Фармацевт - Александр Юрьевич Санфиров

с мамой беседу, так, что с ходу вас не выгонят. Единственно, что я прошу, ты уж определись, пожалуйста, чего сам от жизни хочешь, жить с любимой женщиной, воспитывать дочь, возможно, и других детей, или остаться жить с дочерью и жить одиноким вдовцом, когда она выйдет замуж и ускачет из дома.

Разговор у нас затянулся. Костя еще долго пытался мне объяснять, как он любит мою маму и жить без неё не может.

Естественно, пришлось оставить его ночевать у себя. Уговаривать не пришлось, он без особых сомнений улегся на кровать бабы Груни и сразу захрапел. Все-таки водка иногда помогает.

Утро, как говорится, добрым не бывает, поэтому проснулись мы оба не в лучшем настроении.

— Спасибо, что бутылку спрятал, — поблагодарил Костя во время завтрака. — Сегодня везу первого секретаря в район, так, что от медосмотра не отвертеться. Уволить, может, и не уволили, а неприятностей огрёб бы по самое не хочу.

— Пожалуйста, — ответил я. — Водка мне самому пригодится, пару флаконов настоек сделаю.

-Слушай! — оживился собеседник. — Мне Валя такие чудеса о тебе рассказывала. Неужели правду говорила?

— Ох, женщины! — мысленно возмутился я. — Ну, неужели так трудно держать язык за зубами. Ведь торжественно клялась никому не слова не говорить.

Вслух же заметил:

— Понятия не имею, о чём тебе мама рассказывала. Никаких чудес у меня не имеется.Просто понравился бабе Груне, она и взялась меня учить. Жаль, только не долго эта учеба длилась.

Костя хитро усмехнулся.

— Не свисти, я ведь рядом с Тепловым Василием Ивановичем живу, мы тут с ним вчера тебя вспоминали.

— А это еще кто такой? –удивился я. — Не знаю никакого Теплова.

-Знаешь, знаешь, пару дней назад ему микстурку интересную продал.

До меня сразу дошло, кого мой собеседник имеет в виду. Вроде бы и город у нас всего-то двести тысяч населения, а всё равно почти все обо всех знают. Большая деревня, что ни говори.

Так, что известность моя растет не по дням, а по часам.

-Я чего этот разговор завел, — продолжил Константин. — У Катьки моей, две бородавки на руке, комплексует девка из-за них. Сможешь чем-нибудь помочь.

Ага, теперь мне стало понятно, чего вчера Катя, старалась ничего не делать левой рукой. Бородавки, значит, прятала.

— Без проблем, — ответил я и, порывшись, достал из шкафа пузырек с темной жидкостью.

Костя молча выслушал инструкцию по применению, но по его лицу было видно, что он чем-то недоволен.

-Что не так? — я сразу спросил его.

-Понимаешь, Витя, мы такой настойки чистотела, наверно литр перемазали и все без толку, — сообщил он.

— Не знаю, где вы её покупали, поэтому ничего говорить не буду, а эту настойку делала еще баба Груня, так, что бери и не возникай, — заметил я.

— Сколько она стоит? — поинтересовался собеседник.

— С будущих родственников денег не беру, — сообщил я.

— Так не пойдет, — не согласился вероятный отчим. — Если взять задаром, то и пользы от лекарства не будет. Так, что держи три рубля. Пригодятся.

Бережно убрав флакончик во внутренний карман пиджака, Костя выбрался из-за стола и начал собираться на работу.

Я ж тем временем достал из ящика с инструментом отвертку, долото и киянку, замок в двери кроме меня никто не поменяет.

Через час я,с сознанием выполненного долга отправился на учебу. Хотя спать хотелось не по-детски. Работать психологом в ночную смену крайне утомительно и вредно для моего здоровья. Бодрило только осознание того, что мои труды в какой-то мере помогут найти взаимопонимание между мамой и нашими возможными родственниками.

Глава 21

Первым уроком у нас был латинский язык. Обычно он проходил у нас спокойно. Людмила Викторовна, преподающая этот предмет, отличалась флегматичным характером, поэтому во время урока казалось, что она витает, где-то в облаках. Но, сегодня она вела себя немного странно. Выражалось это в том, что она чаще, чем обычно, кидала взгляды в мою сторону.

— Витька, ты заметил, что Вобла на тебя все время смотрит, — шепнула мне Ирма. — С чего бы это?

Прозвище Вобла перешло в нашу группу от старших курсов и удивительно точно передавало облик учительницы.

— Заметил, — шепнул я в ответ, сам заинтригованный этой ситуацией. — Понятия не имею, чем я её заинтересовал.

После того, как прозвенел звонок, Людмила Викторовна обратилась ко мне.

— Виктор, задержитесь, пожалуйста.

Это была еще одна фишка с её стороны. Учительница всегда обращалась к нам на вы, в отличие от других преподавателей, беззастенчиво тыкающих всех студентов от первого курса, до четвертого.

Девчонкам до ужаса хотелось узнать, о чём мы будет говорить, но Людмила Викторовна дождалась пока в классе никого не останется, кроме нас двоих.

— Как-то странно я себя чувствую, — призналась учительница. — Никогда еще к студентам с такой просьбой не обращалась.

— Людмила Викторовна, — эта перемена всего пять минут, мне еще в другую аудиторию надо попасть, — напомнил я.

— Да, да, конечно, — спохватилась женщина. — Я совершенно случайно узнала, что вы помогали бабушке в приготовлении настоев трав и прочих снадобий. У моей сестры сейчас весеннее обострение псориаза. Очень тяжело переносит на этот раз. Из официнальных лекарственных форм ничего не помогает. Может, вы, Виктор, сможете чем-нибудь помочь, посоветовать?

-Началось, — обреченно подумал я. — Женский коллектив — страшная сила. Никаких секретов в нём не может быть по определению.

— Людмила Викторовна, понимаете, я действительно помогал бабушке. Но она мне ничего особого не доверяла. Так, что не знаю, чем я могу вам помочь.

— Да, я, в общем, особо и не надеялась, — вздохнула учительница, — Хотя, сами понимаете, утопающий за соломинку хватается. Просто, тяжко смотреть, как Лена мучается, а сделать ничего не могу.

Пока она говорила, уколы совести становились все острей, и когда по щеке Людмилы Викторовны скатилась одинокая слезинка, я не выдержал.

— Вы знаете, после бабушки остались кое-какие настойки и микстуры. Я сейчас пытаюсь их рассортировать. Если найду что-нибудь подходящее, сразу принесу вам. Естественно, гарантировать полное исчезновение симптомов болезни не могу, могу только пообещать, что хуже от бабушкиных микстур не будет.

— Спасибо, — поблагодарила меня преподавательница, смахивая непрошенную слезинку. — Да мы и сами особого эффекта не ждем. И так перепробовано все можно и нельзя. Но если станет хоть чуточку лучше и то дело.

Не успел я зайти в аудиторию, как прозвенел звонок. Благодаря этому ко мне никто не приставал и не выспрашивал, чего хотела от меня Людмила Викторовна.

Но от вопросов соседки по столу уйти не удалось.

— Витька, чего от тебя Вобла хотела? — спросила Ирма, сразу, как мы уселись