Алхимик с боевым дипломом - Ирина Владимировна Сыромятникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Избавиться от хранителя Соркар согласился охотно и для того, чтобы бросить амулет в мешок, воспользовался двузубой вилкой – возможность даже теоретически быть испепеленным заживо ему совсем не улыбалась. Насущную угрозу мы устранили, истинное лицо убийц предъявили общественности, бесплатным пивом накачались до бровей и отправились спать в кузов грузовика (попытки жены трактирщика устроить нас в доме ни у кого энтузиазма не вызвали). У меня перед глазами уже стояли паровоз – дорога – Редстон. И душ. О да! Много-много горячей воды, пушистые полотенца, никакой экономии мыла и никаких свечей.
Проснулся я среди ночи, мокрый от пота, и разбираться, что это за странные реакции, мне было недосуг. Перед моим мысленным взором висела карта Арангена, та самая, на которой Ридзер показывал маршрут продвижения своего отряда к каштадарской границе. Оттуда начнется войсковая операция по зачистке восточного побережья от потусторонней заразы, там сейчас собралась добрая половина армейских экспертов – элита боевых магов Ингерники. И туда же (именно туда!) несколькими отрядами пробирались Искусники. Нет, если они собираются подходить со своими амулетами к каждому бойцу, то долго не протянут. А если у них есть что-то более поганое на ту же тему?
Сна больше не было ни в одном глазу. Я вылез под бледный лунный свет и попытался собраться с мыслями. Почти немедленно ко мне присоединился Соркар. Определенно Источник к нему возвращался (наверное, стресс помог). Ну вот, я раскрыл чудовищные планы сектантов, и что мне теперь с этим делать?
Самое простое будет наплевать и забыть. Соркар возражать не станет: мысль о моем старшинстве намертво впечаталась в мозги чистильщика. Алеху можно ничего не говорить. В конце концов, какое мне дело до армейских отморозков, которых я все равно никогда не увижу?
«Никогда» – вздохнула внутри чужая память об опыте потерь, которой у черного не могло быть по определению. Мессине Фаулер приходилось терять близких людей – ждать встречи, надеяться на близость, а потом сознавать, что прерванный разговор не продолжится уже никогда. Никогда. Я приобретать подобный опыт не желал принципиально. На фиг надо! У меня здоровый сон и крепкие нервы, мне совершенно не обязательно испытывать их на разрыв. Значит, Искусников придется как-то обломать. Самое простое было бы доехать до станции и позвонить по телефону, если бы я знал, кому звонить.
Соркар терпеливо ждал моего решения.
– Собирайся, – сказал я ему, – едем на юг.
Зачем он мне понадобился, черные ведь предпочитают работать в одиночку? Не знаю, какой-то новый инстинкт появился: не желал я идти на дело без страховки.
Мы собрались за пять минут. Разбудили Алеха – велели взять зомби и ехать к станции. Разбудили каштадарцев – посоветовали следовать за белым и охранять его. Разбудили трактирщика – пригрозили, что, если староста упустит пленного злодея, ему несдобровать. Потом наполнили маслом запасные канистры и умчались в ночь.
В двух часах езды от селения начинался широкий тракт, тот самый, на обочине которого убили чистильщика Гатая, дорога, по которой нам с Искусниками было по пути.
Глава 8
Если бы месяц назад мне сказали, что я буду мчаться куда-то сломя голову, чтобы спасти банду армейских спецов, я бы ржал как конь, до истерики, а уж почетная должность некроманта не являлась мне даже в страшных снах. С другой стороны, не я один такой тупой. Вон, мир без магов даже умники из правительства себе не представляли. Какая из этого мораль? Да Шорох знает!
Мотоцикл рычал, как животное, рвал руль из рук и прыгал по рытвинам раздолбанного тракта, совсем не напоминающего аккуратные городские мостовые. По сторонам изредка мелькали крыши каких-то строений, но меня не интересовало, есть там кто-то живой или нет. Один раз вдали показались закопченные руины крупной усадьбы, и Соркар за моей спиной чуть слышно хмыкнул. Для разнообразия тут имелись дорожные указатели, сообщающие, что мы направляемся в Ильсиль. Подумать только, если бы я сел на пароход, то давно уже был бы там!
И наблюдал, как вокруг дохнут ничего не понимающие маги.
Искусников мы не догнали (возможно, они знали другую дорогу или просто залегли на дно), но ближе к вечеру следующего дня я наткнулся на многочисленные следы автомобильных шин и решил рискнуть – так грубо и нагло срезать угол через выгоны может только водитель-черный. Ездили здесь не раз, если повезет, там будет узловая станция или хотя бы полицейский участок с телефоном, потому что по такой дороге добираться до Ильсиля можно много дней, а где именно располагается арангенская армейская база, я не знаю.
Заночевать пришлось в поле (какой баран здесь ездил, кто мне скажет?), практически на голой земле (запасливый Соркар прихватил с собой в дорогу только два одеяла и бутерброды). Спорить было не о чем, сражаться не с кем. Я лежал и смотрел на звездное небо, а в голове воспоминания Мессины Фаулер (по странному стечению обстоятельств покойница оказалась специалистом по какой-то там безопасности) мешались с рассказами Чарака. Картина мира, бывшая для меня с ранних лет простой и понятной, дрожала и расплывалась, выходя за пределы уютных личных интересов. Я больше не был уверен, что смогу прожить жизнь, не вникая в проблемы окружающих, – даже мне не удастся игнорировать реальность двести лет подряд.
Интересно, каково это – быть последним черным магом? Тьфу, какие глупости в голову лезут!
Впрочем, это только кажется, что черных легко перебить поодиночке. Да, мы не любим общества себе подобных, но Чарак рассказывал, что при Гирейне черные образовывали настоящие общины, подступиться к которым солдаты короля физически не могли. В конце концов, группа единомышленников, объединенная иерархией, – это и есть идеальный боевой отряд, а при наличии минимума времени на размышление у черных такой тип отношений складывается естественно, и не приходится никого дурить, опаивать ядами или держать в ежовых рукавицах. Однако стоит общей угрозе исчезнуть, команда мгновенно рассыпается, и хорошо, если без скандала. Каким образом тогда получалось, что в
