Причеши меня. Твой текст. Редактура художественной прозы: от стиля до сюжета - Екатерина Звонцова

Важнее всего тут не увлечься. Аллюзия не должна превращаться в голое копирование в попытке заполнить пустоты. Он должна быть обоснована и работать на текст.

На уровне сюжета все особенно интересно: с масштабом затрагиваемого аллюзией материала растет ее собственный объем. По сути, жанр ретеллинга, обычного и исторического, и есть весьма упитанная аллюзия, распустившая щупальца на весь сюжет и заграбаставшая определенные (но не все, конечно) его повороты, систему героев и отношений. Но уходить в такой размах вовсе не обязательно. Вспомните недооцененный сериал «Неверлэнд», мошенника Крюка, окруженного ватагой уличных мальчишек, яркие сцены воровства, странную дружбу — и на вас повеет уже не Джеймсом Барри, а Чарльзом Диккенсом. И мюзиклом «Оливер!».

На самом деле аллюзия лишь жарко и страстно примыкает к другому термину — реминисценции. Это понятие означает «неявную цитату без кавычек». Логично, если понимать цитату как любой элемент отсылки — от языковой конструкции до целой сюжетной линии. Кстати, о языковых конструкциях! Важная фишка аллюзий — их способность работать и на таком уровне.

«Если вид твой вымирает, громче пой!» («Ледниковый период»).

«В здоровом астральном теле — здоровый астральный дух» («Порри Гаттер»).

Такие маленькие отсылки тоже могут быть к месту. И совсем не обязательно делать их смешными. Одну только «дрожащую тварь» Достоевского, как мне кажется, используют очень многие авторы. Потому что, согласитесь, образ на века.

Когда ломаются аллюзии

В работе с каждым элементом литературной тени есть нюансы. Символ может быть слишком туманным; за метафору, наоборот, можно принять почти что угодно; что же касается аллюзии, она отличается и от первого, и от второго, так сказать, тем, на какую эрогенную зону мозга воздействует. Хорошее начало, а?

Даже не шучу. Метафоры и символы, как мы уже говорили, играют с нашим абстрактным, ассоциативным и магическим мышлением, заставляя наполнять те или иные знаки неочевидным значением. Аллюзии же затрагивают наш бэкграунд и кругозор. Именно поэтому с ними одновременно и проще, и сложнее.

Аллюзии могут не работать субъективно. Если ваш читатель не следит за новостями, он не заметит, что громкое расследование из вашей книги напоминает некий скандал с портала независимых СМИ или из соцсетей Петровки, 38. Если он не смотрел «Скуби Ду», ваша история о компании с говорящей собакой будет для него просто историей о компании с говорящей собакой. Особенно это заметно на уровне цитат. «Слезинку ребенка» из Карамазовых помнят почти все, а вот «Ползи, собачонка, ползи» — уже нет.

Это снова то, на что мы не можем повлиять. Мир перенасыщен информацией, мы все смотрим разные сериалы, читаем разные книги и новости, пересекаемся лишь точечно. В таком случае наша аллюзия становится не средством воздействия, а, скорее, мостиком или крючком. Читатель, это интересно. Погугли! Благо есть сноски, чтобы было ясно, что именно вводить в поисковую строку.

Что здесь важно? Чтобы и без осознания аллюзии читатель понимал сюжет. Хороший пример — тот самый кочующий из мира в мир образ трех духов, приходящих в Рождество. Текст Диккенса можно не знать, но посыл таких историй — перерождение через переосмысление своей жизни и оценку перспектив — ясен каждому. Силен. Страшен. Интересен.

Объективно неработающие аллюзии — совсем другое. Я неспроста зову их сломанными, и этот акт вандализма может быть как ошибкой, так и фишкой, в зависимости от ваших целей. Ошибкой — если аллюзия вам дорога и вы хотите ее сохранить. Фишкой — если хотите от нее избавиться.

Далеко не все любят, когда из их текстов что-то торчит. Особенно чужое. Причины могут быть разными, их мы разбирать не будем, а сразу поговорим о том, как именно аллюзии ломаются. Тут всё как с атомом или — глобальнее — с клеткой: достаточно вынуть или изменить ядро.

Роман «Серебряная клятва» из ретеллинга событий Смуты превратится в обычное героическое фэнтези, стоит только Луноликой королевне перестать быть самозванкой и переквалифицироваться в простую захватчицу. Самозванство — ключевой маркер темной эпохи меж Рюриковичами и Романовыми, оно задавало вектор всему в то время. Это ядро.

Роланд Дискейн из живой отсылки к поэзии Роберта Браунинга превратится в обычного фэнтезийного ковбоя, стоит Кингу отправить его не к Темной Башне, а куда-то еще, отнять имя и рог. Его путь — ядро.

Дары Смерти из «Гарри Поттера» перестанут напоминать мечты фюрера, стоит изменить их количество, магические свойства и сделать их менее сакральными. И так далее.

Иными словами, ядро — как правило, самый яркий элемент аллюзии. Без него вы потеряете эффект узнавания или (если это и есть ваша цель) получите «более уникальный сюжет». Я использую кавычки потому, что вопрос спорный. По сути-то все истории уже написаны, совсем новую получить сложно, и аллюзиями книжку — как кашу маслом — не испортишь. Или?..

Или. Нюансы тут тоже есть. Разговор подходит к концу, и давайте-ка напоследок обсудим игру на грани фола. То есть тот случай, когда аллюзия вдруг превращается в плагиат.

На самом деле де-юре у плагиата более узкое значение: это когда вы выдаете чужой текст за свой. Творчески не-оригинальные подражания, создание «чего-то похожего без особого привнесения своего» обозначают другим термином — эпигонство. Но так говорят в строгом мире филологов и литературоведов. В отзывах читателей мы вечно видим: «Плагиат».

Как бы вы ни любили аллюзии, стоит помнить о них главное: они кожа, а не скелет. Или даже татуировки, пирсинги и шрамы на ней, да, так вернее. Иными словами, аллюзия — ваш инструмент для создания истории, а не она сама. Даже если вы пишете ретеллинг и забираете из оригинального текста весь сюжет и 90% системы героев, читатель ждет от вас творческой оригинальности в раскрытии образов, в освещении обстановки, в построении связей. Света в темных уголках. Внимания к персонажам, которых оригинал вниманием обошел.

Если вы напишете историю о компании мушкетеров во Франции эпохи Ришелье, как бы вы ни изворачивались с характерами, в массовом сознании это будет отсылка к книжке Дюма. Но отправьте парней на Дикий Запад, сделайте рейнджерами и дайте одному мечту вступить в их ряды — и вы получите магию. Людей с другим менталитетом. Локацию с другим колоритом. Другой спектр антагонистов и вызовов. И вместе с тем родное, цельное ядро. Так, ребята. Кажется, я захотела такую книгу, значит, точно пора закругляться!

По итогу приглашаю вас снабжать тексты тенями, не страшась. Играйте в литературные игры, заставляя читателя включать магическое мышление и вспоминать то школьную программу, то детство, то новости, то научные феномены. Не бойтесь быть непонятыми, но четко помните: аудитории не