Мистик - Владимир Поляков

– Шенк руководствуется своей выгодой, а теперь мне есть о чем ему рассказать. Информация – тоже товар. Порой очень весомый. Я поторгую гипотезами о Стазисе.

– Шенк знает о Стазисе больше многих… больше знают только Кромешники. Вряд ли заинтересуется твоими гипотезами.

– Гипотеза гипотезе – рознь. Сомневаюсь, что он там часто бывает, да и взаимодействие магии Стазиса с магией Фрахталя – очень интересная тема. Ведь и сам Шенк частично порождение Стазиса, насколько мне известно.

– Спроси у него сам, – огрызнулся Механист. – За такие вопросы порой огребаешь неприятности. Интерес к Стазису тут запрет еще поболее Черного Цвета, который ты используешь. Но нам-то терять нечего.

Это правильно. Что терять тем, кто поставлен вне закона? Не-че-го! Тут любые средства хороши, особенно если они запретные и от которых хозяева Фрахталя… не отвыкли, но не ожидают такой наглости. Шенк же со своими приближенными могут польститься шансом выиграть многое, не ставя на кон практически ничего. Да и помимо моих гипотез нам есть что предложить. Как-никак целый Корректор в плену мается, кладезь информации о недавних событиях. Тут уж Рэнду карты в руки и всю палитру Цвета в охапку. Он у нас спец по силовым методам воздействия, аж целую тюрьму для этих целей организовать изволил.

Сдается мне, что придется все же познакомиться с методами выкачивания информации в исполнении Механиста. Хорошо хоть не на собственной шкуре, а в качестве наблюдателя.

– Ну что, Рэнду, начинай поиск Шенка, а мне придется допросить нашего дорогого пленника.

– Чем это он дорогой?

– Ну как же! Той самой информацией, которую можно из него выжать. Только так и никак иначе, – усмехнулся я. – В своих казематах его допрашивать будешь?

Да, именно там… Понимаю я Механиста, с таким пленничком следует держать ухо востро. Того и гляди может удрать, как только контроль ослабнет. Нынче лично я убедился, как могут господа Корректоры ускользать в иной Слой Фрахталя. Легко, непринужденно, аж завидно стало. Но тут уж кому что дано.

Следуя за Рэнду в одно из самых мрачных мест его цитадели, я решил воспользоваться случаем и поинтересоваться насчет самой сути Механистов:

– Союзник мой, а ответь на такой вопрос… Почему Механисты так подчеркивают свое отличие от обычного человеческого тела? Просто так, статуса ради или же есть более серьезная причина?

– Ты любишь задавать странные вопросы, гость из иного мира. – Раздражение Рэнду сменилось заинтересованностью. – Простые вопросы, но «со стороны». Так было всегда, так заведено. Никто из нас, Механистов, не задумывался, не принято было думать на такие темы. Мы хотели стать Корректорами, потом, возможно, Кромешниками. Нужно было соответствовать тому, что нам говорили, что с нас требовали.

– Требовали или рекомендовали?

– Знаешь… Рекомендовали так, что не было мысли отказаться. Говорили об облике истинного Кромешника, без которого нет того ощущения целостности и безопасности восприятия мира. Хотя какая тут связь с безопасностью?

Риторический вопрос, однако! Смотря, чья безопасность имеется в виду. Если сами Кромешники испытывают необходимость в механизации собственных тел, то и для Корректоров, своих помощников и возможных соратников, они тоже должны заложить некоторые принципы. Сначала на уровне неосознанного копирования, подражания. Потом же под это подводится некая идея, философия. Покопаться надо тут очень хорошо, тщательно, просеивая множество фактов. Но нет времени, необходимого для тщательного и всестороннего исследования.

– Ты видел Кромешников?

– Да, не раз и не два.

– Тогда ты сможешь ответить на интересующий меня вопрос. Они всегда находятся в механистической форме или же принимают и неотличимый от простого человека облик?

– Были, точно были, – припоминал Механист. – Но там такая странная деталь. Хотя бы маленькая часть тела, но была механической. Они делали ее почти незаметной, но оставляли на виду. Или не на виду, но ее было слышно. Звук шестеренок, скрип или скрежет. Обязательно что-то такое было.

О как! Выходит, это не позерство со стороны Кромешников, а некая необходимая деталь мистической системы. Просто так оккультисты такого калибра ничего делать не будут, у них все подчинено строгому расчету. Какому? Именно это и предстоит выяснить. Хорошо бы поскорее и понадежнее, но тут уж как карта ляжет.

– Пришли…

Рэнду остановился у ровного на первый взгляд участка стены. Пара пассов, скрип ржавых придатков – и вот уже часть стены отъезжает в сторону, открывая небольшую, но весьма специфично обставленную камеру. В обстановку входили также два Слизня, нехорошо смотрящие на пленника, ожидающие малейшего взбрыка с его стороны. Горящие багровым пламенем глаза на стеблях, полное отсутствие формы и исходящая ненависть. Неплохих слуг создал себе Механист, ой неплохих!

А пленный Корректор был закутан в кокон из ржави, оплетенный несколькими багровыми цепями. Догадываюсь, что они мало того что вытягивали потихоньку Цвет, но еще и причиняли дикую боль. Рэнду все же садист.

– Исключительно необходимость, – уловил тот еще не высказанное мной замечание. – Боль не дает ему сосредоточиться и сбежать в другой Слой. Это Корректор не из последних, он доверенный. То есть знает то, что нам недоступно.

– Корректоры делились на ранги?

– Неофициально… Кромешники сами переводили некоторых в особо доверенные лица, учили уже лично, не передоверяя другим. А потом… многие исчезали навсегда. Не спрашивай, я не знаю ответа. – Рэнду нахмурился, вспоминая былое. – А этот Корректор может многое. Нам повезло, что мы захватили его.

– Тогда тебе и карты в руки. Спрашивай, но чтобы не помер и не сбежал.

– От меня не сбежит.

Лязг, скрежет, изменение формы Механиста – и в камере стало тесновато, а вот пленник вполне ощутимо загрустил. Видимо, был наслышан об определенных «душевных» склонностях своего бывшего собрата. Вроде бы Рэнду и не дотрагивался до него, но судорожные подергивания и сдавленные хрипы свидетельствовали о начавшемся «допросе третьей степени». Но вообще-то, сперва полагается задавать вопросы…

– Я могу сделать так. – Багровые иглы прокололи кокон, внутри которого находился пленник, и затронули особо чувствительные места. – И так тоже могу…

Ржавая пыль пошла по полым иглам, вторгаясь в кровь, пускаясь в путешествие по организму. Рэнду знал, что творил – он замещал частицами подконтрольной энергии и материи определенные области тела Корректора, чтобы иметь возможность противостоять попыткам сопротивления или бегства. Жестоко, грубо, зато эффективно по определению. Да плюс к тому опыт, выработанный многими сотнями или даже тысячами Шагов, тоже играл свою роль.