

Я огляделась, понимая, что я присутствую здесь в виде стороннего наблюдателя. Словно сон, но такой чёткий.

Меня окружали боги. Высокие, низкие, стройные и тучные, женщины и мужчины, люди и неизвестные существа. Они были все разные, но могущественные. Даже я в таком непонятном состоянии ощущала силу этих созданий. Их было не очень много, существ 30. Все они сидели кругом в креслах вокруг импровизированной арены, на которую любой мог выйти и высказаться. Посреди арены находился небольшой постамент, окружённый кристаллами по кругу внизу на полу и вверху в воздухе. В образовавшемся цилиндре находился красивый, но опасный мужчина. Дориан, а точнее, Даркнесс. Он стоял с высоко поднятой головой и надменным взглядом, молча наблюдая за присутствующими здесь богами. Он выглядел так словно здесь главный и не его судят. Самоуверенный и гордый.

— Он один из нас. Согласно закону Создателя мы не можем просто избавиться от него. Мы должны его судить, — произнёс высокий мужчина с длинной бородой и старческим взглядом. Он был похож на человека, но имел и отличия. Две пары глаз и наросты на голове в виде витиеватых рогов. Словно демон какой-то, вот только боюсь здесь он главнее всех. Возможно, судья?

— Прошу огласить прегрешения Бога Даркнесса. Богиня Этида, прошу! Ваш мир пострадал сильнее всего, — попросил мужчина, который стоял рядом предположительно с судьёй. Он выглядел как оборотень, всё его тело покрывала шерсть, на голове были волчьи уши и сзади у мужчины имелся хвост. Черты лица были звериные, а клыки выпирали, даже когда губы были плотно сжаты.

— Да, мой мир почти уничтожен, — вперёд вышла девушка. Типичная эльфийка с острыми длинными ушами, большими глазами, стройная и высокая. Даже наряд был под стать. Лёгкое полупрозрачное платье, через которое проглядывало кружевное бельё. — Даркнесс уничтожил две трети жителей моего мира, испепелил плодородные земли и иссушил моря и океаны. Мой мир стал похож на выжженную бездыханную землю, где даже насекомых нет. Моя сила ещё ко мне не вернулась так, как он иссушил не только магию моего мира, но и мою отхватил. Я даже в свой мир не могу попасть так, как не хватает сил. И мне понадобится не одно столетие, чтобы восстановиться. Я требую самого жестокого наказания предусмотренного законом Создателя!

— Хорошо, Этида. Кто ещё хочет высказаться?

— Здесь не о чем говорить. В той или иной мере пострадало 12 миров и их богов, — встал со своего места один из созданий. Зелёная кожа, тонкие руки и ноги, которых по две пары. Глаза навыкате без бровей и ресниц. Больше напоминал насекомое, но лишь в моём понятии. — Предлагаю перейти к обсуждению наказания.

— Да будет так. Согласно статье 85 закона Создателя, наивысшая мера наказания — лишение божественной силы и изгнание до конца существования, — произнёс судья. — Однако прошу учитывать, что Даркнесс — Бог высшего порядка и является одним из первых детей Создателя!

— Это не даёт ему право нагло нападать на чужие мира и отнимать силу богов! — Воскликнула эльфийка. — Даже если мы всего лишь потомки первых детей!

— Этида прошу держать себя в руках, — прервал её судья.

— Прошу прощения, уважаемый Демиан, — извинилась эльфийка.

— Согласно 13 закона Создателя, вы не можете назначить мне наивысшую меру наказания, потому что я являюсь единственным богом своего рода. Лишь я могу управлять своей силой и передать её вы никому не сможете, — взял слово Даркнесс.

— Потому что ты уничтожил всех своих детей и возможных родственных созданий! — воскликнула Этида вновь, резко вскакивая со своего места и зло смотря на Даркнесса. — Ты подлый и ничтожный!

— Этида, прошу. Не заставляй меня выгонять тебя. Сядь и успокойся, — снова сделал замечание судья богине. — Давайте проголосуем. Кто поддерживает применение наивысшей меры наказания для Даркнесса?

Я огляделась и поняла, что абсолютно все боги подняли руки, голосуя против виновника.

— Вы не можете, — усмехнулся мужчина. — Я уже говорил, вы просто теряете время. Кучка никчёмных божков. Моя сила разнесёт тут всё вокруг, как только вы извлечёте её из моего тела, — и он рассмеялся. Да, это был безумный хохот. Он мне даже чем-то напомнил Джокера из комиксов моего мира.

— Что ж, проголосовано единогласно, — речь бога просто проигнорировали, не считая нужным обращать внимания на этого психа. — Даркнес, ты приговариваешься к наивысшей мере наказания. А именно, ты будешь лишён божественной силы и изгнан до конца существования. В качестве поощрения в связи с тем, что ты являешься одним из первых детей Создателя, разрешаем тебе выбрать мир самостоятельно, где ты будет жить жизнью обычного обитателя до конца своих дней.