Страж (СИ) - Оксана Букия

— А! — как-то неопределенно отреагировал Архипов. — Я уже говорил вашему помощнику, что мне нечего добавить. Все, что я знал, есть в его деле.

Генерал положил руку на ручку входной двери своего дома. Такого подвоха, как встреча с адвокатом, которую он довольно старательно избегал в последние дни, он не ожидал.

— И все же если позволите, я задам всего несколько вопросов по поводу вашего сотрудника.

— Георгий Гронский больше не относится к моему ведомству, — сухо проинформировал генерал.

— Но решения суда еще не было.

— Он нарушил основной постулат Службы. Присвоив себе Руны, он предал Стражу. Этого достаточно, чтобы навсегда лишить его высокого права быть ее частью.

В Доминионах Дранкурского Содружества Стража всегда была на особом счету — элита среди всех силовых структур. Должность главы Центрального Управления считалось равной министру обороны и подчинялся он непосредственно Верховному главнокомандующему. Стражей недолюбливали, считали их зазнайками, дутыми величинами не за что получающими свои немалые деньги. Но после разговора с Градовым Малешский посмотрел на Службу другими глазами. Очень многого обычные граждане не знали об этой структуре. И что они могут и что на самом деле они делают. И как они это делают.

Архипов — мужик крутой. Фанатик Службы. Карьерист. Восьмой уровень.

Адвокат вспомнил, как Градов описывал то, что делает страж на пятом уровне. А значит стоящий перед ним человек, может разделить свое сознание на полноценных восемь частей, наполнить силой Источника и управлять ими по собственному усмотрению.

Это вызывало уважение.

— Я знаю, что вы не ладили с Гронским, как только перешли на службу в Дранкурское Управление? — задал он интересующий его вопрос.

Архипов поморщился.

— Знаю, о чем вы. Наверное, наслушались рассказов, что я опасался Гронского или даже завидовал ему, что он наступал мне на пятки и я хотел так обезопасить себя и свое положение. Знаю я все эти шепотки за спиной.

— Вас это расстраивало?

— Нет, конечно, — генерал задумался, поджав губы. — Когда я пришел в Дранкурское Управление, то уже был ознакомлен с досье каждого своего оперативника. И конечно же в первую очередь с характеристикой Гронского. Он яркая личность и как ни крути очень талантливый и перспективный страж. В свои тридцать шесть у меня тоже уже был пятый, но шестой я получил лишь пять лет спустя. А у Гронского просто кладезь возможностей. Его Источник одарил сверх меры. И выбрав свой путь, он не имел право просто так разбазаривать свой дар. Хочу — не хочу, это уже не те мерки, которыми должен руководствоваться страж его уровня. А он забыл об этом и решил, что сам волен решать, как распоряжаться подобной ценностью.

— Прямо не служба, а рабство какое-то на галерах, — подумал адвокат, но вслух этого произносить не стал. Пока генерал говорит, пусть говорит, а он послушает.

— Конечно мне претило такое отношение. Я уже представлял, как можно использовать подобные способности. Намечающийся шестой уровень в тридцать шесть лет — это прорыв. Шестых в Дранкуре не так уж много, а молодых и способных еще меньше. К тому же у Гронского стали проявляться и другие способности. Поэтому я всего лишь пытался привести его в чувство, напомнить, кто он есть, и что у него должно быть на первом месте. Если быть откровенным, я считаю, что стражам, которые решили посвятить Службе свою жизнь вообще надо запрещать заводить семью. Чтобы не отвлекались.

Малешский дернул бровью, лишь одним этим движением высказав свое отношение к услышанному. Генерал и в правду был фанатиком, не зря его так назвал Градов. И адвокат очень четко чувствовал его эмоции. Веру в свои слова, непримиримость, нетерпимость, ярое осуждение, даже презрение. И совершенно не чувствовал лжи или попыток увильнуть от ответа, подменить правду на другие понятия.

Единственное, что смущало адвоката, что за всем этим он чувствовал что-то еще. Но даже он с его опытом и возможностями никак не мог определить. Интересно, использует генерал в разговоре с ним свою Искру? Барьер, например, первого уровня, за которым может скрывать свои эмоции от считывания? Если да, то стражи — это особый контингент, который никогда не расколются ни на каком детекторе или «сыворотке». По крайне мере стражи уровня Архипова или того же Гронского.

— Я знаю, — продолжил Архипов, — Гронский пытается свое предательство свалить на наговор. Что на него просто вешают содеянные не им преступления, используя в своих интересах. И обвиняет он никого иного, как родное Управление и меня, как самого главного злодея.

— Мой клиент отрицает свое участие в заговоре с Вестлендом и террористическом нападении на Карьер.

Генерал пронзительно посмотрел на адвоката.

— Он конечно же рассказывал вам о своих друзьях в Хардане? О майоре Стражи Хардана Элфи Ноа? О том, что майор Ноа — зять генерала Шейла Периша, который в свою очередь является главой Харданского Управления. Что как минимум два раза в год Гронский со своей семьей некоторое время гостит у майора в загородном доме, в том числе тесно общается и с самим генералом. И что майор не раз наведывался в Дранкур с ответным визитом. Что Гронский является крестным отцом двух его сыновей близнецов? И что паспорта, которые были найдены у Гронского в машине после аварии были сделаны еще полгода назад?

Виктор уже много лет был адвокатом и за его карьеру ему приходилось попадать в разные ситуации. И подобные удары он умел хорошо держать.

— У моего клиента нет от меня секретов, — твердо ответил он, сбрасывая оцепенение.

— Вам виднее, — Архипов улыбнулся, — но сейчас прошу меня простить, мне пора.

Генерал с ощутимым удовольствием скрылся за дверью своего дома. Малешский, развернувшись, медленно шел к своей машине. Почему никто не рассказал ему столь важные подробности о жизни Гронского? Ни сам Георгий, ни его сослуживец, ни родители. Думали, что он не узнает? Навряд ли. Не считали важным? Возможно. Когда ничего плохого не замышляешь, то, наверное, на подобных деталях не делаешь акцент. Или просто хотели, чтобы он более глубоко увяз в этом деле и не отказался бы от него при появлении столь неприятных улик не в пользу своего клиента. Как бы там ни было, ему надо поговорить с Георгием. Предстоящее свидание внесет ясность в ситуацию.

Мысли адвоката прервал телефонный звонок.

— Добрый вечер, Виктор Григорьевич, — поприветствовал его Александр. — Нам на почту пришло письмо из секретариата суда.

— И что там? — по голосу помощника Малешский понял, что Саша звонит не с хорошими новостями.

— За постоянное нарушение правил Карьера вашему клиенту запрещены свидания. В том числе