Толковая Библия. Ветхий Завет. Книги пророческие - Александр Лопухин

14–20. Уже во второй половине ст. 13 пророк указал, что внутренней праведности новой общины Израиля будет соответствовать и безмятежная жизнь ее с внешней стороны. В заключительных стихах гл. III и всей книги пророк всецело сосредоточивается на мысли о полном и ничем невозмутимом благосостоянии святого града и народа Божия, и эта мысль наполняет его душу высоким восторгом, вытекающим из живого сознания и непосредственного переживания действий любви Божией. Восторг и ликование народа, выражаемые устами пророка, выступают уже в начальных словах рассматриваемого отдела: «Ликуй, дщерь Сиона, торжествуй, Израиль! веселись и радуйся от всего сердца, дщерь Иерусалима!» (ст. 14). Слова эти, близко напоминающие места из книга пророка Исаии, LXII:11, и прор. Захарии, IX:9, как известно, воспроизводятся по смыслу в евангельском повествовании о торжественном входе Господа Иисуса Христа в Иерусалим (Мф XXI:5; Ин ХII:15). Вся вообще возвышенная и восторженная речь пророка о новом благоволении Иеговы к Своему народу, ст. 14–19, во всей своей силе и точности относится лишь ко временам евангельским, христианским. «Знаю, — говорит блаж. Феодорит, — что иные понимали это о возвращении из Вавилона и обновлении Иерусалима, и не противоречу ими сказанному, потому что пророчество приличествует и совершившемуся тогда. Но точное событие можно находить по вочеловечении нашего Спасителя; ибо тогда сокрушенных сердцем уврачевал Господь банею пакибытия, тогда обновил естество человеческое, столько возлюбив нас, что и душу Свою отдал за нас»… Подобно отделу Зах IX:9–15, рассматриваемый отдел Соф III:14–19 читается в качестве паримии на вечерне праздника Входа Господня в Иерусалим.

Примечания

1. Блаженного Иеронима, одна книга толкований на пророка Софонию. Творение блаженного Иеронима, русск. перев., ч. 14-я. Киев 1898, с. 237–238.

2. Святого отца нашего Кирилла Александрийского, толкование на пророка Софонию. Русск. перев. Богословский Вестник. 1895, I, с. 327.

3. т. е. Далмация, где находился г. Стридон, где родился блаж. Иероним.

4. «Может быть, вы как-нибудь скроетесь в день пламенного гнева Божия», т. е. может быть случайно вследствие того, что искали Господа и творили правду Его, — вы будете иметь возможность избежать гнева в приближающийся день и избежать плена» (блаж. Иероним, с. 270).

О КНИГЕ ПРОРОКА АГГЕЯ

Пророк Аггей, евр. Хаггаи — «праздничный» «торжественный», LXX: 'Αγγαίος, Vulg: Aggaeus, книга которого как в еврейской так и в греческой Библии занимает десятое место в ряду книг двенадцати малых пророков, есть первый после вавилонского плена пророк Божий оставивший свое писание. Важное историческое значение книги пророка Аггея, бросающей определенный свет на первые дни и годы жизни иудеев по возвращении из плена, общепризнано. Многие новые исследователи (Шрадер и др.) полагают даже, что в установленные даты начала постройки второго Иерусалимского храма единственно достоверным источником является сообщение книги пророка Аггея (24 и день 9-го месяца 2-го года царствования Дария Гистаспа — по Агг II:15, 18, см. I:1 след.) и вполне согласное с ним сообщение книги современного ему пророка Захарии (Зах I:16; IV:9; VI:12; VIII:9), тогда как сообщение книги Ездры (1 Езд III–IV гл.) о закладке храма в Иерусалиме еще в царствование Кира, именно во 2-й месяц 2-го года по возвращении Иудеев с Зоровавелем и Иисусом из плена 1 Езд III:8 след.) объявляется ими лишенным исторической достоверности ввиду молчания книг пророков Аггея и Захарии о каких бы то ни было работах по постройке храма до их времени. Крайность и ложность этого мнения очевидна: нет никакой необходимости отрицать факт закладки второго храма еще во 2-м году по возвращении иудеев из плена около 536 г. до Р. X.; сообщение об этом книги Ездры вполне применимо с датами книг пророков Аггея и Захария о возобновлении строительных по храму работ во 2-й год царств, в 519 или 518 году. Но здесь верно отмечается точность и определенность хронологических дат и всей вообще исторической ситуации книги пророка Аггея.

Сведений о жизни и деятельности пророка Аггея — единственного лица этого имени известного из Библии, кроме сообщаемых книгою его имени и подтверждаемых свидетельством 1-ой книги Ездры V:1; VI:14 о выступлении пророка Аггея вместе с прор. Захариею с проповедью о возобновлении работ по постройке второго храма Иерусалимского, — библейская письменность не сохранила. Иудейское предание называет (Baba Batra 15а) пророка Аггея членом так называемой Великой Синагоги (Кенесет-Гаггедола) как к этой же Великой Синагоге раввины причисляли не только пророков Захарию и Малахию, но и многих других сколько-нибудь выдающихся деятелей послепленной эпохи; как членам этой Великой Синагоги пророкам Аггею Захарии и Малахии, в Талмуде приписывается составление многих правил и постановлений ритуального свойства (Эрубин II, 1 Шекалим III, 1). Но против достоверности этого свидетельства говорит уже то, что, по Иудейскому же преданию, Великая Синагога была учреждена только Ездрою, (458 г. до Р. X.), следовательно, спустя лишь 62 года по выступлении Аггея на пророческое служение (ок. 520 г.), а главное — крайняя сомнительность, даже более полная недостоверность самого существования Великой Синагоги. В древней Христианской Церкви тоже не сохранилось и не сложилось вполне устойчивого воззрения на личность пророка Аггея. По передаваемому Псевдо-Епифанием, Псевдо-Дорофеем и Псевдо-Исихием известно, Аггей еще в ранней юности пришел из Вавилона в Иудею, пророчествовал о возвращении народа из плена видел отчасти восстановление храма и первый воспел там «аллилуйя»; скончался в Иерусалиме и погребен там же вблизи от гробниц священников. Трудно сказать насколько достоверны эти сведения, но возможно, что в основе их лежит подлинное историческое зерно, тем более, что содержащее все эти сведения сочинение «De vita el morte prophetarum», как признается теперь в науке первоначально написано на еврейском языке. Как мало, однако, был общепринятым в древней Церкви выраженный здесь взгляд на время и обстоятельства пророческого служения Аггея, видно уже из того, что блаженный Августин (ennaratio in psalm CXLVII) полагал, что пророки Аггей и Захария начали свое пророческое служение еще в Вавилоне, а еще более из того, что, по свидетельству блаженного Иеронима и св. Кирилла Александрийского, Ориген с его последователями и некоторые другие, на основании Агг I:13, считали Аггея не человеком, а Ангелом, ниспосланным Богом для проповеди. В толковании на Агг I:13 блаженный Иероним пишет: «Некоторые думают, что Иоанн Креститель, Малахия, имя которого значит Ангел Господа и Аггей, книгу которого мы ныне имеем в своих руках, были Ангелами, но по соизволению и повелению Божию приняли человеческие тела и обращались среди людей» (Блаженного Иеронима — в русском переводе — Одна книга толкований на пророка Аггея, к Павле и Евстохии. Твор. Часть XVI: с. 333). Это неудобоприемлемое мнение, вызвавшее опровержение со стороны блаженного Иеронима и св. Кирилла Александр., могло возникнуть, кроме буквального понимания термина малеах Иегова в Агг I:13 — еще из отсутствия обычного у пророков указания имени отца пророка, а также из неизвестности в народе гробницы пророка.

Основания эти, конечно, совершенно недостаточны, тем более что в настоящее время имя отца пророка, быть может уже известно. При раскопках на площади Харам эс Шериф, прежде занятой иерусалимским храмом, была найдена древне-еврейская печать с вырезанною на ней буквами древне-еврейского шрифта надписью: «Аггея, сына Шевании». В виду находящегося только у пророка Аггея, упоминания о печати-перстне, носимой мужчинами не без основания видят в этой печати именно печать пророка Аггея, и предполагают, что он мог утерять ее именно вблизи храма, около которого он должен был находиться часто, так как с великим интересом следил за правильностью работ по постройке храма (Проф. А. А. Олесницкий, Ветхозаветный храм. с. 855).

При такой скудости и сомнительности сохраненных традицией сведений о личности, жизни и деятельности пророка Аггея, историческое зерно можно усматривать в сообщениях Епифания, Дорофея, Исихия, в основе которых лежит, по-видимому, древнее, первоначальное еврейское предание. В духе этого предания и некоторые новые исследователи (напр. Рейсс) допускают, что пророк Аггей принадлежал к священному Левиину колену и в юном возрасте возвратился из Вавилона. С последним не согласуется и имеет малую вероятность противоположное мнение других ученых (Евальда Корнилля и др.), — опирающееся на толкование Агг II:3, — будто пророк Аггей принадлежал к числу тех старцев, которые видели еще храм Соломонов (ср. 1 Езд III:12), и, таким образом, при начале постройки храма имел, по меньшей мере, 80 лет. Сказание Епифания Дорофея, в его существенных чертах воспроизводят и наши Пролог и Четьи-Минеи под 16 декабря, когда празднуется Православною Церковью память св. пророка Аггея. В Четьи-Минее св. Димитрия Ростовского под 16-м декабря читаем о пророке Аггее следующее: «Сей бяше от племене Левиина, рожден в Вавилоне, в плене, еще млад сый прииде от Вавилона в Иерусалим, и пророчеством со святым пророком Захариею тридесят шесть лет. Предвариша же воплощение Христово за четыреста и седмьдесят лет, и явленно о развращении Аггей святый пророчествова. И виде отчасти издание церковное, Зоровавелем обновляемое по возвращении от Вавилонского плена. Умре же и погребен бысть близ гробов иерейских преславно понеже и той бе от рода священнического. Бяше же плешив и стар окружну имея броду и образом честен, и в добродетелех свидетельствован. Любим же бысть всеми и чтим, яко прославен и великий пророк: а имя его толкуется праздник или празднуяй». Здесь мало достоверны хронологические даты как продолжительности служения пророка: по Библии деятельность его продолжалась всего несколько месяцев, — так и времени жизни пророка по определенному свидетельству Библии же, пророческая проповедь Аггея относится ко 2-му году царствования Дария, т. е. около 520 до Р. X.; тоже можно сказать и относительно указаний о внешнем виде пророка. Что же касается, опущенного здесь, упоминания Епифания Дорофея о том, что пророк Аггей первый воспел «аллилуйя» при восстановлении храма, то это обстоятельство по всей вероятности, стоит в связи с находящимися в древних переводах книги Псалмов надписаниями некоторых псалмов именами пророков Аггея и Захарии: псалмов CXXXVII, CXLV, CXLVII, CXLIII по LXX и слав., причем три последние псалма в греческом тексте надписываются: Αλληλούια Αγγαίου καί Ζαχαρίου; равным образом имена этих пророков стоят по тексту Вульгаты в псалмах CXI, CXLV, CXLVI и в Пешито — в псалмах CXXV–CXXVI. Но все эти надписания, в которых обычно и постоянно соединяются два современных друг другу пророка, говорят, очевидно, не об авторстве этих пророков в отношении перечисленных псалмов, а лишь о времени наибольшего, именно литургического их употребления, именно в период деятельности обоих пророков названных в надписании.