Не в магии счастье - Михаил Александрович Швынденков

— Считается, что он сам очень сильный маг.

— А чтобы вот такие доносы прекратились, что нужно сделать? Если мы втроём сходим в наш академический храм, этого будет достаточно?

— Лучше сегодня сходить в наш, а в выходные — в городской храм.

— Хорошо, только в городе много храмов, а в какой лучше Мию повести.

— Правильный вопрос задаёшь граф! Мию нужно вести в тот храм, что находится на Королевском спуске, недалеко от дворца. Там можно заранее предупредить и посторонних не будет.

— Спасибо тебе, Лиза!

— Ты только девочку не обидь, чтобы у тебя с ней не получилось, как с Алисой. Мы все тебе не простим, если Мию несчастной сделаешь.

После обед и у меня, и Мии были занятия, поэтому встретились мы уже ближе к ужину, но в Академии посещение храма в вечернее время, это норма. Когда мы втроём пришли в храм, здесь было много других студентов, поэтому ничего необычного я делать не стал. Но, когда мы уже уходили, я подошёл к священнику, протянул ему большую серебряную монету и сказал:

— Я приду через неделю. Чтобы к моему приходу алтарный камень был отмыт до блеска, иначе прокляну.

Вышли мы из храма, идём в сторону столовой, и девушки меня спрашивают:

— Мики, а это нормально, что прихожанин грозится проклясть священника? Мы такое первый раз слышим.

— А это нормально, когда его главная святыня покрыта слоем грязи? Прихожане обращаются к Светлому, прикасаясь к алтарному столбу. А он покрыт слоем грязи, к нему прикасаться-то противно! Через неделю сходим, проверим, не наведёт порядок, сменим священника.

Девушки смотрят на меня с изумлением. Но тут мы дошли до столовой, и их внимание переключилось на другие проблемы.

А вот в выходные мы с утра пошли в храм, который обычно посещают коронованные особы, их родственники и приближенные к ним. В этом храме всё было иначе, Всё очень богатое, золотое или позолоченное, картины и иконы в дорогих рамках. Когда мы вошли, кроме нас посетителей не было, но присутствовали три служки и священник. Священник был очень важный, одет в очень дорогие одежды. Он видимо знал принцессу в лицо, так как шагнул к нам и осенил Мию святым кругом.

— Уважаемый священнослужитель, позвольте поинтересоваться, а почему вы приветствовали и освятили только принцессу, вы нас за прихожан не считаете?

— Вот когда вы, молодой человек будете принадлежать к королевскому роду, тогда я и вас буду приветствовать.

— Лиза, нас тут не уважают!

— А ты его прокляни! — и смотрит так хитренько, мол, языком то болтать ты молодец, а что на деле?

Подхожу к скульптуре Светлого и останавливаюсь в шоке, здесь в храме для королевской семьи алтарный столб ещё грязнее, чем в храме в нашей Академии.

— Эй, служки, немедленно отмыть этот алтарный столб, чтобы сиял как у кота одно место! — по этой команде служки бросились за водой и тряпками, но их остановил этот толстый священник, который считает себя здесь главным.

Ну, мне отступать нельзя, Лиза меня уважать перестанет. Мия, может быть, тоже что-нибудь скажет, но Лиза сейчас важнее в плане моего авторитета.

Подхожу к алтарю и накрываю его целой серией плетений «Очищение», какими целители чистят рассечения и полостные раны. А потом встаю на колени и начинаю править поверхность алтарного камня, как это делал уже в храме в городе Медногорске.

Священник кинулся ко мне с воплем:

— Уберите от алтаря этого чернокнижника! — но я накрылся Черным куполом, и он ничего не мог сделать.

В конце моих трудов алтарный столб имел вид чётко выраженного кристалла, с большим количеством граней. Я влил в него приличное количество энергии, и он чуть светился изнутри, а на гранях играли блики световых лучей.

Я снял купол и встал от алтаря. Все мои действия заняли, наверное, минут двадцать. Девушки смотрели на меня как на пришельца из палат Светлого. А вот толстый священник попытался меня ударить. Движения его были медленными и неловкими, я мог положить его на пол, но бить в храме священника, это полный пердимонокль. Поэтому я просто отошёл за Мию, священник задёргался: и меня достать хочется, и принцессу оттолкнут в сторону — моветон.

— Светлый, как ты терпишь этого урода? — я произнёс громко, глядя на скульптуру божества.

— «Да не терплю я его, надоел как колючка под хвостом! Только сказать об этом было некому. Ты девочка скажи деду, чтобы выгнал этого толстяка, иначе уйду из этого храма!» — раздался тихий как раскаты далёкого грома голос под куполом храма.

— Нет! Светлый, это ошибка, я всё сделаю! Алтарь будет сиять как солнце! — у толстяка от страха слёзы потекли по щекам.

Служки бились лбами о пол, попеременно осеняя, то нас, то себя, то скульптуру Светлого, святыми кругами. А я взял девушек под руки и повёл из храма. Они шли безропотно, боясь что-то сказать.

— Девушки, я не святой и не пособник нечистых сил. Просто я умею поправлять алтари. За это бог удостаивает меня вот такими короткими беседами. Не надо на меня так смотреть, я тот же самый Мики, с которым вы ездили на природу, купались, примеряли купальники. Кстати, в купальниках вы выглядели изумительно, но для спокойствия твоих родителей, Мия, вы к ним всё же пришейте шортики. Очень коротенькие, но вот эти места надо прикрыть, и я показал на Мии, какие места надо прикрыть шортиками. Конечно, она была в платье, но когда я провёл рукой по её ягодице, она взвизгнула, а потом бросилась за мной пытаясь дать подзатыльник.

Лиза смотрела на нашу суету и тихонько смеялась. Вот и славненько, конечно, она, куда надо доложит, но для меня главное, что она сама перестала считать меня монстром.

Мия рассказывала отцу и деду, что произошло в храме.

— Деда, вот, дословно: «Ты девочка скажи деду, чтобы выгнал этого толстяка, иначе уйду из этого храма!»

— А что ему ваш Мики говорил?

— Как, — говорит, — ты этого урода терпишь? А под куполом: «Да я его не терплю, только некому об этом сказать».

— А нам, значит, сказать не мог?

— Вильям, а тебе ни разу не докладывали, что наш священник ведёт себя по-хамски со всеми, кроме нашей семьи?

— Ну, это же другое.

— Вильям, а подумать? Вот поэтому, Светлый с тем пареньком и разговаривает, что для парня нет вот этого, другого. Он со всеми одинаковый, и с принцессой, и с подавальщицей в столовой. Я специально интересовался. Как положено аристократу, он там на «ты» разговаривает, но никогда не